— Что тут случилось?

Мы как раз пролетали над разрушенной рыбацкой деревенькой Вегардского округа. Поломанные заборы, обвалившиеся крыши, дома, зияющие подслеповатыми провалами окон без стекол, усеянные теми же строительными обломками улочки и ни одной живой души — представшая картина вызывала ужас и недоумение. С неба безмолвно сыпал снег, точно саваном укутывая еще недавно населенную местность.

— Не знаю, родная, — через некоторое время ответил Шанти. — Похоже, здесь похозяйничало море, обрушило свой гнев, и гигантские волны захлестнули сушу. Но о настоящих причинах мне неизвестно.

Я потрясенно молчала, продолжая всматриваться в проносящиеся под нами пейзажи. Когда внизу проплывали густые облака или дракоша слишком высоко поднимался, их очертания смазывались, теряясь в подступающих сумерках. Иногда на пути попадались столбы серого дыма, он уныло поднимался вверх, никак не желая развеиваться. В душе поселилось липкое чувство тревоги, я прижалась щекой к теплой шее любимого дракона, впитывая исходящую от него ауру надежности и защиты. Как хорошо, что он рядом. Мерный шелест кожистых крыльев волшебным образом успокаивал и отвлекал, не давая воображению утонуть в надуманных картинках произошедшего в Империи. Некстати вспомнились слова Лиса о том, что Альт сейчас очень занят. Высшие, надеюсь, ему ничего не угрожает.

Впереди и много выше летел Шениар, он больше не шутил и не заговаривал. В сгущающемся мраке я часто теряла его из виду и даже приблизительно не могла предположить ни его мыслей, ни настроения. Когда ночь щедрой горстью рассыпала на небосклоне звезды и земля спряталась в темных складках ее платья, Шанти скомандовал привал. Оставалось загадкой, что уж он видел в кромешной темноте — огоньки поселков мы давно миновали. Надо думать, драконье зрение утрет нос человеческому, я вздохнула. Мы такие разные. Он как солнце, к которому манит глупую птицу. И вот когда ласковые лучи светила коснулись безумицы, не сгореть бы ей в нелепой попытке приблизиться к запретному. Голос Шениара вывел меня из безрадостных раздумий:

— Сильфы небесные, чего только я не терплю ради тебя. Акатоши, надеюсь, ты ценишь? Ночевать в какой-то дыре под открытым небом на снегу, что может быть заманчивее, не правда ли, Алистер?

Я присмотрелась, силясь разобрать очертания источника звука. Водный дракон уже вновь обернулся змеем и, несмотря на язвительную болтовню, деловито исследовал периметр поляны. Шанти подставил крыло, помогая мне слезть, затем тоже обернулся. Мелкий дракошка выразительно посмотрел в сторону друга, в его янтарных глазах притаились смешинки. Трескотня Шена и благодушное настроение Шанти вселяли спокойствие, вытесняя из памяти недавние удручающие виды. Положение портило лишь одно: время от времени порывы ветра приносили с собой неприятный запах дыма. После того как дракоша убрал защитный купол, он стал вполне себе ощутимым.

— Останемся здесь или углубимся под кроны деревьев? — поинтересовался змей.

— Как соизволит ваша изнеженная натура, — поддел его Шанти. — Ты так стенаешь, словно действительно опасаешься замерзнуть в диких лесах дикого Среднего Мира. Посмотри на ситуацию под другим углом: сплошные впечатления и необъятный простор для творчества.

Судя по тому, как подрагивали у дракоши гребни, он еле сдерживался, чтобы не рассмеяться.

— Вот сделаю из тебя сосульку, — проскрипел Шен, — тогда поговорим о просторах и творчестве.

— Так что? Определился?

— Давай тут, вполне удобная поляна, — снизошел змей и, как по волшебству, соорудил в ее центре небольшой костерок. Хотя почему "как"? Он хитро сверкнул в мою сторону синим глазом. — Что, Алиса, думала, я с огнем не дружу?

Я пожала плечами: ни о чем особо не думала, но неожиданного эффекта он добился.

— Эй, это моя стихия, — притворно возмутился Шанти, — ты наступаешь мне на хвост.

Шен подполз ближе и доверительно шепнул:

— Ему поручи — не тот масштаб, — подмигнул, — спалит все к бездне вместе с половиной леса.

— Я слышу, — заметил дракоша, обходя поляну.

Шениар закатил глаза, я захихикала. В этот миг легко можно было представить, что никаких забот не существует, и даже спесивый ящер, так прохладно отнесшийся ко мне ранее, вроде бы сменил гнев на милость. Я осмотрела округу магическим зрением: Шанти успел поставить защитный контур, утоптала площадку вокруг магического пламени и присела погреть руки. Что дальше? Я-то не дракон, спать на снегу.

Сзади донесся знакомый голос:

— Проголодалась, малышка?

Огромный черный котище стоял перед плетеной корзинкой с легкомысленным бантиком на ручке, никак не вяжущимся с хищником напротив. Я подошла и сунула в нее нос — ура, еда. И много.

— Ты, как всегда, великолепен, — склоняясь к серебристой кисточке на ухе, прошептала я и обняла котишку.

Пальцы скользнули и зарылись в густой мех, Фелисан довольно фыркнул мне в шею.

— А я размышляла, как буду спать на снегу — тот еще подвиг.

— Для начала исключим внешние неблагоприятные условия.

Иллюзор подошел к импровизированному костру и зажмурился. Я подхватила корзинку с продуктами, расстелила обнаруженную внутри скатерть рядом с другом и выложила припасы, попутно обкусывая ароматную булочку.

— Забавно, но в таком времяпровождении находятся и положительные стороны, — поделилась мыслями с другом.

— Особенно, когда рядом есть те, для кого холод, голод и прочее — не проблема, — подтвердил он.

Я прищурилась. Над нами распростерся купол, похожий на тот, что создали демоны в прошлую совместную ночевку в лесу. Тогда тоже еще лежал снег. Судьба у меня такая, что ли? Нет бы, летом с комфортом выбраться на природу… Одобрительно покивала, соглашаясь с его уточнением.

Шанти таки воспользовался родной стихией и вытопил снег на поляне. Затем драконы, как трудолюбивые птички, натаскали лапника, готовя подобие гнезда. В исполнении Шена это действо выглядело особенно забавно: хитрый змей вовсю пользовался магией, компенсируя отсутствие конечностей. Причем делал все с таким видом, словно царю доверили разбирать детский спор — вроде бы и не по чину, а вроде бы и дело плевое, проще выполнить, чем доказывать всем, что ты царь. Забавный он, этот Шениар Вилас Хаттори, только переменчив слишком. На мое предложение присоединиться к ужину все трое изобразили кислые моськи.

— Лиса, ты ешь, — ласково ответил Шанти, — а мы с Шеном слетаем поохотимся, так будет проще.

Проще, так проще — я пожала плечами. Мы остались с Фелисаном вдвоем. Он тоже отказался от еды и запросто развалился прямо на жухлой прошлогодней траве. Зеленоватое пламя слабо освещало поляну, но нам хватало. Все же настоящий костер на дровах гораздо уютнее, он убаюкивающе потрескивает, обжигает и завораживает красотой истинной стихии. Магическое пламя было лишено подобных прелестей, хотя свою функцию выполняло. Это как вместо подлинного произведения искусства, например картины, взять дешевую копию — на вид похоже, и на стену можно повесить, но все равно не то. Я сыто щурилась на огонь, спрятавшись от мира в объятиях большой теплой кисы, и лениво размышляла о всяких глупостях.

— Надо же, не думал, что ты такой ценитель огня, — заметил Лис.

Я вынырнула из фантазий и с запозданием ответила:

— Сама не думала. Когда ты обогревал орочий купол похожим костерком, мне подобные мысли в голову не приходили.

— Как причудливо кровь тасует связи, — задумчиво произнес котик спустя некоторое время.

— М? — Я уже засыпала и изо всех сил боролась с собой, так как хотела дождаться возвращения Шанти.

— Если сильно упростить, то: ты сближаешься с огненным, его природа проникает в твою. Конечно, это сущий мизер на фоне истинной принадлежности к стихии, но твоя тяга к первозданному Стэн зародилась именно оттуда. Это очень тонкие материи, что лишний раз доказывает искренность вашего союза.

— Приятно слышать, хоть и странно, — подумав, призналась я.

Фелисан щекотно фыркнул мне в ухо, я погладила его шерстку и спросила: