Буслаев Ф. И.

ПОВЕСТЬ О ДРАКУЛЕ

Это сказание, или повесть, есть не что иное, как собрание анекдотов о Волошском или Молдавском воеводе начала XV в., по имени Дракуле (или Дьяволе), соединявшем в своем характере непомерную жестокость и хитрость с отвагою и правдивостью. Качества эти, выражаемые Дракулою в причудливых поступках, дают содержание приводимым в повести анекдотам. Она была составлена в местностях, ознаменованных подвигами Дракулы, еще в XV в., при жизни сыновей этого тирана, а в XVI в.. в сокращении, вошла в Немецкую Космографию Себастьяна Мюнстера (Базель, 1550 г.), книга 4-я. глава 82-я. Здесь рассказывается, между прочим, как Дракула велел пригвоздить шляпы к головам Турецких послов, как пировал между трупами посаженных на колья, как сжег нищих и как охранил золото прибывшего в его страну купца. Сказание о Дракуле явилось у нас в переводе (с речениями западного происхождения, каковы: дукат, миля, см. 7, 10 и 13), еще в конце XV в., как свидетельствует и древнейший список сказания, и явилось оно, вероятно, вследствие сношений Ивана III, как с Стефаном, господарем Молдавским, на дочери которого, Елене, он женил своего старшего сына, так и с Венгерским королем Матвеем Корвином, от которого Московский князь испрашивал для себя литейщиков, инженеров и других художников и мастеров. - Православное направление повести имело для наших предков интерес национальный. Мутьянский воевода издевается над латинским монахом (см. 9) и завершает свои зверские деяния отступничеством от православия (см. 15). Со времен Ивана Грозного Дракула приобрел на Руси новую занимательность по сближению, которое делали между жестокостями обоих этих правителей (см. 1).

Принятый здесь текст ХV в. кое-где восполнен по рук. ХVII в. Правописание древнейшей рукописи соединяет в себе болгарские и древние формы с позднейшими русскими, разговорными и областными. Напр. с одной стороны встречаются такие формы, как: тръпети, прьвие, придуть, а с другой, не только сотворю (вм. сътворю), но и чинишь (вм. чиниши), некой, великой (вм. некый, великый), даже ещо, пришодъ, пришолъ, спероду (вм. еще, пришедъ, пришелъ, спереду). Вместо учинити постоянно вчинити.

[1] Был в Мутьянской земле воевода, греческой веры христьянин, именем Дракула латынским языком, а нашим - Дьявол - русским; толико зломудр, яко житье его по имени его. От Турского царя приидоша некогда к нему поклисарие. Егда внидоша и поклонишася ему, по своему обычаю, с своих глав не снимая шапок. Он же вопросив их: "Что ради таково учинисте?" к великому государю придосте и такову срамоту учинисте". Они же отвещаша: "Таков обычай земли нашея государи держат".

Он же глагола им: "Хощу и аз вашего закона подтвердити, да крепле стоите". И повеле своим гвоздье железное взяти и колпаки их к главам их прибивати. И отпусти их рек: "Шедше скажите государю вашему: он навык от вас ту срамоту терпети, а мы не навыкохом; да не посылает к нам своего обычая и ко иным землям и ко их государем; но иные не хотят его обычая имети".

[2] О послех тых разъярився царь о том и поиде с войском на Дракулу, со многими силами. Он же собрав вся, елико имеяше у себя войска, и ударися на них нощью и множество изби Турков, и не взможе против многих людей малыми людьми битися и возвратися. Кои с ним с бою того приидоша и нача их пересматривати сам, каковы у кого раны. У кого рана спереду, то тем честь и жалование подаваше и витязем его учиняше; а кой созади ранен, того на кол повеле сажати, глаголя: "То беглец, смерд". Да коли поиде на Турки, глагола войску своему: "Кто хощет смерть помыслити, то не ходи со мною, остани зде". Царь же слышав то, и поиде прочь со многим срамом и не возможе на него поити.

[3] Царь Турский посла к нему поклисаря, да ему дань даст. Дракула же почти вельми поклисаря и показа ему все свое имение, и рече ему: "Аз не токмо хощу дань дати царю, но и со всем своим войском и со всею казною хощу к нему на службу ити; и ты возвести царю: как пойду к нему, чтобы по своей земле не велел мне и людям моим никоегоже зла учинити своим людям; и аз хощу скоро по тебе поити; дань принесу и сам к нему приедучи". Царь же, слышав то слово от посла своего, что Дракула хощет к нему поити служити, рад бысть тому; бе бо ратуяся тогда с восточными царьми и странами. И посла скоро по градом и по всей земле своей, да куда Дракула пойдет, и никто ж бы ему зла не учинил, но еще и честь бы ему воздавали. Дракула же, собрався со всем своим войском, и поиде, и приставы царские с ним, и везде ему велию честь воздаваша. Он же поиде яко 5 дней по земле Турской и внезапу вернуся, и нача пленити грады и села, и много множество плени и изсече, овы на колье посажа, а иных на полы пересекая и сожигаше, и до младенцов, сосущих млеко, не остави, и всю ту землю пусту учини, и много христьян во свою землю плененых возврати, и много корысти добы. Приставов тех почтив, рек отпусти: "Повестуйте царю, якоже видесте: сколько могу, столько ему послужил; будет ему служба моя угодна, и еще ему тако послужу". Царь же ничтоже ему зла учини, срамом побежен.

[4] Толико грозен бысть Дракула во своей земле, ненавидя зла кому учинити, разбоя, татьбы, или кую лжу и неправду; то никако же будет жив, аще священник, или боярин, или простой человек, аще и много богатства имел кто, не может искупитися от смерти.

[5] Не на коем месте бяше кладязь хладен и сладок, и мнози к тому источнику пути пришли от многих стран. И прихожаху людие мнози и пьяху от источника того. Дракула же учини чару велику, дивну и злату, и постави на источнице том. И аше кто пьяше чарою тою златою, и паки поставляше на том же месте, и никто же смеяше взять ю от страха, елико он пребысть...

[6] От Угорского короля приде к нему, Матияша, поклисарь, Лях родом, немал человек. И повеле ему сести с собою на обеде среде трупия, и пред ними лежаше кол злат, велик, добел и высок. И вопроси поклисаря: "Повеждь ми, что ради учених аз сий кол тако?" Поклисарь же вельми убояся и глагола: "Государю, мнит ми ся тако: некой великой человек пред тобою согреши, и хощеши почестную ему смерть учинити, паче иных". Дракула же рече: "Право рекл еси: ты еси великого государя кралевский поклисарь: тобе учинен сий кол". Он же отвещав рече: "Аще, государю, достойно смерти деял буду, твори, еже хощеши: праведен еси судия: не ты ми учини смерть, но аз сам". Дракула же розсмеяся и рече: "Аще бы ми ты не тако отвещал, во истину был бы еси на сем коле". И почтив его вельми и одарив, отпусти, глаголя: "Ты во правду ходи на поклисарство, и прочий да не дерзнет, но первее умен будет, как с великими государи говорити".

[7] Никогда же обедоваше Дракула под трупьем мертвых человек, иже на колье всаженные, множество около трапезы его. И послы отколе прихожаху к нему, и тут же ядяху х.леб и пословаху, он же среде их седяше. Слуга же его пред ним стояше, и, смрада оного не могый терпети, затиснув нос, ста и голову на сторону склони. Дракула же вопроси его: "Что ради тако чинишй?" - "Осподарю, смрада сего не могу терпети". Дракула же ту повелел его на кол посадити и рече: "Там ти есть высоко: ино смрад тебя не дойдет".

[8] Единою же пусти веление по своей земле, глаголя: "Да кто стар, или чим недужен, или вреден, слеп или хром, всяким недугом одержим, да вси ти придут ко мне, и да сотворю вас всех без печали". И собрашася к нему вси недужнии, без числа нищих, чающих от него великой милости. Он же учини велику храмину, и собра их ту, и повеле им дати ясти и пити довольно. Они же ядоша и возвеселишася. Дракула же, пришед к ним, глаголя: "Что еще вы требуете от мене?" Отвещаша же и рекоша вси: "Ведает, государю, Бог да твое величество, как тя Бог вразумит". Он же глагола им: "Хощете ли: аз вас сотворю без печали на сем свете, и ничимже нужени будете?" Они же чаяша от него велико нечто и глаголаша вси: "Хощем, государю". Он же повеле храм заперети и сожже их огнем, и глагола бояром своим: "Да весте, что сотворих: первое, да не стужают людям, и никто же будет нищ в моей земле, но вси богати; второе, свободих их, да никтоже от них постражет на сем свете от нищеты или от недуга".