Он повернулся к Сереже, его широко распахнутые, как окна, глаза излучали недоумение и боль.

- Я этого не понимаю, - говорил Саша уже глухо, устало, почти безнадежно, - я думаю, думаю и не понимаю. Но знаю, что если б Гитлер... знаешь, смерть от пули, от цианистого калия для таких убийц все равно что палочка-выручалочка. Нагадил, накровянил, наследил и... на тот свет.

Саша стукнул кулаком по колену. Словно кастаньетами щелкнул, подумал Сережа.

- Теперь понял, почему я хочу выучиться на прокурора?

- Почему? - наивно заметил Сережа.

- Эх ты, детеныш. Я сделаю боль наказания равной боли преступления. Вот тогда убийцы всех мастей и масштабов будут долго чесать затылок, прежде чем решиться на что-либо. Я их...

Внезапно он задохнулся и схватился за виски. Лицо его помертвело.

- Что с тобой?

- Пойдем отсюда, - он медленно приподнялся, - немного перегрелся.

Сережа проводил его домой. Руки у Саши были холодные и липкие, он держался за Сережино плечо, тяжело дышал.

В своей кровати он быстро успокоился и подмигнул Сереже:

- Вот такой я, старик. Не гожусь ни к черту.

- Чего там. Ты еще ничего, - неуверенно отозвался Сережа.

Саша улыбнулся и закрыл глаза. Они молчали.

Вот он, оказывается, какой, Сашка. Что ж, так оно и должно быть. Если человек страдает, он быстро становится взрослым. Вот почему он так зол. И черные очки...

Сережа взглянул на друга. У того по-прежнему веки были опущены, но глаза под ними шевелились, значит, не спит.

- Саша, - тихо сказал Сережа, - дай мне посмотреть в очки.

- Только на меня не смотри, гляди в окно, на солнце, в угол, чтоб блестело, куда хочешь, - улыбнулся он. Это была странная улыбка с закрытыми глазами. Странная и немного жуткая.

Сережа взял очки. Теперь он хорошо рассмотрел их. Диски шлифовались вручную, края их в нескольких местах были отбиты. Сережа приблизил очки к глазам.

- Слушай, а почему они светятся? Это тоже от солнца?

- Нет, они светятся и ночью. И вечером, и утром. Если только не глядеть прямо на солнце. Такое уж у них свойство. Я не знаю, почему они светятся. Свечение остается, даже если закрыть глаза. Попробуй, если хочешь.

- Да, правда! Вот здорово! - воскликнул Сережа, прижимая диски к векам. - Это необыкновенные очки!

- Еще бы! Я часто так... смотрю в них с закрытыми глазами. Похоже, словно смотришь из-под воды на солнце. Правда?

- Да, вроде того, - согласился Сережа, - только ярче. Какие-то маленькие молнии пробегают, и точки, и круги. Вот интересно!

- Ты только не очень увлекайся, - сказал Саша, - а то голова начнет болеть. У меня уже был приступ из-за них.

Повертев еще очки, Сережа спрятал их в шкатулку.

- Когда ты выйдешь?

- Не знаю. Думаю, к майским праздникам. Ты уже пошел? Передавай привет своему Юрке.

- Ладно.

Маленькая трибуна и маленькая площадь перед нею были заполнены народом. Шествие праздничных колонн еще не началось, знамена и транспаранты лениво покачивались, люди громко говорили, пели песни, смеялись. Школьники в ожидании парада бродили по улице, выходящей на площадь.

Сережу кто-то дернул за рукав. Он резко обернулся.

- А, это ты, Юрко? Чего тебе?

У Юрки был загадочный вид.

- Слухай, пошли отсюда, погуляем. Нас пропустят часа через два, не раньше.

- Идет.

Шли молча. Сначала вверх по Главной улице, затем у ресторана "Бристоль" повернули направо и вышли на валы.

- Куда мы идем?

- К Генчику в гости.

- Я не хочу! - Сережа остановился.

- Ну что ты? - горячо заговорил Юрка. - Генчика нет дома, он на демонстрацию пошел. Я видел, он на мотоцикле к школе подъезжал. Хозяева тоже, наверное, пошли посмотреть, так что...

- А тот? Бандит с усами? Ты же сам говорил, что видел у него автомат, когда подглядывал из шкафа. Загудим к нему прямо в лапы. Пристрелит, как щенят.

- Брось ты! Этого бандита там уже давно нет. Я думаю, он не имеет никакого отношения к нашему Генчику. Он, должно быть, приходил к хозяевам.

- Выгораживаешь ты своего Генчика!

- Не похож Генчик на человека, у которого связь с бандеровцами. У него много знакомых среди военных, даже среди оперативников.

- Генчик ведет двойную игру, - сердито сказал Сережа. - И нашим, и вашим. Хитрый он. А военные тоже, наверное, переодетые бандеровцы. - Ему пришла в голову здравая мысль: - Юрка. А что нам делать в Карловом замке, если там никого нет? За кем следить?

- Э! - махнул Юрка. - Нам не надо следить. Мы стащим ту штуку, что на чердаке, и узнаем, передатчик это или нет.

- Да ты в своем уме? Она полтонны весит, ее с места не сдвинуть!

- Ну-ну, не полтонны, от силы центнер. Но мы ее трогать не будем. Мы вывернем кое-какие детали и покажем специалистам.

- Ерунда это, - сказал Сережа, - я тебе без специалистов скажу, что ничего мы не узнаем. Пустая это затея. Ребячество.

- Ты что, боишься?

Сережа помолчал. Потом тряхнул головой. Знала б мама...

- Ладно, пошли.

В Карлов замок они проникли уже опробованным путем: через пролом в каменной ограде. Юрка заметил возле одного дерева небрежно присыпанный землей труп кошки.

- Смотри, Сережа, это тот кот, что был в прошлый раз.

- Да. Ну и страшилище. Кто мог его так замордовать?

На этот раз они не полезли на веранду, а обошли замок со всех сторон. Все двери были закрыты. Юрка присаживался и осторожно заглядывал в окошки подвала.

- Ну, что?

- Ничего не видно. Дрова да уголь.

Сережа взобрался на дерево и заглянул в окно второго этажа.

- Кто-нибудь есть?

- Ничего. Никого.

Они потоптались перед парадной дверью. Постучали. Позвонили. Снова постучали, снова позвонили. Молчание.

- Ну, ладно, пошли на веранду.

На веранде оказалось, что дверь в комнаты заперта. Ребята переглянулись.

- Что делать?

- Пошли домой, - сказал Сережа.

- Я придумал. - Юрка подошел к водосточной трубе. - Полезли?

- Соседи увидят...

- Где те соседи? За километр? Увидят, если будут смотреть в бинокль. Полезли.

Труба скрипела и стонала, но выдержала. Через несколько минут они уже были на крыше и, распластавшись, поползли к слуховому окну.

- Юрко, окно закрыто!

- А, сто чертей ихней маме! Разбей стекло, только осторожно, локтем, не поранься.

Дзень!.. Черная звезда вела в пыльную темноту чердака. Юрка легонько обломал острые края.

После солнечного дня чердак показался им черным подземельем. Некоторое время они приглядывались. Ничего не изменилось, возле одного из окошек темнела массивная установка.

- Ну, давай, - шепнул Юра, - нужно действовать быстро.

Они начали стаскивать чехол. Вдруг сзади раздался голос:

- Осторожно! Поломаете аппарат. Не оборачиваться! Стреляю.

Затем голос скомандовал:

- Поднимите руки вверх и сделайте шаг назад! Еще шаг, еще, так, ложитесь.

На головы ребят упала черная тряпка. Кто-то прошел рядом с ними и сказал:

- Будете так лежать. При попытке двинуться стреляю без предупреждения. Молчать, не переговариваться, отвечать на мои вопросы. Отвечайте: фамилия, имя?

Они сказали.

- Учитесь, работаете?

На это ответил только Юра, Сережа не мог, он задыхался под тяжелой накидкой.

Юра начал врать. Сереже показалось, что он врет довольно складно. Забежала, дескать, любимая мамина кошка, и они отправились ее искать. Им сказали, что ее видели рядом с Карловым замком, и они решили...

- Врешь, - прервал голос, - лежи, молчи и постарайся придумать что-нибудь поинтереснее. А правду я из тебя все равно добуду.

Сережа лежал, уткнувшись носом в пол, и слышал, как рядом посапывает Юра.

- Я задыхаюсь, - сказал Сережа. - Можно лечь удобнее?

- Ложись, - ответил голос, - но не пытайся бежать или подсмотреть, пристрелю.

Сереже казалось, что уши у него заложены ватой. Голос едва проникал сквозь сукно. Бу-бу-бу.