Оглянулся Солдатик - никого не видно.

А голос продолжает:

- Осмелюсь спросить, как далеко вы направляетесь с такой тяжкой ношей?

Еще раз осмотрелся Солдатик и только тогда увидел маленького беленького червячка, который сидел под кустом и копался в каком-то клочке бумаги.

- Кто вы такой? - спросил Солдатик.

- О, простите, что не представился! - поспешно заизвинялся червячок. Я - Книжный Червь. Работаю в городе, в публичной библиотеке, а здесь гощу у родственников.

- Понятно, - сказал Солдатик и хотел двинуться дальше, но Книжный Червь его остановил:

- Извините, пожалуйста. Очевидно, по рассеянности вы забыли ответить на мой вопрос. Я позволил себе поинтересоваться, куда вы направляетесь с этой нелегкой ношей.

- Как вам сказать, - замялся Солдатик. - Я и сам не знаю, куда иду...

- Ах, вы путешествуете! - подхватил Книжный Червь. - Ну что ж! Это весьма интересно. Необходимый отдых душе и телу, познание жизни во всех ее проявлениях... А что вы несете с собой, разрешите полюбопытствовать.

- Это камень...

- Драгоценный камень? - оживился Червь. - Какой же, позвольте узнать? Изумруд, опал, сапфир или, может быть, аметист? Или...

- Да нет, это вовсе не драгоценный камень, - перебил Червя Солдатик. Но для меня он дороже самого драгоценного. Понимаете - как бы вам это объяснить? Словом, это - счастливый камень.

- Простите, пожалуйста, - сказал Книжный Червь, - дайте мне на минутку сосредоточиться.

Он задумался и долго сидел неподвижно. Солдатик терпеливо ждал. Наконец, когда он уже собрался уходить, Книжный Червь вышел из задумчивости.

- Вы знаете, - сказал он, - мне кое-что приходилось читать по этому вопросу. Счастье - это высшее удовлетворение, полное довольство.

- Тоже сказали! - возмутился Солдатик. - Полное довольство! Хуже этого ничего не придумаешь.

- Но ведь не я выдумал это определение, - несколько раздраженно, но не выходя из приличных рамок, заметил Червь. - Я вообще никогда ничего не выдумываю. Это определение я вычитал в словаре - очень солидном, авторитетном издании. А как вы сами понимаете счастье?

- Счастье, - сказал Солдатик, - это когда веришь в то, чего не имеешь, но очень хочешь иметь. Веришь и добиваешься.

- Я не стану с вами спорить, - снисходительно заметил Книжный Червь. У вас, очевидно, просто нет достаточной подготовки в данном вопросе. Но объясните мне - почему вы называете этот камень счастливым?

- Это мой единственный друг, - сказал Солдатик. - Он не раз меня выручал. Когда бывает трудно, он помогает мне верить в лучшее. Стоит положить его под голову, и приснятся такие сны...

- Ну, я вижу, происхождение снов и сновидений вам также мало знакомо. Желаю вам восполнить этот пробел. Если вы заглянете ко мне в библиотеку...

Но Солдатик уже шел дальше, оставив Книжного Червя гостить у родственников и сосредоточиваться, сколько душе угодно.

Долго странствовал Солдатик. Всюду смеялись над ним и над его камнем, никто не хотел их приютить, и Солдатику приходилось ночевать под открытым небом. Его измучили дожди и ветры, он заболел гриппом, но зато...

Зато какие сны видел он по ночам! Такие сны ни на каком другом камне, конечно, не приснятся!

Однажды, уже совсем больным, подошел Солдатик к домику Цикады. Он больше не решался проситься на ночлег, а устроился неподалеку, чтоб переночевать хоть вблизи жилья, если внутрь не пускают.

Оставил Солдатик свой камень и пошел пособирать чего-нибудь на ужин, вернулся, смотрит - Цикада возле его камня стоит, разглядывает. Поздоровался Солдатик, а Цикада спрашивает:

- Это ваш камень?

Подумал Солдатик, что сейчас его опять гнать будут.

- Вы не беспокойтесь, - говорит. - Я только немного передохну и дальше пойду. Я вам здесь не помешаю.

- Какой чудесный камень! - продолжает Цикада, не слушая его. - Это, должно быть, счастливый камень. И какие сны приснятся, если его положить под голову...

- Ладно, не смейтесь, - прервал ее Солдатик. - Я могу и сейчас уйти. До свидания, всего хорошего.

- Постойте, не уходите, - мягко сказала Цикада. - Я ведь не смеюсь. Я действительно никогда не видела такого камня.

- Не видели? - Солдатик так обрадовался, что больше ничего не мог сказать.

- Что же мы здесь стоим? - спохватилась Цикада. - Пойдемте в дом. И камень берите - как бы его кто-нибудь не стащил.

Допоздна просидели они в тот вечер. Оказалось, что им многое нужно было друг другу сказать. А когда ложились спать, Солдатик уступил Цикаде свой камень: пусть, мол, и ей приснится хороший сон.

Чуть свет Солдатик заторопился в дорогу.

- Останьтесь, - просила Цикада. - Места хватит, да и лучше как-то вдвоем...

- Прощайте, - сказал Солдатик, - спасибо за доброту. А на память обо мне оставьте себе этот камень...

- Нет, что вы, что вы! - запротестовала Цикада. - Такого подарка я не могу принять!

- Ничего, возьмите его, - успокоил ее Солдатик. - Я себе другой камень найду. На свете много счастливых камней, стоит только поискать хорошенько.

И пошел он дальше бодрым солдатским шагом, командуя сам себе:

- Левой передней! Правой передней! Левой средней!.. Правой задней!.. Раз, два, три, четыре, пять, шесть!

1959

ВЕСЕЛЫЙ ДЕНЬ СТАРИКА ДИКОБРАЗА

В этот день старик Дикобраз проснулся раньше обычного и, протерев глаза, обнаружил, что ночевал с открытой клеткой.

- Ох ты, боже ты мой! - всполошился старик Дикобраз. - Эдак чего доброго украдут...

Говоря так, старик Дикобраз имел в виду, конечно, себя, потому что, кроме него, ничего доброго в клетке не было.

- Какая неосмотрительность! - сказал старик Дикобраз и подошел, чтобы закрыть клетку, но в это время его осенила мысль, одна из тех, которые в последнее время все чаще приходили ему в голову.

"А что если пойти погулять? - подумал старик Дикобраз. - Прогуляться туда-сюда, так сказать, отдохнуть диким образом?"

И, вместо того, чтобы закрыть дверь клетки, он распахнул ее еще шире.

Там, снаружи, была свобода, о которой так приятно думать, когда сидишь здесь, внутри. Дикобраз пригладил щетину, имевшую у него привычку торчать, и с удовольствием шагнул изнутри наружу.

В зоопарке сегодня был день отдыха, но звери все равно показывали себя, словно и не замечали отсутствия публики. Одни делали это небрежно, с достоинством, другие, напротив, бегали, суетились, чтобы успеть каждому попасть на глаза.