Близился полдень, и древняя столица бывшей великой империи задыхалась от зноя. Пепельно-серый камень неуклюжих, громоздких зданий нагрелся, и только легкий влажный ветерок с моря приносил небольшое облегчение. Старейшина Арбелиус Тофойн стоял на балконе, облокотившись о перила, и бездумно глядел на толпу, текущую по направлению к главной площади, на вечную завесу колдовского тумана над морем, на лодки, выплывающие из этого тумана и поднимающиеся вверх по каналу к торговой пристани.

Одна такая лодка, отделившись от каравана груженых судов, причалила к набережной, и из нее лихо выпрыгнул мужчина средних лет в ярко-бирюзовом плаще. За ним последовало еще несколько человек в накидках того же цвета, но менее насыщенного оттенка. Согласно правилам города, все они были безоружны. Точнее, при них не оказалось боевых луков, а огромные кинжалы у пояса знать никогда оружием не считала. Некоторое время Арбелиус рассеянно соображал, чей же цвет они носят. Как будто Ниер. Надо полагать, это владыка Ниертойна лично приехал вербовать боевых магов. Богатого покупателя немедленно заприметил пронырливый выдумщик фантазийных существ, который бросился наперерез людскому потоку.

- Приехал посмотреть состязания, всадник? - звонко обратился он к приезжему. И тут же, не дожидаясь ответа, продолжил: - Купи мгновенного посланца, и тебе больше не придется ездить самому!

Гость брезгливо покосился на мерзкое существо, сидящее на плече своего создателя: голое подобие птицы с кожистыми крыльями, огромным клювом и высоким гребнем на голове.

- Нет уж, занимайтесь своей... магией сами, а меня не впутывайте.

Было заметно, что он собирался ввернуть весьма нелестный эпитет в отношении магии, но сдержался. Несостоявшийся продавец немедленно отстал, а старейшина подумал о том, что выдумщикам следовало бы делать свои творения чуточку симпатичнее, тогда, глядишь, стало бы проще сбыть их людям из внешнего мира. У того, кто первым выдумал мгновенного посланца, оказалась, видать, странная фантазия, а все остальные принялись следовать традиции.

Но тут, взглянув на небо, старейшина Арбелиус обнаружил, что зеленая луна почти встретилась с солнцем, а значит, ему уже следовало отправляться на площадь. Он вернулся в комнату, где прихватил кувшин для жеребьевки, а потом спустился вниз.

До того места, которое теперь называлось главной площадью Гесса, было рукой подать. Там, где река впадала в море, маги воздвигли на одном из берегов искусственную площадку из желтого песка. Балконы окружающих зданий заполонили зрители, а мгновенные посланцы усеяли все крыши и карнизы. Всадники, не столь принципиальные, как властитель Ниера, предпочитали наблюдать состязания именно таким способом. Набережная тоже оказалась запружена толпой, и пробиться к своему креслу, установленному в непосредственной близости к площадке, старейшине сейчас было бы непросто. Но он и не собирался толкаться локтями, а просто вошел в дверь позади толпы. Тем более что у него в этом доме оставалось еще одно важное дело.

Арбелиус прошел через анфиладу прохладных комнат и толкнул последнюю дверь, за которой дожидался десяток юнцов, претендующих на звание боевого мага. Еще не успев войти, старейшина расслышал фразу, заставившую его недовольно поморщиться.

- ...довольно хлопотно быть найденышем, а? Родословную вот подделывать приходится.

Фраза и сама по себе - верх бестактности, но больше всего огорчило старейшину, что произнес ее Арвент Конта, его давний знакомец и практически воспитанник. Потомственному магу не пристало тыкать кого-то носом в его происхождение, это попросту невежливо, а уж само слово «найденыш» всегда считалось почти ругательным. Но когда дверь отворилась полностью, Арбелиус немедленно успокоился. Сказанное относилось к Крайту Фоссу, а эти двое вечно обменивались шпильками разной степени остроты. Крайт даже бровью не повел, сказал небрежно:

- Хлопотно, конечно. Но мне, по крайней мере, никогда не придется врать про фамильные драгоценности.

Этот выстрел был заведомо сделан мимо цели, - Арвент никогда не носил никаких украшений, - но кое-кто из присутствующих мальчишек отвел глаза. Использование магических амулетов считалось низким стилем, но некоторые маги все же применяли их и часто, стесняясь в этом признаться, утверждали, что ношение всех этих побрякушек предписано семейной традицией.

Старейшина Арбелиус чуть задержался на пороге комнаты, разглядывая этих двоих с отцовской нежностью. Оба были, как всегда, в центре внимания, и остальные юноши взирали на их препирательство с любопытством. Арвент развалился в плетеном кресле, далеко вытянув ноги; Крайт прислонился к стене, опираясь локтями на узенькую полочку. Обоих старейшина считал почти что сыновьями. Отец Арвента всегда был для Арбелиуса лучшим другом и верным соратником, так что старейшина часто бывал в доме Конта и делился с их единственным ребенком своими познаниями. А Крайта Арбелиус некогда самолично притащил в город из внешнего мира. То был его последний контракт, и он возвращался домой, где ему уже предложили место в совете старейшин, когда вдруг нищий старик буквально всучил магам пятилетнего мальчишку. От детей маги обычно не отказывались, и Арбелиус, тогда еще не старейшина, а мастер, привез ребенка в Гесс и отдал, как полагалось, в детский дом на воспитание. Но связи с ним не утратил, всегда помогал советами и делом, наставлял в магических делах. Именно через старейшину мальчишки некогда и познакомились.

Сейчас обоим восемнадцать лет, но Крайту едва исполнилось, а Арвенту уже через несколько дней стукнет девятнадцать. Впрочем, никто не знал точно дня рождения Крайта, его возраст просто отсчитывали от того дня, когда он появился в городе, так что кто знает... Хотя эти двое практически выросли вместе, сходства между ними нет никакого. Арвент - юноша атлетичного сложения, никогда не пренебрегавший физическими упражнениями. Крайт тощ, как палка: сказывается, должно быть, голодное детство. Что бы он ни съел, все словно в бездну исчезает. Арвент носит модную стрижку, результат работы умелого цирюльника, а из нескольких волосков на подбородке, кажется, собрался отпустить бородку. На голове Крайта топорщится ежик едва отросших волос. Некогда Арбелиус собственноручно сбрил спутанную шевелюру маленького бродяжки, не видя другого способа разобраться с этой гривой и населяющими ее паразитами, и с тех пор мальчишка видел в этом лучший выход из положения. Едва волосы начинали ему мешать, он требовал просто сбрить их.

Необходимость полетов наложила отпечаток на форму боевых магов. Рубахи из неотбеленной ткани с пуговицами на манжетах и вороте, с обязательными поясами, штаны, узкие настолько, насколько это возможно сделать, не стесняя движений, высокие, почти до колена кожаные сапоги со шнуровкой. Но даже тут эти мальчишки ухитрились оказаться непохожими друг на друга. Арвент - воплощение городской молодежной моды. Пуговица на вороте расстегнута, рукава закатаны до локтя, а пояс широкий, из нескольких плетеных цветных шнуров, закрепленных на массивной металлической пряжке. Крайт - последователь моды старых мастеров. Застегнут на все пуговицы, а пояс - простая полоса ткани, завязанная тем особым плоским узлом, который любят приверженцы прежних традиций, и которому обязательно обучают всех воспитанников детского дома.

Мальчишки ехидно улыбались, глядя друг на друга, и вошедшего вроде бы даже не сразу заметили. Но потом все же обернулись, и Арвент воскликнул:

- Дядя Арбелиус! А мы уже заждались.

- Да, пора бы, - согласился старейшина. Он сделал несколько шагов и остановился, выставив перед собой кувшин. Там находились свернутые бумажки с номерами - простейший жребий. Число обозначит очередь выхода на площадку, а те, кому попадутся одинаковые, составят пару в предстоящем сражении.