Таков далеко не полный перечень характерных для старшеклассников лексических ошибок. Работе над их устранением посвящен первый раздел этой книги.

А как обстоит дело с использованием форм частей речи, с построением предложений? Все ли здесь благополучно? Не будем забегать вперед, подождем до рассмотрения материалов второго раздела, посвященного вопросам грамматической стилистики.

В последующих двух разделах книги мы обратим внимание на использование изобразительно-выразительных средств языка, его стилистических возможностей, оживляющих речь, создающих ее выразительность, на нормативное произношение и ударение.

Как же все-таки правильно писать и говорить? Как лучше выразить мысль при наличии допустимых языковых вариантов? Как придать высказыванию выразительность? Как пользоваться правилами литературного произношения и ударения?

Для получения ответов на поставленные вопросы нам с вами придется проделать небольшое путешествие в разные области языка – его лексику, грамматику, стилистику, орфоэпию.

Итак, в добрый путь!

Начнем наше путешествие с лексики, т. е. области, в которой сосредоточено основное богатство языка – его словарный состав. Если язык в целом является первоэлементом литературы, то первоэлементом языка является слово.

«Слово – одежда всех фактов, всех мыслей»

Этими словами М. Горький подчеркивал неразрывную связь между содержанием и формой высказывания: эту одежду необходимо подбирать «по мерке» и «со вкусом». В первую очередь важно учитывать присущее каждому слову значение.

Возьмем такой пример: «На образе Павла Корчагина мы видим, как закалялись и мужали наши современники в годы борьбы за Советскую власть». Ученик, написавший эту фразу, не учел, что современник – «тот, кто живет в одно и то же время с, кем-либо». Очевидно, вместо «наши современники» следовало написать наши сверстники.

Другой пример из сочинения: «Образ Базарова был подмечен Тургеневым верно». Но подметить значит «наблюдая, заметить, обнаружить». Получилось, что И. С. Тургенев был не создателем образа Базарова, а только тонким наблюдателем со стороны.

Попутно укажем, что термин «образ», часто встречающийся в ваших работах, многими из вас понимается нечетко. Например: «Героем романа М. Горького „Мать“ является образ Павла Власова». Но ведь герой (главное действующее лицо) в этом произведении – сам Павел Власов, а не его образ (художественное изображение человека в литературе). Аналогичная ошибка, связанная с неверным толкованием понятия «образ»: «В романе „Евгений Онегин“ представителем лучшей части дворянской интеллигенции является образ Евгения Онегина». И здесь слово образ излишне: представителем дворянской интеллигенции в романе был сам Евгений Онегин, а не его образ. Если взять еще одну фразу из ученического сочинения: «Образ Печорина крайне противоречив в романе», то получается, что М. Ю. Лермонтов был слабым писателем, не сумевшим создать цельный, законченный образ. На самом деле, не образ Печорина противоречив, а противоречив его характер.

Говоря о литературоведческих (и лингвистических) терминах, встречающихся в ваших работах, нельзя не упомянуть и о таких, как «язык» и «стиль». Если язык – это совокупность лексико-фразеологических и грамматических средств, используемых его носителями для целей общения, воздействия, то стиль – приемы, способы, манера их использования. Неразличение этих понятий приводит к такого рода ошибкам: «В стиле романа „Отцы и дети“ простые предложения чередуются со сложными, используются разные эпитеты, имеется много метафор, сравнений и т. д.» (вместо В языке романа…); «Для языка ранних произведений М. Горького характерна романтическая приподнятость» (вместо Для стиля…).

Для правильной речи важно учитывать не только значение отдельно взятого слова, но и его связь с другими словами, так называемую лексическую сочетаемость, т. е. способность одного слова образовать по смыслу сочетание с другим словом. Возьмем для примера такое предложение: «Наш народ сумел завоевать революцию и перейти к новой, счастливой жизни». Ученик, написавший эту фразу, не учел, что революцию не завоевывают, а совершают (завоевывают власть). С этой точки зрения вы сами можете оценить «достоинства» таких предложений из школьных письменных работ: «Однажды Павел предупредил мать, что к нему придут запрещенные люди» (подумайте, сочетается ли слово запрещенный с названиями одушевленных предметов); «В конце романа Павел Власов – это уже закоренелый революционер» (подходит ли прилагательное закоренелый со своими значениями «застарелый, неисправимый» как определение к слову революционер?); «Молодогвардейцы верили в неминуемую победу советского народа в Великой Отечественной войне» (сравните: неминуемая беда, неминуемая гибель, и решите, удачно ли сочетание «'неминуемая победа», укажите, каким подходящим словом можно заменить в этом сочетании прилагательное неминуемый); «Добролюбов под Катериной видел луч света, а под Кабанихой – темное царство» (удачно ли использован глагол видеть?); «Ученик подробно рассказал автобиографию писателя А. А. Фадеева» (вместо биографию; автобиография – это описание своей жизни).

С лексической сочетаемостью соединена логическая связь слов в предложении, которая тоже нередко нарушается в речи. Рассмотрим такое предложение: «Сложный и оригинальный внутренний облик Катерины нашел свое отражение в ее языке, самом ярком среди действующих лиц „Грозы“ (язык оказался „действующим лицом“).

А теперь сами найдите аналогичные ошибки, основанные на неправильном сопоставлении: 1) «Самым бедным из этой группы действующих лиц является язык Варвары». 2) «Подобно многим другим его произведениям идея этой повести вынашивалась писателем в течение ряда лет». Как вы исправили эти предложения?

Попытки расширить лексические связи, не считаясь с логикой высказывания, приводят иногда к курьезным результатам. Например: «Комсомольцы и молодежь совхоза решили полностью взять в свои руки откорм свиней и уже в этом году добиться, чтобы две трети молока, производимого в совхозе, были молодежными».

«Верней клади ступень ноги»

Приведя эту фразу как пример неправильного употребления слов, смешения смысла, М. Горький иронически указывал, что автор «не замечает некоторого несходства между ступней ноги и ступенью лестницы». Случаи подобного смешения близких по звучанию, но далеких по значению или расходящихся в своих значениях слов (языковеды называют такие слова паронимами) встречаются в практике речи довольно часто.

Так, в школьном сочинении читаем: «Помещики жестоко обращались со своими придворными». Очевидно, автор этой фразы не различает значений слов придворный – «тот, кто входил в число лиц, приближенных к царю», и дворовый – «крепостной крестьянин, взятый на барский двор для обслуживания помещика».

В другом примере из работы ученика «Судьба крепостников всецело зависела от власти помещиков» смешаны слова крепостник – «помещик» и крепостной – «крестьянин, принадлежавший помещику на основе крепостного права».

Классическим стал пример смешения глаголов одевать и надевать. Приходилось ли вам слышать предложения типа «Он одел пальто и шляпу и вышел на улицу»? Вероятно, да, потому что глагол одеть (одевать) значительно активнее своего собрата. Однако в подобных примерах литературная норма не станет защищать такое употребление. Дело в том, что глагол одевать обозначает действие, обращенное на другой предмет (в грамматическом значении этого слова, то есть им может быть и человек, и животное, и неодушевленный предмет), например: одевать ребенка, одевать коня попоной, одевать куклу. Если же действие обращено на его производителя, то употребляется глагол надеть (надевать), например: надеть пальто, надеть шляпу, туфли, калоши, перчатки, очки, коньки, кольцо и т. д. Однако в конструкциях с предлогом на глагол надеть (надевать) обозначает действие, производимое по отношению к другому лицу или предмету, например: надеть шубу на ребенка, надеть чехол на кресло.