Л ю б о в ь. Поблагодарите бога, что вовремя избавил вас от такого человека. Ведь человек-то ничтожный, Ксеня!

К с е н и я. Я же его люблю, ну как вы не понимаете!

Л ю б о в ь. Забыть надо. Начисто. И как можно скорей... Господи, вы в этой жакетке, а на улице сыро, холодно... (Закутывает Ксению в платок.)

К с е н и я. А сказать я ему все равно скажу, вы меня не уговорите. Вы барыня, у вас все по-своему, по-другому... Увижусь и скажу что хочу.

Л ю б о в ь. Ваше дело. А из церкви - уйдем. Здесь не место для скандалов. (Уводит Ксению.)

1-я с т а р у х а. Что она сказала, барыня-то?

Н и щ е н к а. Не место скандалить, говорит.

1-я с т а р у х а. А без креста входить - это можно.

4-я с т а р у х а. Это можно!

Пышно кончается служба. Под руку с Николаем Софья выходит в притвор. Это дородная сорокалетняя женщина с грубым красным лицом. Шафер надевает на нее ротонду.

С о ф ь я (раздает милостыню). О здравии Софии и Николая...

Н и щ и е. Матушка, красавица, с законным браком... Со вступлением в законный брак... Пошли, господи, здоровья и счастья.

С о ф ь я (поправляет Николаю волосы). Растрепался... Что смотришь?

Н и к о л а й. Нет, я ничего.

С о ф ь я. Думаешь, Ксенька придет? В Дорогомилове Ксенька, велено нынче не выпускать. Да и не посмела бы прийти. Я тебя все равно никому теперь не отдам... Никак снег на улице.

1-я с т а р у х а. Снег, Павловна, первый снег, хорошая примета, ах, ах, ах!

С о ф ь я. Да, это хорошая примета.

Уходит с Николаем, за ними гости, старухи, нищие. Слышен говор, возгласы: "Тпру!", "Подавай!", "Ну, погодка - по снегу да на колесах!", "Зима нечаянная!". Расходятся певчие. В церкви остается только с т а р о с т а. Он собирает и тушит свечи. Входит с т о р о ж, гремя ключами.

С т а р о с т а. Кликни Савелия, чтоб звонил. Сейчас покойника принесут.

С т о р о ж. Обождет покойник. Пущай свадьба отъедет.

Четыре человека вносят бедный, оклеенный бумагой гроб. За гробом идут еще несколько человек. Гроб ставят посреди церкви. Раздается погребальный звон. Староста равнодушно крестится и зажигает в изголовье три свечи.

2. У СУШКОВЫХ В ПОДВАЛЕ.

СУД НАД КСЕНИЕЙ

Проходная комната в квартире Сушковых. Налево - дверь в кухню, направо - в комнату Любови и в другую комнату, которая сдается внаймы. Прямо - два окна; они наполовину под землей, так как квартира в полуподвальном этаже. Посреди комнаты стол, покрытый цветной скатертью. Между окнами горка с посудой. На окнах чахлые цветы и дешевые кружевные занавески. У левой стены, между дверью и окном - кровать, полускрытая ширмой. Над кроватью вышитый коврик и портрет солдата, убранный бумажными розами. Пол застелен половиками.

В комнате сумеречно. Ксения лежит на кровати лицом к стене, одетая, укрывшись платком. М а р ь я А л е к с е е в н а сидит у стола пригорюнившись. Сверху по временам глухо доносится смех и топот, от которого качается лампа с дробовым грузом.

М а р ь я А л е к с е е в н а. Ведь уж известное дело, что отца слушаться надо. Где б мы все были, кабы не отец? На паперти стояли бы с протянутой рукой. Он, голубчик, уж старается для нас, старается, себя не жалея... Сказано было - побудь в Дорогомилове до понедельника, не серди отца. Нет, пришла. А для чего?

Робко входит А н ю т а, садится с книгой к окну.

Перемыла?

А н ю т а. Перемыла.

М а р ь я А л е к с е е в н а. Что-то еще надо сделать, отец велел... Что он велел, беспамятная я стала... Да, билетик повесить забыли.

А н ю т а. Какой билетик?

М а р ь я А л е к с е е в н а. Про комнату. Что сдается. Отец велел, чтобы обязательно повесили.

А н ю т а. Потом. Серега придет, напишет. Я некрасиво пишу... Ксеня не спит?

М а р ь я А л е к с е е в н а. Где уж тут заснуть...

А н ю т а. Ксеничка, может, хочешь, я тебе почитаю?

М а р ь я А л е к с е е в н а. Не тереби ее. Пускай лежит себе.

Наверху упало что-то. Топот танцующих ног.

А н ю т а. Танцуют...

Л ю б о в ь выходит из своей комнаты с чайником.

М а р ь я А л е к с е е в н а. Вы что?

Л ю б о в ь. Хочу подогреть чайник.

М а р ь я А л е к с е е в н а. Зачем? Мы самоварчик поставим.

Л ю б о в ь. Сидите, ради бога, какой там самоварчик... (Уходит в кухню.)

Анюта плачет.

М а р ь я А л е к с е е в н а. Ну, ты чего еще? Ну?

Л ю б о в ь тихо возвращается в свою комнату.

А н ю т а. Чего они танцуют, дураки!

Входит Ф и л я.

Ф и л я. С праздником.

М а р ь я А л е к с е е в н а. Да уж праздник нам... Садись. Что поздно нынче?

Ф и л я. Так отпустили. Начальство, видишь, ушло куда-то, а распоряжения не оставило. Мы и дожидались. Да пока дошел к вам. Снег мокрый, скользко идти... Не бойся, я ноги в сенях обтер.

А н ю т а. А вы бы на конке!

Ф и л я. На конку капиталы нужны. Что это Ксеня лежит, аль заболела?

М а р ь я А л е к с е е в н а. Заболела. Голова болит. Простудилась.

Ф и л я. Против болезней сильно помогает майский бальзам. Можно банку купить за пятьдесят копеек. Ты спроси у Степаныча денег, купи... Подхожу к вашему дому, смотрю, извозчики стоят - что такое? - и лошади цветами убратые. Думаю, не Анюточку ли замуж выдают?

А н ю т а. Это наша хозяйка выходит. Вон - слышите?

Ф и л я. Павловна? А вас не позвала? Как же так - сколько лет вы у нее прожили...

М а р ь я А л е к с е е в н а. Степаныча - позвала. Он ее благословлял. Посаженый отец.

Ф и л я. А, это хорошо. Сделала уважение. Сознательная женщина. Значит, Степаныч на свадьбе гуляет, дай бог ему... Я, Алексеевна, обожаю хорошие свадьбы. Сам я венчался очень плохо: капиталов не было. Надел чистую рубаху, и поп нас обкрутил моментально, я и мигнуть не успел. Пришли с моей покойницей домой и смотрим друг на друга - венчанные мы аль не венчанные? Не сообразим даже... Постой, сколько тому, как я венчался? Еще при крепостном праве. Годов, должно быть, сорок. Я тогда здоровый был, ух, какой молодец!.. А покойница - худая, тонкая кость, вот как Ксеня...

М а р ь я А л е к с е е в н а. Ты это уже много раз рассказывал... Что у вас там нового?

Ф и л я. В богадельне-то? Вчера одного старичка похоронили. Моложе меня был на целых два года, а вот помер, понимаешь... А на Пятницкой дом строится, леса-то, видно, гнилые поставили - обрушились леса. Совсем молодые поубивались, рассказывают.

М а р ь я А л е к с е е в н а. Насмерть поубивались?

Ф и л я. Которые насмерть, а которые того хуже - калеками выйдут. Вон как, видишь. А рады были, должно быть, что их не побрали в солдаты... Что читаешь, Анюточка, опять роман?

А н ю т а. Роман.

Ф и л я. Давно ль я тебя маленькую на руках носил... Смешная была: ножки тонкие, как спичечки... Сколько ж тому лет? Постой: ты родилась в тот год, как мне машина руку придавила. Это, выходит, тебе шестнадцатый год. Верно, Алексеевна?

М а р ь я А л е к с е е в н а. Должно быть, верно. У нас отец счет детям ведет, кому сколько лет; а я не запомню.

Ф и л я. Сидит, роман читает, потеха, ей-богу!.. Степаныч скоро придет?

М а р ь я А л е к с е е в н а. Не знаю. Нет, верно не скоро.

Ф и л я. А где он?

М а р ь я А л е к с е е в н а. Я ж тебе сказала: у хозяйки.

Ф и л я. А, да, да, да. Посаженым отцом, да, да. И Серега там?

М а р ь я А л е к с е е в н а. Нет; Серега так пошел куда-то.

Ф и л я. От Павла письмо пришло?

М а р ь я А л е к с е е в н а. Нет. Не пришло.

Ф и л я. Степаныч беспокоится?

М а р ь я А л е к с е е в н а. Скучает. Он Павла больше всех любит...

Ф и л я. Солдатская жизнь хлопотная - может, просто ему времени нету письма писать, Павлу-то...

М а р ь я А л е к с е е в н а. Прежде писал же. Уж при всякой жизни найдется, я думаю, время отцу-матери весточку подать... Спаси царица небесная... Четвертый месяц нет письма...