"Для присоединения к благоприятному полуго­дию", — можно сказать в тех случаях, когда над моги­лой сооружен знак Тельца или Овна.

"Для получения вечного источника животворящего тепла", — это когда курган имитирует Солнце.

"Для приобретения возможности воскрешения", — можно предположить о конструкциях в виде Луны да еще с обозначением фаз: растет Луна и возрождается вместе с нею покойник.

Такие ответы верны лишь отчасти. Нельзя забывать об эпохе, к которой относятся памятники. Человек еще не выделился из первобытной общины, но сама община выделяла нужных индивидов. Вожди выбирались и ста­новились не владыками, а служителями племен и родов. Общественные связи были настолько естественны и по­тому всеобъемлющи, что объединяли даже живых и по­чивших... В этих условиях не могли существовать лич­ные блага ни в этом, ни в потустороннем мире. Они по­явились со времен скифского раннеклассового обще­ства, мы же рассматриваем памятники предшествую­щей, первобытнообщинной эпохи.

Нельзя утверждать, что под доскифскими кургана­ми со сложной символикой и могилах с разнообразными вещами покоятся только вожди. Вещей больше всего в детских могилах, над ними же встречаются и весьма трудоемкие сооружения. Последняя, самая объемная досыпка Велико-Александровского кургана, например, возведена над младенцем, и найденные при нем сереб­ряные кольца — наиболее дорогие изделия не только здесь, но и в окрестных курганах... В общем, нет данных для однозначных выводов о знатных и незнатных покойниках, о стремлении соплеменников кого-то из них возвеличить и обеспечить именно ему воскрешение, теп­ло и вечное лето. Так кого же и зачем отправляли на небо?

Погружаясь в недра "степных пирамид", мы видели не только почивших, мы наталкивались там на останки принесенных в жертву людей и на изваянные из камня антропоморфные стелы. Их следует рассматривать вме­сте, в связи: покойников, жертвы и стелы. Только тогда истоки культуры откроются нам в истинном свете, и мы не отшатнемся в ужасе от жестоких пращуров, а пора­зимся их мужеству в борьбе за бессмертие рода люд­ского.

Это было время титанов, и от него остались не толь­ко колоссальные сооружения, но и космическое воспри­ятие жизни и смерти. Не поняв этих масштабов, не сле­дует вступать в святилища первобытной эпохи... Но мы уже подготовлены знакомством с конструкциями и смыслом курганов, с местом человека в их сложной сим­волике. И потому отваживаемся приблизиться к святая святых: к могилам наших титанических предков.

Средства перемещения "космических странников" сосредоточены в основном возле захоронений. Это и лун­ная ладья Кишпекского кургана, и повозка на перекры­тии погребения 8 под VIII слоем Высокой Могилы, и птица с могилой во чреве из кургана у селения Цнори... Покойники "могли перемещаться" и вместе с могилой: в ямах-челнах, в катакомбах-кибитках, в изукрашенных календарями гробницах и в пламени погребальных ко­стров.

При рассмотрении Цнорского кургана и других яйце­видных конструкций вспоминается отрывок из древне-тибетской рукописи, который мы привели во вступле­нии. Да, встретились нам и "скорлупа", и "белок", и магический "центр" с предназначенным для воскреше­ния человеком, но где же хотя бы единственная внезем­ная вещица? Увы!.. Остается полагать, что в древних преданиях говорится не об инопланетных кораблях, а об обрядах и памятниках, подобных рассмотренным нами.

На примере кеми-обинских гробниц 3 и 4 из Высо­кой Могилы видно, что странствия покойников носили космический характер и вызывались связью с календар­ным циклом. Погребаемый присоединялся или же на­правлялся к благоприятному времени года — в этом основной смысл обрядов. Ясно, что такая цель была значима для всей общины, а не только для погребаемо­го, который рассматривался, таким образом, как пред­ставитель общины, как посланник за благом для своих соотечественников.

В обряде старосельского погребения 8 идея кален­дарных космических странствий обрела величайшее во­площение. Мало того, что могила была перекрыта по­возкой, что солнцеобразная досыпка с направленными на зодиакальные звезды лучами-дорогами символизи­ровала Космос и могла служить обсерваторией кален­дарного назначения, — мудрецам удалось направить повозку по звездным путям. Для этого семь колес у го­ловы погребенного расположили так, что они повторили направления семи визиров — дорог вокруг кургана. И, конечно же, ориентиры были связаны с месяцами благоприятного весенне-летнего полугодия.

Обряд "космического странника" из Высокой Моги­лы вызвал немало подражаний. В других случаях по­возки при погребениях могли устанавливаться и незави­симо. Нередко они имели вполне бытовой вид, и невоз­можно решить, для земных или небесных странствий были предназначены. Однако последнее назначение не забывалось. На это указывает распространение так на­зываемых "молоточковидных булавок" — амулетов в виде двух, реже четырех- и даже многоколесных пово­зок, сочетавшихся обычно с пронизками из собачьих клыков и фаланг (рис.25). Собака считалась проводни­ком потустороннего мира.

В Каменной Могиле и на нескольких горшках из подкурганных захоронений известны схематические рисун­ки повозок (рис.28). Они изображались в виде сочета­ний крестообразно перечеркнутых кружков. Кресты здесь не столько спицы, которых вовсе не было в древ­нейших колесах, сколько знак приобщения к Солнцу. Точно такой же вид имела досыпка Высокой Могилы над "космическим странником", а также иероглифы из древнекитайских рукописей, повествующих о "сыновьях неба"!

Сведения о них приведены во вступлении к книге. Здесь настало время сказать, что древние изображения "летающих тарелок" имеют совершенно земные прототипы. В древнем мифотворчестве, в частности, в причер­номорских курганах III—II тысячелетий до нашей эры, можно найти и "самодвижущиеся" повозки, и календар­ную магию чисел, и даже — стоит вспомнить содержи­мое воронки в IV слое Высокой Могилы — отчлененные головы, "излучающие дым и тепло".

Правда, в священных текстах подобные данные очень расцвечены, но это можно отнести на счет литера­турных приемов.

Энергия перемещения "космических странников" свя­зывается в преданиях с огнем, с некой космической си­лой, с человеческими жертвоприношениями, до которых так охочи огнедышащий Змей Горыныч, выносящие ге­роев на белый свет потусторонние птицы или летающая в ступе Баба Яга. Все это уже знакомо: и погребальные костры, и нанесенные охрой на стены гробниц календа­ри, и останки жертв при кромлехах. Но следует углу­биться в логику первобытных обрядов.

Понятен смысл костров в погребальном обряде: со­греть, отграничить, вознести погребаемого. Вполне зако­номерно, что, принося покойнику сопутствующий жизни огонь, соплеменники так или иначе должны были перей­ти к обряду кремации. Один из таких переходов отра­зился в кургане № 2 у села Большая Белозерка.

VI слой кургана перекрыл погребенного в обычной для бронзового века скорченной позе. Необычным, но впоследствии распространившимся весьма широко, было положение кистей согнутых рук у головы: знак обраще­ния к небу. Связь погребенного с Солнцем и огнем под­черкивали следы костров на вершине и склонах досып­ки. При возведении VIII слоя строители повторили кре­стообразность ее очертаний, а также костер, в котором на этот раз сожгли покойника. X слой кургана также имел крестообразные очертания, но за ними в данном случае просматривается силуэт птицы. На ее спине про­ведена кремация и последующее захоронение.

Еще один "космический странник", вознесенный на небеса в дыму и пламени некой мифической птицей!

"Странников" наделяли приспособлениями для на­блюдения за небосводом и течением года. Обычно это были ориентировки курганов, могил и самих погребае­мых, чаще всего на северо-восток, в сторону восходов летнего Солнца. Если же мы сталкиваемся с иным на­правлением, то можно не сомневаться, что покойнику предначертан был сложный маршрут к вечному лету.