Глава 14

Ванда наклонилась к Филу, когда он поцеловал ее. Это был томный, неторопливый поцелуй. Без сомнения, он намеревался заняться с ней любовью медленно и основательно. Но ритмичное прикосновение его языка к ее губам, ощущение его нежной кожи под ее блуждающими руками, его землистый, мужественный запах, наполнявший ее чувства, — все это заставляло ее кости плавиться, сердце бешено колотиться, а желание выходить из-под контроля.

Она впилась пальцами в его спину и выгнулась дугой. Она прижалась бедрами к его паху, потирая твердую длину. Ноющая пустота между ее ног стала жаркой и требовательной.

К черту неспешные занятия любовью. Они могли бы сделать это и во второй раз. Или третий.

Она прервала поцелуй.

— Давай покончим с этим, — она стала возиться с узлом на махровом поясе. Все вокруг было окрашено в красный цвет, так что она знала, что ее глаза пылают.

— Милая, мне нравится твое рвение, но нам сначала нужно поговорить.

— Ты, наверное, шутишь, — она сорвала с себя халат и кинула его на пол.

Он сделал глубокий вдох.

— Боже мой, какая же ты красивая!

— Спасибо, — она заметила, что его пах стал еще больше. — Хватит болтать, — она схватилась за пояс его фланелевых штанов.

Он обхватил ее запястья, останавливая.

— Нам действительно нужно поговорить.

— О чем же? — она выдернула руки из его хватки и сердито посмотрела на него. — Ты меня бросаешь?

— Нет! Я люблю тебя. Я хочу провести с тобой всю свою жизнь.

Ее сердце забилось сильнее.

— В самом деле?

— Да, правда.

— Тогда в чем проблема? Я не могу забеременеть. У меня нет никаких болезней. Твое великолепное тело ни в коем случае не пострадает, — она схватила кнут с журнального столика. — Если, конечно, ты меня не разозлишь.

Он рассмеялся.

Она фыркнула.

— Это должно было напугать тебя и заставить подчиниться. Кнут или личный раб для любви — что это будет?

Его голубые глаза блестнули.

— Тебе не нужно прибегать к угрозам. Я с удовольствием буду добровольцем.

Она бросила хлыст на стол.

— Тогда перестань болтать и поцелуй меня. Заставь меня кричать. Это приказ.

Он переступил с ноги на ногу.

— Сначала я должен кое-что сказать.

Ванда застонала от досады. Ей следовало бы воспользоваться этим чертовым хлыстом.

— Помнишь, как ты упомянула, что нацисты посылали за тобой волков?

Она замерла. Ее кожа покрылась мурашками, несмотря на то, что рядом пылал огонь.

— Я не хочу говорить об этом, — она не могла позволить Филу узнать. Он никогда больше не будет смотреть на нее так, как раньше. — Прошлое ушло. Нет никакого смысла говорить об этом.

— Но это же…

— Нет! Ты ведь любишь меня, правда? — на ее глазах снова выступили слезы. — Разве любви не должно быть достаточно?

Он внимательно посмотрел ей в глаза.

— Надеюсь, что так оно и есть.

— Да, — она обняла его. — Пожалуйста. Просто прими меня такой, какая я есть. Люби меня.

— Я действительно люблю тебя. Больше всего на свете.

— Хорошо, — она стянула с него штаны. — Тогда поторопись.

— У нас впереди целая ночь. Не торопи меня.

Но он был готов. Еще как готов.

— Я хочу тебя, — она протянула руку, чтобы прикоснуться к нему.

— Подожди минуту, — он опустил ее на пол, и она тут же обвила ногами его талию.

— Раб любви, — она приподняла бедра, чтобы потереться о него. — Возьми меня сейчас же.

Он опустил ее бедра вниз.

— Не сейчас.

— Да, сейчас. А что в термине «раб любви» тебе не понятно?

Он усмехнулся.

— Я был первым, кто призналсясвоей в любви. Так что я получаю первую очередь.

— Мы в очереди?

— Да. Сначала я.

Она подавила улыбку. Для раба любви он был очень властным. Но даже их небольшая борьба за власть возбуждала ее.

— Думаешь, ты здесь главный?

— Я это знаю, — он выудил из-под халата ее махровый пояс.

— Может быть, я просто позволяю тебе думать, что ты здесь главный, — она нахмурилась, когда он обернул пояс вокруг ее запястий. — Что ты делаешь?

— Я намерен тщательно изучить тебя. Я не смогу этого сделать, если ты будешь продолжать торопить меня, — он вытянул ее руки над головой и обвязал концы вокруг ножки кофейного столика.

Она потянула за пояс и улыбнулась. Он достаточно свободно связал ее, так что она могла освободить руки, когда захочет.

— Так кто же сделал тебя боссом?

— Я сделал. Не стесняйтесь заявлять о своем негодовании.

— Я так и сделаю. Ты…ты — она судорожно втянула воздух, когда его язык пощекотал ее шею. — Ты слишком властный.

— Ммм-хмм, — своим языком он проделал путь вниз к ее груди.

— Ты пещерный человек, — она вздрогнула, когда его язык обвел ее сосок. — Напористый и полностью нес…

Он взял ее сосок в рот.

— Несносный!

Он потянул напряженный кончик, и она застонала.

Желание между ее ног становилось все более отчаянным.

— Фил, пожалуйста.

— Ты ведь не просишь, м? — он покусывал ее живот.

— Никогда.

— Хорошо, потому что это не остановит меня. По-прежнему моя очередь, и я еще не закончил с тобой.

Он просунул в нее два пальца.

Она вздрогнула.

— Ты такая влажная, — он пошевелил пальцами. — Такая красивая.

Она тяжело дышала, хватая ртом воздух. О Боже, это было так хорошо.

Ее ноги напряглись. Ее бедра приподнялись.

И тут он убрал пальцы. Здание вершины блаженства накренилось и рухнуло.

— Эй! — она никогда не была в таком отчаянии. — И что это было?

— Доверься мне, — он нырнул между ее ног.

Она взвизгнула от ощущения его языка. Он щекотал и дразнил ее, сосал и покусывал.

Напряжение вернулось в полную силу, и у нее перехватило дыхание. О Боже, если такова его очередь, он может делать это всю ночь. Целые две недели. Ее зрение затуманилось. В ушах у нее гудело. Все чувства, все мысли устремились к его порочному рту.

Она закричала, когда мощная судорога сотрясла ее тело. Она извивалась, не обращая внимания ни на что, кроме восхитительной дрожи.

Она ахнула, когда он внезапно вошел в нее.

— Фил, — она высвободила руки из пояса. — Ты что, хочешь меня убить?

Он улыбнулся и поцеловал ее в лоб.

— Держись, дорогая. Это все еще моя очередь.

Несколько часов спустя Фил лежал на спине в удовлетворенном оцепенении.

— Фил, — прошептала Ванда ему на ухо.

Он застонал. Неужели опять настала его очередь? Он уже сбился со счета. После своей последней очереди он думал, что полностью выдохся. Он уже почти спал, когда она начала массировать его теплой влажной тряпкой. Она была так нежна, что он находилсяв полусонном состоянии.

Но потом она взяла его в рот. В мгновение ока он полностью проснулся и полностью встал. Она мучила его до тех пор, пока он не взмолился о пощаде, а потом оседлала его. Он не знал, что было более возбуждающим: чувствовать, как она скользит вверх и вниз по его члену, или смотреть, как она занимается с ним любовью. Он обожал смотреть на выражение ее лица, румянец на коже и как подпрыгивают ее груди. Он с удовольствием слушал тихие стоны и хриплые крики. Он никогда не испытывал ничего более прекрасного и эротичного.

Она чуть не убила его.

— Фил, — снова прошептала она.

Он застонал.

— Ты заснул. Сейчас четыре часа утра.

— Хорошо, — он с трудом открыл глаза, но они снова закрылись. — Я сплю по ночам. Охраняю в течение дня.

— Я знаю. Но от всех этих упражнений у меня разыгрался аппетит.

— Хорошо, — он просто задремал.

— Фил.

— Ммм.

— Я очень голодна, — она провела пальцем по его сонной артерии.

Его глаза распахнулись.

Она усмехнулась.

— Я так и думала, что это привлечет твое внимание. Я собиралась позвонить Коннору, но подумала, что сначала должна предупредить тебя, на случай если кто-то из парней телепортируется сюда с синтетической кровью и увидит тебя голым на полу.

Он резко сел.

— Я понимаю, что ты имеешь ввиду, — совершенно очевидно, что они с Вандой занимались запрещенной деятельностью.

Он моргнул, впервые осознав, что на ней были фланелевые брюки и мужская футболка.

— Ты уже одета.

— Да. Я нашла эту одежду на сушилке. И я снова приняла ванну. У вампиров очень сильное обоняние.

У оборотней тоже, и он был весь пропитан запахом Ванды.

— Я лучше помоюсь.

Он поспешил в ванную, чтобы привести себя в порядок.

Когда он вышел с полотенцем, обернутым вокруг бедер, то обнаружил, что она загрузила в стиральную машину одеяло и все остальное, что пахло сексом.

Она принялась расхаживать по комнате.

— Я думаю, что все убрала. Я не хочу потерять тебя как моего охранника. Если Коннор поймет, что мы делаем, он может перевести тебя в другое место.

— Тогда я бы уволился, — Фил нашел на сушилке последнюю футболку и фланелевые штаны. Он натянул их. — Я не оставлю тебя.

— Фил, — она смотрела на него с такой любовью в ее мягких серых глазах. Затем ее взгляд переместился на его шею. Ее глаза сверкнули, и она отвернулась. — Позвони, пожалуйста.

— Точно, — он не боялся клыков Ванды, но знал, что если она укусит его, то поймет, что на вкус он совсем не похож на обычного человека. Он вовсе не хотел, чтобы она узнала правду таким образом. Он пытался сказать ей об этом раньше, но она отказалась слушать.

Он был на полпути в ванную, чтобы взять сотовый телефон, который он оставил в своих штанах, когда вспомнил, что здесть никогда не было хорошего сигнала связи. Сюда было опасно телепортироваться вампиру, используя нестабильный маяк. Он вернулся к телефону, стоявшему на кухонном столе, и набрал номер службы безопасности в Романтек.

Ответил Коннор.

— Ну как там?

— Спокойно. Ванда голодна, так что нам не помешает доставка.

— Я пошлю Финеаса. Ждите его звонка через несколько минут, — Коннор повесил трубку.

Фил нахмурился и повесил трубку.

— Что-то не так? — спросила Ванда.

— Коннор казался более… резким, чем обычно. Должно быть, что-то происходит. Мы все узнаем, когда придет Финеас.

Ванда кивнула и направилась к камину. Огонь уже угас, оставив несколько тлеющих углей в куче пепла.

Зазвонил телефон, и он схватил трубку.

— Эй, Финеас. Я рад, что ты выбрался из ночного клуба.

По гулкому звуку своего голоса он понял, что разговаривает по громкой связи. Он продолжал говорить, чтобы его голос мог направить Финеаса в нужное место. Когда появился молодой вампир с большой картонной коробкой в руках, Фил повесил трубку.