Коултер встал, обошел стол и, не сводя с Ким глаз, медленно стал приближаться к ней. Она с некоторым опозданием вспомнила о его достаточно тяжелом весе и грубых повадках, которые скрываются под внешней оболочкой этого внешне респектабельного цивилизованного человека. Когда он остановился перед ней, она, собравшись с духом, посмотрела ему в глаза, и ей почудилось, что в этих холодных, колючих глазах она прочитала непреклонную решимость завершить то, что он не успел сделать вчера. Она непроизвольно сжала кулаки, как бы защищаясь.

Этот жест не ускользнул от него. Губы его скривились в усмешке.

— Боитесь, мисс Дарби? Может быть, вы и правы. Ваш маленький острый язычок когда-нибудь навлечет на вас беду. Я надеюсь, Беннетт ценит то, что вы для него делаете? Он вам уже обещал награду?

Она встала, чтобы хоть как-то уменьшить его превосходство над собой, и сразу почувствовала себя увереннее — благодаря туфлям на каблуках его рост уже не казался ей таким устрашающим.

— Ничего другого я от вас не ожидала, к сожалению. Именно так вы и должны были думать. Вы на все смотрите с корыстной точки зрения — деньги, вознаграждения. Неужели вы думаете, что меня можно испугать вашей агрессивной тактикой. Я не боюсь вас, — зло крикнула она. — Делайте, что хотите, я все равно уйду отсюда. Слава Богу, я не боюсь потерять работу в вашей фирме.

— Вы думаете, отстранить от работы Беннетта исключительно моя прихоть? — Он подошел к ней совсем близко; ей казалось, что в нем кипят злость и негодование. Ким с трудом удалось сохранить самообладание.

— Если вы будете продолжать преследовать моего отчима, то очень скоро пожалеете об этом, предупреждаю вас.

— Что вы говорите? — Он внимательно посмотрел на нее. — Благодарю за предупреждение. Если я буду иметь дело с такой опасной женщиной, действительно придется менять тактику…

— Вы удивляете меня, — усмехнулась Ким. — Я думала, что весь арсенал ваших приемов ограничивается лишь грубой физической силой. — Она потерла рукой плечо, как бы желая успокоить недавнюю боль.

— Болит? — Он удивленно поднял брови. — Уж не предлагаете ли вы мне растереть его получше. — Он ухмыльнулся, показав ровные белые зубы.

Ким инстинктивно шагнула назад.

— Не смейте подходить ближе. Странно, что вы не вывихнули мне его. Вы, видимо, не осознаете силу, которой обладаете.

— Учитывая ваши попытки оскопить меня, следует признать, что мы были почти на равных, разве не так? — проговорил он вкрадчиво. Она сердито посмотрела на него, и щеки ее залил яркий румянец. Зачем ему нужно было вспоминать этот нелепый эпизод?..

— Может, мы все же вернемся к теме нашего разговора? — спросила Ким недовольным тоном.

— Разве есть еще что-то, что вы хотели бы добавить к длинному списку ваших оскорблений.

Ким сделала вид, что не заметила сарказма в его голосе.

— Будет хорошо, если вы запомните, что от меня не так-то легко отделаться, — предупредила она. — И я найду, к кому обратиться в случае, если вы все-таки решите принести в жертву моего отчима.

— Вы что, угрожаете мне? — удивленно спросил он, сощурив глаза, и голос его звучал пугающе мягко и тихо.

— Можете думать, что хотите! Я не… Телефонный звонок не дал ей договорить. Он поднял трубку.

— Коултер слушает.

Ким молча наблюдала за ним. Она обратила внимание на то, как изменилось выражение его лица, насколько мягче стали его интонации, от раздражения и негодования не осталось и следа. Значит, звонит женщина, решила Ким.

Она ждала конца этого разговора, но Коултер, казалось, не торопился его заканчивать. Она нетерпеливо начала постукивать ногой по застеленному ворсистым ковром полу. Не прекращая разговора, он бросил взгляд в ее сторону. Ей очень захотелось уйти, ее раздражало это воркованье, но уйти она не могла.

Она вдруг увидела Грега Коултера с другой стороны, о которой даже не подозревала раньше, и это озадачило ее, хотя она не в силах была понять почему. Она поймала на себе еще один его взгляд, и беспокойство ее усилилось. Почему она все еще здесь? Все, что она хотела сказать, она уже сказала, и незачем ей здесь больше оставаться, продолжать эту игру в кошки-мышки.

Резко повернувшись на каблуках, она хотела было уже направиться к двери, но, не говоря ни слова, Коултер успел схватить ее за запястье. Он мягко потянул ее за руку, и в его глазах она прочитала укор и предостережение.

— Я заеду за тобой в семь, Хелен, — нежно сказал он в трубку и медленно опустил ее на рычаг. Когда он повернулся к Ким, губы его были плотно сжаты, а от того шарма, который исходил от него во время телефонного разговора, не осталось и следа. Ким мрачно смотрела на него исподлобья, потом перевела взгляд на его цепкие пальцы, больно впившиеся в ее нежную кожу. Он отпустил ее руку, и невеселая улыбка заиграла в уголках его губ.

— Вы что, уже собираетесь уходить? Нам, кажется, есть еще о чем поговорить.

— Думаю, я сказала все, что хотела. Он согласно кивнул.

— Я рад это слышать, потому что мне тоже надо вам кое-что сказать. Вряд ли вы заранее взвесили разумность своих действий, когда, придя сюда, обрушили на меня такие обвинения. Вы, верно, считаете, что со своими так называемыми влиятельными связями неуязвимы?..

Он обошел вокруг стола, взял с него папку, открыл ее и в развернутом виде положил перед собой. Затем он сел в черное кожаное кресло и, откинувшись на спинку, внимательно посмотрел на Ким.

— Вы не забыли условия контракта?

— Нет, не забыла, — сказала Ким, спокойно глядя ему в глаза. — Но я не посмотрю ни на какие условия, если они будут мешать мне добиваться справедливости. Не пугайте меня. Я так и предполагала, что вы захотите расторгнуть со мной контракт.

— Вы так решили? — он пододвинул к себе раскрытую папку и бегло просмотрел лежащие там бумаги. — Судя по личному делу, вы грамотный молодой специалист. Вы усердно работали и добились немалых успехов в чисто мужской профессии. Вы действительно так легко можете все это бросить?

Серые глаза Ким вспыхнули негодованием.

Он не терял времени даром. Узнав ее имя, он сразу решил изучить ее досье, так сказать, познакомиться с ней поближе. В этом холодном рациональном мозгу уже запечатлелись все мало-мальски существенные детали ее биографии.