Но вернемся к нашей главной теме - к тому, что объединяет людей в общество. Выше говорилось, что группа индивидуумов превращается в общество, когда между индивидуумами устанавливается взаимодействие. Например, мужчина и женщина, которых ничто не связывает друг с другом, не могут образовать семью. Они так и останутся двумя индивидуумами. Конечно, я подразумеваю не только общих детей, но и социальную структуру взаимоотношений между мужчиной и женщиной, которая лежит в основе брака.

Итак, общество возникает благодаря взаимодействию индивидуумов. Это взаимодействие не однозначно, ведь лишь геометрические и простые биологические структуры интегрируются одним единственным, раз и навсегда заданным способом. Человеческое общество многогранно и потому может создаваться разными путями. Это одинаково верно для любого общества и для всех социальных слоев.

Каждая группа людей, в какой-то степени ощущающая потребность в единстве, образует общество. Характер этого общества соответствует тому, ради чего люди хотят объединиться. К примеру, случайные пассажиры междугороднего автобуса не образуют общества до тех пор, пока поездка протекает без помех. Но вот автобус забуксовал, его надо подтолкнуть - и сорок человек, едущих каждый по своим делам, превращаются в сплоченный коллектив. Возникает общество пассажиров, обладающее несомненными признаками социальной организации. Ясно, что в этом обществе не образуются все возможные виды взаимодействия. Например, волею судеб в числе пассажиров оказался известный поэт. Однако сейчас не до стихов, и, возможно, в сложившейся ситуации большим авторитетом будет пользоваться другой пассажир, в обычной жизни ничем, кроме крепкой спины, не примечательный. Внешние обстоятельства привели к созданию общества, и оно образовалось пусть лишь на то недолгое время, которое понадобилось, чтобы вытащить колеса из грязи.

Между древними Афинами и Спартой существовал союзный договор, несмотря на то, что эти города соперничали друг с другом. Однажды Спарта подверглась нападению врагов и потребовала от Афин исполнить условия договора. Афиняне не могли отрицать, что договор обязывает их прийти на помощь союзнику. Но они решили ограничиться минимумом: прислали спартанцам школьного учителя, хромого плешивого старца. Афиняне полагали, что никакого проку от него Спарте не будет. Разумеется, так же решили и спартанцы. Однако старый учитель оказал Спарте неоценимую услугу: он сложил патриотические пеаны, которые пришлись суровым лакедемонянам по сердцу. Отчаяние уступило место надежде, и с новыми песнями спартанцы выступили на битву. Они одержали победу благодаря хромому учителю. Как от бойца от него действительно было мало пользы. Но в роли учителя он оказался на высоте.

Каждый из нас чем-то напоминает того учителя. Он вынужден отвечать на вопросы: как выстроить систему взаимоотношений с другими и в какой мере смысл этих взаимоотношений шире простой интеграции, в какой мере он ведет к созданию новой общей реальности? Уровень интеграции личности в обществе может быть выше или ниже. Интеграция обладает также большей или меньшей устойчивостью.

Все, что было сказано, относится и к еврейскому народу. Один из способов объяснить общественные процессы, протекающие в еврейской среде на протяжении последних полутора веков - представить их как попытку множества индивидуумов разорвать связь с религиозной общиной и заново интегрироваться по политическому признаку. Ибо государство Израиль, например, отнюдь не является религиозной общиной, как, строго говоря, не является и этнокультурной целостностью. Это явно политическое образование. На протяжении вот уже пятидесяти лет не сходит с повестки дня вопрос, упрямо не теряющий актуальности: что же объединяет население Израиля? Что общего у граждан сионистского государства? Допустим, я родился в почтенном раввинском семействе выходцев из Литвы, репатриировавшихся из Ковно. И вот - неважно, в синагоге, на работе или просто на улице - я встречаю еврея, в младенчестве привезенного из Марокко. Его отец был кузнецом в Касабланке. Я спрашиваю себя: мы оба строим единое общество. Но на какой основе?

Этот разговор мне хотелось бы завершить невыдуманным рассказом. У меня был близкий друг, еврей, бежавший в Израиль из СССР после второй мировой войны. Спустя много лет он все еще с трудом изъяснялся на иврите. Во время Войны за освобождение, в 1949 году, мой друг встретил девушку, местную уроженку, которая ни слова не понимала по-русски. Спустя три недели они поженились. Я хорошо знал обоих, но никогда не отваживался спросить, как им удавалось объясняться в первые годы семейной жизни. Это и по сей день остается для меня загадкой. Возможно, они действительно обходились без лишних разговоров.

Я могу понять двух молодых людей, способных отыскать общий знаменатель своих отношений в невербальной сфере. Однако человеческое общество немыслимо без общего языка. Когда речь идет о десяти, тысяче или миллионе человек, недостаточно, чтобы они сказали друг другу: "ребята, давайте жить вместе!" Необходимо понять как, на какой основе и за счет чего будет достигнута общность. Ведь единство не создается за счет механического соединения во времени и пространстве. Правда, если как следует перемешать индивидуумов в общем котле, многие из них скорее всего отыщут себе подобных и образуют с ними устойчивые этно-социальные сцепления. Однако это будет не общество, а хаотичный конгломерат подобществ, пестрая мозаика, лишенная внутреннего единства.

Лишь на основе единой системы интеграции может сложиться действительно монолитное общество. Если такой системы нет - можно переместить с места на место миллионы людей безо всякого толка. Ящик письменного стола, куда я время от времени бросаю черновики, не создаст книги. А если я захочу решить эту проблему, пересыпав содержимое в другой, боле "подходящий" ящик - что ж, с тем же успехом я мог бы вытряхнуть бумаги прямо в мусорную корзину.

Российское еврейство переживает сейчас этап поиска своего единства. Это творческий период. Иногда поиск устремлен в забытое прошлое, иногда - в глубь собственной души. И то и другое необходимо для того, чтобы сыны Израиля смогли наконец обрести то общее, что позволяет им называться этим именем.