— Тогда завтра же и начнем, — обещала я Яну.

Он нежно взял меня за подбородок и запрокинул мое лицо, как в прошлый раз. Потом склонился и коснулся губами моей щеки.

— Спасибо, Миранда.

Словно я сделала ему драгоценный подарок, а он — мне. Я даже не представляла себе, насколько мне была нужна его поддержка — как якорь в бурю. Часто в последние дни я мысленно обращалась к Яну за поддержкой и советом. Правда, рядом с ним я никогда не испытывала такого мощного притяжения, как рядом с Броком.

И вот уже второй раз за этот день к нам ворвалась Лорел. Поскольку огонь в камине библиотеки не горел, а дверь была приоткрыта, Лорел возникла внезапно. Я заметила, что ленту из волос она не вынула и они не растрепались.

— Мисс Миранда, вас очень хочет видеть Лиен. — В голосе Лорел звучали отголоски изысканно-чопорной манеры китаянки. — Она униженно умоляет вас посетить ее в любое время, когда вы только изволите.

Я посмотрела на Яна, но он лишь пожал плечами.

— А она не сказала, что ей нужно? — спросила я у Лорел.

Глаза девочки горели от любопытства.

— Она на вас так рассердилась! Но не сказала из-за чего. Она опять вынула пиратскую саблю капитана и все смотрит на нее и смотрит. Может, она хочет порубить вас на кусочки?

— Как ты смеешь разговаривать с Мирандой в таком тоне? — В голосе Яна звучал неподдельный гнев, и Лорел даже чуточку смутилась. — Если хотите, я пойду с вами, — предложил он. — Раз она снова играет этим мечом, лучше пойти к ней вдвоем. Черт знает, что у нее на уме…

Лорел последовала за нами без приглашения, и мы направились в старую часть дома. Комната капитана Обадии показалась мне странно пустой, в ней чего-то недоставало — его неукротимого духа.

От дров в камине осталась кучка тлеющих угольков, а на каминной полке горели только свечи. Кресло капитана возле камина пустовало, и вся комната превратилась в огромную пустую скорлупу, в которой совсем затерялась маленькая китаянка. Похожая в своих белых одеждах на привидение, она вышла к нам из сумрака. Золотая филигранная заколка в ее прическе сегодня не сияла, но кольцо с розовой яшмой по-прежнему было на пальце.

Хотя китаянка пригласила нас смиренным жестом, во взгляде, брошенном ею на меня, не было и намека на кроткое смирение. Лорел проскользнула в комнату и уселась на скамеечку в углу с таким видом, словно пришла смотреть спектакль.

По настоянию Лиен я села в кресло. Заняв место капитана, я вспомнила то немногое, что знала об этом человеке, и горько пожалела, что не приехала в Бэском-Пойнт раньше. Будь у нас время получше узнать друг друга и все обсудить, не возникло бы и теперешних трудностей. Но, решив, что такие мысли — пустая трата времени, я обратила все внимание на Лиен.

Лиен достаточно прониклась американской бесцеремонностью, чтобы при случае пренебречь своей восточной вежливостью, поэтому сразу заговорила о деле.

— Я узнала о смерти того моряка, Тома Хендерсона. Я слышала, это вы нашли его, миссис Маклин. Будьте добры, расскажите, как все было.

Я ждала от нее чего угодно, только не этого. К тому же я устала постоянно пересказывать одно и то же.

— Какая разница? Он упал со ступенек трапа. Я его нашла. Вот и все.

— Может быть, вы что-то искали на борту "Гордости"? — полюбопытствовала Лиен.

— Шла я туда просто так, — ответила я. — Но обнаружила несколько любопытных старых морских карт в капитанской каюте. Карты с китовой печатью.

Я почувствовала, что Яна мое сообщение заинтересовало, и вспомнила, что не успела рассказать ему про карты.

— А больше вы ничего не нашли? — спросила Лиен.

— А почему, собственно, вы спрашиваете? — ответила я вопросом на вопрос. — Разве капитан хранил там еще что-нибудь?

Она пожала плечами, давая понять, что не знает, но мне показалось, что Лиен кое-что известно.

— Я пришла на корабль в надежде найти там Тома Хендерсона, — сказала я. — Он намекал, что хочет о чем-то рассказать.

Лиен слушала меня с непроницаемым, словно бледная маска, лицом. Сегодня китаянка не накрасилась.

— Ко мне этот человек тоже приходил. Просил деньги за свою ложь, Я сказала ему "нет" — он испугал капитана и сделал много зла. Я не желала его слушать.

Боковым зрением я видела, что Ян Прайотт внимательно вглядывается в Лиен.

— Я не уверена, что все сказанное им — ложь, — заметила я.

Странные восточные глаза Лиен продолжали пристально смотреть на меня, но она промолчала. Лорел заерзала на скамеечке, а Ян подошел к окну и выглянул наружу. Пока он не вмешивался, предоставляя мне самой беседовать с капитанской вдовой.

— Может быть, вам лучше было бы вернуться в Китай, — обратилась я к ней. — С наследством мужа вы сможете безбедно жить в собственной стране.

Грудь Лиен начала учащенно вздыматься под белым шелком, и я поняла, что сказала не то. Китаянка не стала вдаваться в подробности своих планов, просто перевела разговор на другую тему, которая, видимо, что-то для нее значила.

— Та статуя, что вырезает мистер Прайотт… — начала она. — Позировать для нее будете вы?

Я сообразила, что Лиен предполагала позировать для нее сама, и вспомнила, о чем мне говорила Лорел (только тогда я отмахнулась) — будто Лиен влюблена в Яна и хочет выйти за него замуж.

— Наверное, модель для своей скульптуры должен выбирать сам скульптор, — мягко ответила я.

Впервые я увидела Лиен взволнованной. Она переплела пальцы, и кольцо с яшмой отливало в пламени свечей теплым розовым блеском. Казалось, китаянка ищет и не находит слова, но, прежде чем она заговорила, Ян подошел к столу и взял с него длинную изогнутую трубку с крохотной металлической чашечкой. Он с улыбкой подал трубку Лиен. Она с благодарностью приняла ее, набила щепоткой золотисто-коричневого табака из кисета, а Ян поднес огонь. С минуту китаянка сидела, попыхивая трубкой. В крохотной чашечке умещалось всего три-четыре ароматные затяжки, но они успокоили курильщицу. Когда Лиен отложила трубку, она уже овладела собой.

— Прошу вас простить меня, — сказала она, обращаясь к нам обоим. — На меня нашла минутная слабость, но теперь все прошло. Не мне решать, чье лицо будет у статуи.

Ян заговорил мягко и успокаивающе:

— Нельзя забывать, что лицо первой скульптуры "Морской яшмы" тоже было не восточное. В этом отчасти и заключались ее очарование и странность. Мне кажется, она символизировала встречу Запада и Востока на океанских просторах.

Я пришла ему на помощь:

— Поскольку совсем не исключено, что "Морскую яшму" приведут домой, в Гавань Шотландца, новая статуя должна будет заменить старую, и мы стараемся, чтобы она по возможности напоминала прежнюю.

Мы забыли про Лорел — так тихо она сидела в своем темном уголке. Вдруг она вскочила и бросилась ко мне.

— Мисс Миранда! Неужели вы и вправду собираетесь вернуть домой "Морскую яшму"? Как здорово! Капитан Обадия так обрадовался бы! Он был бы счастлив…

Мы изумленно уставились на девочку и заулыбались: ее внезапный порыв разрядил напряженную атмосферу.

Лиен, правда, осталась серьезной, но заговорила уже не так неприязненно:

— Мне очень жаль, миссис Маклин, если я оскорбила вас. Я прошу у вас прощения за это. Вы наследница капитана и так одиноки в этом доме, а все настроены против вас. Вы юная и неопытная. Это, конечно, со временем пройдет. Но человеку трудно переносить юность, пока он болен ею. Очень тяжело, когда такой юной девушке дана власть, которой она не умеет распоряжаться, а у нее нет друзей.

Китаянка отличалась немалой наблюдательностью, но мне ее слова не понравились. И воистину только из-за собственной юности я почувствовала себя оскорбленной. С видом попранного достоинства я поднялась и, пожелав Лиен доброй ночи, двинулась к выходу.

— Идите с ней, пожалуйста, — сказала китаянка Яну. — Мне есть над чем подумать и что решить.

Спектакль кончился, и Лорел, опередив нас, выскочила из комнаты первой. Когда мы с Яном шли из старой части дома в новую, миссис Кроуфорд как раз ударила в старый китайский гонг, оповещая об ужине.