Максим недоуменно встряхнулся. Кожа была совершенно сухой, но ощущение чистоты и свежести казалось просто необыкновенным. Громов провел рукой по волосам. Чисто!

Снаружи донеслись удивленные возгласы. Похоже, и все остальные остались довольны результатом.

— Ух ты! Форма! — крикнул кто-то.

Максим открыл ящик с одеждой. Там лежал легкий льняной костюм. Брюки, свободная белая рубашка, трусы и носки. Внизу оказались летние кожаные туфли. Все натуральное!

Макс снова и снова проводил ладонью по шершавым, выпуклым волокнам настоящей ткани и гладкой, очевидно естественного происхождения, коже ботинок.

«Интересно, куда делась моя одежда?» — подумал Громов и тут же вспомнил о последнем ящике, насчет которого предупреждал доктор.

Открыв этот ящик, нашел свою одежду чистой и упакованной в специальные мешки для хранения.

Выйдя из капсулы, он не смог удержаться от изумленного возгласа:

— Ничего себе!

Все ученики таращились друг на друга и радостно показывали пальцами. Вместо бледных, измученных учебой и жизнью в больших городах подростков появились совершенно другие — здоровые, жизнерадостные и загорелые!

Чарли удивленно смотрел на себя в большое зеркало и недоверчиво трогал щеки. Громов подошел к нему.

— Невероятно, — бормотал Спаркл. — Никаких прыщей!

Только в этот момент до Максима дошло, что загорелый весьма симпатичный молодой человек напротив — это его собственное отражение! Никаких красных глаз, никакой зеленоватой бледности!

Доктор Льюис с довольным видом наблюдал, как ученики приходят в себя от собственного волшебного преображения.

— Тот, кто сейчас хотя бы приблизительно сможет объяснить мне принцип работы гигиенических капсул, будет освобожден от зачета по элементарной органике в этом семестре, — сказал он.

Повисла тишина. Неожиданно тот самый полный мальчик нерешительно шевельнул рукой.

— Да, ученик Тайлер Бэнкс? — обратился к нему доктор Льюис.

«Тайлер Бэнкс!» — машинально и даже с некоторым ужасом повторил Громов про себя.

— Я... я... — едва слышно пролепетал тот, комкая в руках носовой платок. — Думаю... не знаю, каким образом... но... все признаки говорят об этом... дело в том, что клетки эпидермиса... кожи... то есть... волос... обладают способностью к очищению и регенерации... вы подаете каталитический газ... вероятнее всего, углеродный... хотя я допускаю, что он может быть и на основе водорода... и этот состав... он... во много раз... ускоряет процесс естественной регенерации клеток... и... и... всего эпидермиса... кожи, я имею в виду... на... молекулярном уровне. А... а... излучатель ультрафиолета... это просто... для... для... загара... так как в коже еще быстро идут реакции... он... он... меланин... активирует...

Сказав это, он густо покраснел и опустил голову.

Доктор Льюис после некоторой паузы громко зааплодировал.

— Исчерпывающе! — воскликнул он. — Тайлер Бэнкс, я не только освобождаю вас от зачета, но и приглашаю в свою проектную группу «Рой». Целых две больших проблемы для вас в этом семестре решены! — Затем доктор обратился к остальным: — Да! Как совершенно правильно разъяснил нам Тайлер, вы только что не просто мылись, как привыкли это делать. Вы вышли из нашего генератора совершенно новыми людьми в буквальном смысле этого слова! Все клетки вашей кожи, волос, ногтей — обновились! И заметьте, выглядите вы теперь гораздо лучше, чем двадцать минут назад. Молекулярное обновление обычно всем идет на пользу. Ну, продолжим вхождение в страну чудес.

Доктор подошел к следующей двери и открыл ее. За ней оказалось помещение со множеством приборов.

— По одному подходим к каждому аппарату и выполняем инструкцию на экране. Все просто, — доктор Льюис показал, какой прибор первый. — Все ваши антропометрические данные будут считаны. В конце вы подойдете вот сюда, — он хлопнул по ящику, очень похожему на тот, который выдавал карточки, — вставите сюда главный документ, и на него будет записано все-все, что на данный момент может быть известно о вас науке. Приступайте.

Первый прибор оказался просто фотоаппаратом. Второй — сканером сетчатки глаза. Третий — анализатором сердечного ритма. Четвертый — огромным томографом. Пятый — анализатором мозговых волн. Шестой срезал лазером ноготь с подставленного пальца и выдавал структуру цепочки ДНК.

Записав это все на карточку, Максим выдохнул.

Чарли подходил к каждому блестящему, способному отражать свет предмету и разглядывал свои щеки. Молекулярное преображение произвело на Спаркла неизгладимое впечатление.

— Интересно, а полностью изменить внешность при помощи этого прибора можно? — спросил он риторически.

— Ты что, хочешь изменить внешность? — пожал плечами Громов.

— Нет... — неуверенно ответил Чарли.

— Тогда какая разница, — пробурчал Максим. — Интересно, что он имел в виду, когда говорил об участии в проектах? Почему это головная боль?

— Скоро узнаем, — Чарли снова увлекся изучением новой гладкой кожи на своих щеках.

Дорогой Громов постарался как бы случайно приблизиться к Тайлеру Бэнксу. Тот напрягся и настороженно следил за маневрами Максима, но не поднимал головы и не оборачивался. Однако и не убегал вперед. Наконец Громов решил поздороваться.

— Привет, — сказал он доброжелательно. — Здорово ты в органике разбираешься! Откуда приехал?

Тайлер покраснел и замялся:

— И... из Квебека.

Чарли повернулся к ним и переспросил:

— Квебек? Никогда не слышал о такой хайтек-школе.

Тайлер сделался прямо-таки малиновым и выдавил еле слышно:

— Э... эт... это не х... х... х... тек-школа.

Громов тихо переспросил:

— Ты поступил в Эден из обычной школы?!

Тайлер окончательно смешался и замкнулся.

Всем своим видом он выражал сожаление, что проговорился. Максим поспешил его успокоить:

— Я тоже из лотеков. Сдавал экзамены в Сети.

После некоторого молчания Тайлер поднял на него глаза. В них появилась благодарность и счастливое недоумение. Громов поспешил продолжить:

— Слушай, где ты так здорово натаскался по органике?

— В С... Сети, — признался Тайлер.

Тут Громов вспомнил про Спаркла и показал в его сторону.

— Это Чарли, Чарли... — он потянул того за рукав, но никакой реакции не последовало.

Обернувшись, Громов увидел, что Чарли стоит неподвижно, открыв рот, словно его мгновенно заморозили. Проследив за его неподвижным взглядом, Максим тоже застыл.

Интуитивно он догадался, что перед ними стоит Дэз. Но узнать ее было весьма затруднительно. Волосы, обычно убранные в тугой пучок или же торчащие из-под шапки длинными прямыми спутанными прядями, превратились в роскошную, сверкающую и переливающуюся гриву. Вся Кемпински неуловимым образом переменилась. Из глаз исчезла вечная краснота. Они стали чистого голубого цвета. Кожа перестала быть бледной и покрылась легким загаром. На щеках появился румянец. Сухие и потрескавшиеся губы выздоровели. А главное — простая блузка по фигуре из легкого льна и короткие брюки до середины щиколотки ей безумно шли.

Дэз, увидев друзей, похоже, тоже смутилась.

Чарли пробормотал:

— Ты такая... ты так...

Тут он заметил, что Дэз его не слушает. Он повернул голову медленно, как во сне, и понял, что она смотрит на Громова.

По лицу Спаркла пробежала едва заметная судорога. Словно он неожиданно порезался и пока еще не увидел ни крови, ни предмета, причинившего боль. Просто вздрогнул и только начал осознавать, что случилось.

— Черт, я выгляжу как дурочка с рекламы безкалорийного масла, — возмутилась Дэз и принялась оправлять одежду. — Понятно, что здесь жарко и в другой форме мы бы просто целыми днями потели, как мыши, но можно было хоть что-то посерьезнее придумать?

Она снова внимательно посмотрела на Громова и Чарли. Тайлер скромно топтался на полшага сзади от них.

— Да, — Кемпински ухмыльнулась, — теперь ясно, почему все эденские изобретатели такие красавцы. Я-то уж начала думать, что существует какая-то связь между комбинациями генов, дающих красоту и ум.