Он отпустил ее, в глазах Гильгамеша стояла боль утраты и ничего более. В топку ненависти нужно было забросить побольше угля.

- Тогда верни его. Здесь и сейчас. Ты же всемогущий дракон. Верни его мне. Это мое желание, исполни его! – с готовностью произнес он… вот они, слова, словно угли, брошенные в топку этой ненависти. Предсказать ее ответ было не сложным.

Конечно, потом она долго была с ним наедине, успокаивала его и всячески пыталась доказать, что права. Возможно, я подозревал, что они были близки в духовном плане, ему она всегда нравилась … ход ее мыслей и чистота ее логики всегда привлекали Гильгамеша, искавшего истину. Но это все равно не помогло.

- Нет. Я не сделаю этого. И дело не только в том… что я ограничена этим телом. Это было бы лишь бесплотным желанием тебя утешить и дать надежду, которой суждено умереть. Нет, я не сделаю этого… потому, что тебе, Гильгамеш, заплатить за это желание нечем. Отнятую жизнь можно вернуть только при одном условии… отдать взамен другую. В вашем с Энкиду случае сразу ясно, что равноценной платой за его жизнь будет твоя. Если ты готов, я открою тебе портал в мир Ночи, и ты можешь отправляться на его поиски, однако вернется кто-то один из вас…

Гильгамеш действительно был преданным и ей и Энкиду и самому себе. И все же решил отправиться в страну мертвых, чтобы вернуть своего друга. Но теперь, зная на что она способна, он больше не верил в нее. Перед своим путешествием он пришел ко мне с непоколебимой решимостью, но дрожащими руками…

- Я понял… друг мой, она настоящее зло… Риэминор, прошу тебя… давай убьем ее. Давай убьем Лилианну.

2.

Первая Вселенная. Королевство Шумер. Город Урук.

Мы пригласили ее погулять за город в пустыню, на удивление легко она согласилась. Она не врала, когда говорила, что ничего не узнавала о жизни Лилианны и ничего не стала узнавать даже после того, как наш разговор состоялся. И все же я ощущал, что она слишком легко согласилась пойти на эту прогулку, будто знала наперед о том, что мы задумали. И много лет спустя после окончания первой войны я понял, что действительно знала… наслаждалась нашей беспомощностью.

Мы взяли двух белых лошадей, которых Гильгамеш любезно подготовил. Он нервничал и это было заметно, учитывая, что после того случая она была к нему безмерно расположена. Он колебался и его душевное состояние было близко к умопомешательству.

- О, погода прекрасная! Пустыня все же красивая… -я ехал позади них. Гильгамеш с девочкой на другой лошади.

- Я рад, что тебе нравится, Лилианна, - спокойно произнес Король Урука и в тоже время обернулся ко мне. Я кивнул.

- Кажется будто бы ты в печали? Мы ведь договорились, что твой траур уже закончился? Риэминор вон тоже и-за тебя грустит.

Я больше ничего не боюсь. Я больше ничего не желаю, кроме того, как убить ее.

- Лилианна, - лошади остановились. Гильгамеш развернул коня, и мы поравнялись. Теперь она смотрела на меня. – Ты хотела узнать о том, кто была для меня девочка, в чьем теле находится часть твоей души?

- Сейчас самое время, да? – ее глаза не выражали удивления, Гильгамеш опустил голову.

- Боюсь другого времени может уже и не быть.

Почему она не остановила нас? Могла бы… но не захотела, дала начаться войне…

- Хорошо, я слушаю тебя, Риэминор…

Я рукой подал знак Гильгамешу. Она даже не вскрикнула, когда сквозь ее тело прошел кинжал. Когда она упала с лошади я спрыгнул и ухватил легкое тело, положив его на песок. Из глаз Гильгамеша полились слезы, он бросил окровавленный кинжал рядом с нами и спрыгнув с лошади, отошел от нас, белое платье девочки моментально покраснело. Он попал ей между ребрами, скорее всего задев легкое, потому что она стала тяжело дышать. Я положил ее голову к себе на колени.

- Лилианна была для меня всем. Всем тем, чего тебе, бесчеловечной ящерице, никогда не понять. Я не смог защитить ее и это правда. Но я делал все только для нее. Сама Атлантида была построена только для нее. Однако, я не мог ее признать. Королям запрещено иметь тех, кого они могли бы любить, иначе… это автоматически ставит их жизни под угрозу. Я любил и ее мать, однако она умерла во время родов. Я приказал отдать девочку в простую семью, спрятав ото всех… я дал ей только имя. Лилианна. Я не мог быть рядом с ней, не мог ничего… я плохой отец, это правда. Она умерла от болезни, и я похоронил ее, мечтая умереть вместе с ней… но тут явилась ты в ее теле… и я позволил себе снова доставить ей боль… я позволил тебе осквернить ее тело…

- Зна…ла… - вырвался из ее горла хрипящий звук.

- А как же, драконы никогда не лгут? – я потянулся к кинжалу.

- Я и не лгала… я знала…

- Лгунья… - насмешливо произнес я, стирая собственные слезы, ведь это было тело моей дочери.

- Предатель… твой путь… отныне будет окрашен только кровью…

- Да, ты права… но на этом я не собираюсь останавливаться. Уж прости, свою смерть ты не увидишь!

Я повернул клинок… и начал вырезать ее глаз, она визжала и кричала от боли. Ее тело извивалось под тяжестью моего и истекало кровью. Гильгамеш нанес ей серьезную рану. Она била меня рукой, но ничего не могла сделать. Умирая, она, надеюсь, поняла всю беспомощность человека. Наглая ящерица теперь познает муки боли и отчаянья и запомнит этот день навеки! Когда я вырезал ей второй глаз, она даже не корчилась от боли и не кричала.

- Эй, Гильгамеш… иди придуши эту ящерицу и покончим совсем.

Я вытер глаза, и достав стеклянную колбу из специального мешочка, подвязанного на поясе, опустил их туда.

- Зачем ты вырезал ей глаза… она же ребенок…

- Удуши ее… пока она мучается и не может зажечь часть своего пламени. Давай же быстрее.

Я повернулся, чтобы увидеть, как он склонился над ее телом. Положив ладони на ее хрупкую шею, он чуть не отпрянул, когда кровь с ее лица начала стекать на его пальцы.

- Не ищи… покоя… больше… - сказала она ему.

Он начал ее душить… тело сотрясли судороги. Рядом с ее растрёпанными волосами валялась эта мерзкая кукла… она улыбалась… кукла улыбалась, как и она… чертова ящерица скалилась в улыбке до последнего. Пока, наконец, не послышался хруст костей. Гильгамеш и я тут же ощутили, как все вокруг становится словно раскалённым. От тела стали подниматься языки золотого пламени, и я услышал громовой голос откуда то с потемневшего неба…голос ящера, без сомнения.

- Думаешь победил, лишив меня смертного тела? Получил мои глаза и думаешь, что так просто теперь убьешь дракона? Так вот, погрязни же в своем тщеславии, Король Атлантиды… потому, что я уже в пути… если поторопишься, как раз успеешь к тому моменту, когда золотой огонь уничтожит все, что было создано тобой…

3.

Первая Вселенная. Атлантида. Королевство Ижмир. Риэминор.

Я должен был успеть. Меня разрывала буря чувств. Нужно было успеть… во чтобы то ни стало… корабль должен был достигнуть гавани Ижмира раньше, чем драконы успеют… но этот исход был маловероятен, зачем я тешил себя бесплотными надеждами?

Шторм в океане наводил на панические мыли, а черные свинцовые тучи, расчерченные оранжевыми полосами вдалеке… и вовсе говорили о том, что поздно.

Когда корабли вошли в гавань Ижмира, я упал на колени… не в силах больше сдержать стон. Море пылало, все вокруг озаряли всполохи разноцветного пламени. На черных небесах, отбрасывая массивные тени, носились огромные ящеры и изрыгали огонь. Уничтожая дома, площади, фонтаны и скверы… сжигая людей… моих атлантов, моих поданных… всех до единого. Повсюду стоял оглушительный рев ящеров, и крики умирающих. Ящер пронесся над кораблями в гавани и сжег дотла большую часть флота, мачты падали в воду, а корабли переворачивались и уходили под воду. Наш корабль был также подожжен, половина команды превратилась в груду пепла, штурвал был сломан и судно со всей силы врезалось в полуразрушенную пристань.

Ударной волной меня выбросило на груду камней, помню, что я ударился, а потом сознание меня покинуло… я провалялся где-то минут десять, когда очнулся голова болела, по щеке текла кровь, вся одежда была измазана пеплом. Я посмотрел на свои руки и понял, что они все в крови и я сижу по пояс в крови…