Они прошли через тоннель, увитый прекрасной глицинией, который вел к летнему домику, похожему на греческий замок с маленьким портиком. Здание сияло белизной. Четыре колонны в классическом стиле поддерживали каменную структуру и были увиты красивыми плетистыми розами кремового и бледно-желтоватого оттенков. Мать Шарлотты говорила, что этот сорт роз называется «бурбон».

Внезапно Шарлотта почувствовала желание и томление, которые были настолько сильными, что их нельзя было не заметить. Она слегка споткнулась, и Роан схватил ее за руку.

— О боже! — пробормотал он. — Ты была для меня всем. — Он резко привлек ее к себе. — Я жил ради тебя. Ради нашего совместного будущего.

Ей ужасно хотелось загладить свою вину.

— Роан, я думала…

Он прервал ее:

— Я не хочу ничего слышать. Помнишь, как мы приходили сюда тайком? Это была наша святыня, помнишь? Место наших душевных и сексуальных переживаний.

— Роан, я любила тебя всем сердцем.

— И все же ты меня предала.

— Я знаю, что заслуживаю наказания.

Шарлотта сильно дрожала — ей было необходимо прижаться к его высокому стройному телу, чтобы сохранить равновесие. Сколько всего ей пришлось пережить за прошедшие годы! Ей хотелось выплакаться и рассказать всю правду.

Роан удерживал ее жестко и неумолимо.

— Ну, теперь ты со мной. — Он вздохнул, запустив руку в ее шелковистые волосы и поднимая ее голову. — Давай, Шарлотта, поцелуй меня как раньше. — Это было не приглашение, а приказ. — Ты никуда не уйдешь, Шарлотта.

— Нет. — Она задыхалась.

— Повтори.

— Я никуда не уйду. Я никогда тебя не брошу.

— Как будто я не слышал этого раньше, — язвительно произнес он. — Только на этот раз есть наш сын.

«О, Роан, держи меня!»

Старая, хорошо знакомая мольба, с которой она обращалась к нему в безнадежной ситуации.

Оставив ее волосы, он обхватил ладонями ее лицо и поцеловал в губы. Шарлотта разомкнула губы, позволяя Роану скользнуть языком в ее влажные пределы. Их окутали бесконечная чувственность, желание и экстаз. Подняв обнаженные руки, она обхватила его за шею. Шарлотта погрузилась в сон, от которого ей никогда не хотелось бы очнуться. Впервые за долгое время она почувствовала себя поразительно живой. Но самое невероятное в том, что она не ощущала в поцелуе и объятиях Роана ни горечи, ни страданий, которые ему причинила.

Большим и указательным пальцами он коснулся уже напрягшегося соска Шарлотты. Охваченная головокружительным восторгом, она застонала и откинула голову назад, а он принялся целовать ее в шею.

Шарлотта чувствовала, как растворяется в Роане. Как же долго она его ждала… Он был ее единственной большой любовью. Желание пульсировало в ее теле. Скоро страсть захватит их обоих так сильно, что они не сумеют остановиться.

Каким-то образом Шарлотте удалось совладать с собой и схватить Роана за руку, которой он ласкал ее грудь.

Должно быть, он чувствовал то же самое, ибо остановился, прижался горячей щекой к ее щеке, ощущая, что Шарлотта плачет.

— Ладно, — уступил он, стараясь унять собственное возбуждение. — Я хочу тебя на всю ночь, а не на несколько минут.

— Роан, я не могу…

Он не дал ей договорить:

— Тебе придется прийти ко мне. — Его голос обретал силу и решительность. — Не здесь. Не в Излучине Реки. Я понимаю, что могут возникнуть сложности. В Сиднее. В следующий уик-энд меня пригласили на серьезное благотворительное мероприятие. Ты пойдешь со мной. Я предоставлю тебе возможность самой придумать отговорку для отца и Кристофера.

Она пыталась сосредоточиться на том, чтобы поправить лиф красивого шелкового платья. От прикосновения Роана ее грудь по-прежнему покалывало. Шарлотта сделала шаг назад, хотя знала, что возбужденное тело не даст ей возможности мирно выспаться ночью.

— Папа немного расстроится, — удалось произнести Шарлотте спустя некоторое время.

— Думаешь, меня это волнует? — презрительно ответил он. — Твои прекрасные, честные родители превратили нашу жизнь в ад. Меня волнует только Кристофер. Я думаю, он примет все как есть. Ты красивая молодая женщина, Шарлотта, и не можешь всю жизнь оставаться одна. Или ты намерена вечно жить с отцом?

— Ты несправедлив ко мне, Роан! — выпалила она в ответ. — Мне очень тяжело. Смерть Мартина. Папа такой грустный и одинокий. Я нужна ему, Роан. Я не могла его бросить. Я не сдалась и окончила университет, получив диплом искусствоведа. В городе еще можно найти приличную работу, но в долине это невозможно. К примеру, здесь нет вакансий для учителей. Все занято. Потом Крисси любит долину и дедушку. Мне бы очень не хотелось лишать его этого. И мне будет нелегко найти подходящую няню, чтобы она присматривала за ним во время каникул и после школы.

— Теперь тебе незачем беспокоиться. Обо всем позаботятся. Нашему сыну нужен отец.

— Я не позволю тебе запугивать меня, Роан. — Откуда ни возьмись, в памяти всплыли угрозы Мартина.

— Запугивать тебя? — Роан ошеломленно взглянул на нее. — Зачем мне это делать? Мы оба хотим друг друга, так было всегда. Кого ты хочешь одурачить, Шарлотта?

Она почувствовала, как на глаза снова наворачиваются слезы.

— Я не принадлежу себе, Роан! Понимаешь меня? Не принадлежу!

Он был потрясен отчаянием в ее голосе.

— Ты думала, что сможешь полюбить Мартина? — Он изо всех сил старался ее понять.

— Он был мне омерзителен! — бросила она в ответ, понимая, что теряет над собой контроль.

— Омерзителен? — Роана потрясли ее слова. — Что он тебе сделал? Мартин был без ума от тебя. Мне нужно знать.

Шарлотта отбросила светлую гриву волос, блестящие локоны в беспорядке разметались по ее плечам.

— Тебе известно, что Мартин был малодушен. Мать все время его баловала, превратила в бесполезное существо. Я не хочу говорить о Мартине. Он мертв, и в какой-то степени я в этом виновата.

Роан стоял, не двигаясь, жалея о том, что не может посмотреть в ее глаза при свете.

— Неужели Мартин запугивал тебя? — Роану пришлось задуматься над тем, что никогда не приходило ему в голову. Ведь Мартин обожал Шарлотту и не мог ее обидеть. — Я знаю, что он бывал задиристым, но ты всегда с ним справлялась. Помнишь, как он обижал малыша Томаса? Я пригрозил вытрясти из него всю душу, если он не оставит ребенка в покое. Это был первый и последний раз, когда я кому-либо угрожал. Выйдя замуж за Мартина, ты оказалась под опекой семьи Прескотт. И отец Мартина всегда был достойным человеком.

— Прошлое есть прошлое, Роан, — тихо сказала она. — Ни ты, ни я его не изменим.

— Значит, говорить ты не будешь?

— Уже не о чем разговаривать, — настаивала она. — Если бы я могла изменить прошлое, изменила бы.

Роан простонал, как человек, отчаянно старающийся обрести душевный покой.

— Я совсем ничего не понимаю. Если ты действительно верила, что Мартин приходится отцом Кристоферу, значит, ты спала с нами обоими.

— Я была так одинока. Ты стал работать компьютерщиком в Западной Австралии. Я больше не могу об этом говорить, Роан. Я предала тебя и себя. Я превратила свою жизнь в ужасный кошмар. Но я умоляю тебя о перемирии.

Роан поднял руку.

— Черт тебя побери, Шарлотта! — произнес он мрачно. — Что означает твое «не могу»? Я понимаю, что ты хотела вести несколько иной образ жизни. Но я не могу тебя простить за то, что ты лишила меня сына, а мою невинную трудолюбивую мать — ее внука. Ты сейчас расплачешься, поэтому я лучше отведу тебя домой. Папочка ждет свою золотую девочку.

Случилось то, чего так опасалась Шарлотта, — ее отец категорически возражал против ее поездки в Сидней.

— Костелло всегда тобой повелевал! — разглагольствовал он. — Можно подумать, этот мальчишка был каким-то властным волшебником. Он всегда владел твоим сердцем и умом.

Истинная правда. Шарлотта и Роан были вместе с раннего детства, между ними ощущалось единение.

— Он уже не мальчишка, папа, — уточнила она. — Он зрелый мужчина. Мне, если помнишь, двадцать шесть лет. И я хочу жить.