Что касается "зла", то единственное толкование этого понятия, не вызывающее противоречий,- отождествление зла со страданием. Страдание может прямо, немедленно эмоционально быть воспринято нашими чувствами; мало того, человек способен также к сочувствию страданиям других. Поэтому правило "не причиняй другим страданий" не превосходит человеческих возможностей, даже при условии, что действие это автоматическое и эмоциональное.

Правда, если сравнительно легко установить, кто твой ближний,- по крайней мере, в рамках унаследованных норм нашего круга, нашего общества, нашего идейного окружения,- и если сравнительно легко даже определить, какие мои действия увеличат зло в мире, страдания в мире, то гораздо труднее выбрать, какие из моих действий более, чем другие, увеличивают зло в мире. Что надо особенно иметь в виду - это отдаленные последствия наших действий (сравните "Фальшивый купон" Льва Толстого). Несомненный факт, например, что насилие, которое в момент его совершения казалось необходимым и меньшим злом (скажем, во время войны или гражданской войны), имеет тенденцию полностью менять сознание лиц, его применявших, и вызывать цепную реакцию насилий, которые могут продолжаться без конца в течение десятилетий. Это легко подтвердить общеизвестными фактами из истории XX века. А значит, правило о неумножении страданий в мире верно и в социологическом смысле. Что касается религии,- во всяком случае, если взять современные религии - это правило, очевидно, верно.

Возвращаясь к трудности выбора между действиями, увеличивающими сумму страданий (как выбрать, которое из них меньше увеличивает страдания?), мы опять приходим к интуиции, то есть, в конечном счете, к совести. Мы уже упоминали, что почти никто из людей не лише!. совести полностью, однако тут следует различать два типа людей: с одной стороны - фанатиков, идеально приспособленных к действию, но видящих только одно непосредственное следствие из него, и интеллигентов, способных видеть этически разные стороны предмета и тем самым более ограниченных в своей способности действовать. Однако эта ограниченность лишь мнимая, потому что она в сущности сводится к ограничению способности увеличивать страдания мира. Но поскольку решение относительно моих действий целиком зависит от моей интуиции, моей совести и, конечно, от моей свободы воли, это вытекает из функциональной роли совести,- поскольку "царство божие" внутри нас: только мы сами можем оказать милосердие и проявить самоотверженность и самопожертвование.

Как мы пытались показать выше, что бы ни правило нашей жизнью биологическая эволюция. Второй закон термодинамики или Бог,- это сила, не имеющая дела и не могущая иметь дело с личностью, но, в лучшем случае, лишь с видом. Это сила не всеблагая и не милосердная, может быть, в человеческом смысле, она даже вообще не благая (для личности). И, по-видимому, она не может быть всеведущей, разве что в отношении самых общих законов развития Вселенной [7].

Мало того, можно утверждать, что всезнание физически и философски невозможно: оно нарушает принцип неопределенности,- зная место частицы в пространстве, мы не можем знать направления и скорости; зная скорость, мы не знаем места в пространстве. Заметим, что речь идет не о несовершенстве человеческого познания,- просто в природе что-то не может существовать одновременно, а несуществующего не могло бы познать даже всезнающее существо. Вообще, верховная сила весьма равнодушна к нашим личным страданиям, что и показано в "Книге Иова". Но именно эта сила вложила в нас инстинкт совести, разрушительный для его индивидуального носителя, но необходимый для выживания человечества. И только в этом "Царстве Божьем" которое внутри нас - мы можем искать доброту, снисхождение и любовь.

Однако и тут не вижу места ни для веры, ни для надежды. Надежда хорошее успокоительное, но она необходима для добрых деяний. Мало того,- и это, кстати, о Рае и Аде - я думаю, что святые мученики были праведны не потому, что они надеялись на награду, а несмотря на то, что они на нее не надеялись.

Итак, будем надеяться, что наша совесть не слишком часто вводила нас в заблуждение, и то, что живет в нас, по-отцовски простит нам те ушибы, которые мы - время от времени, вольно или невольно - оставляли на ребрах ближних. Но, конечно, и эта надежда, как и всякая надежда, тщетна, и нам следует выполнять наш долг в меру нашего понимания, не беспокоясь, простят нас в конце концов или не простят. Остальное - энтропия.

----------------------

Примечания:

1. Это как будто подтверждается некоторыми новейшими биологическими исследованиями.- И. Д.

2. Автор не ошибается.- И. Д.

3. "Нет ни эллина, ни иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, скифа, раба, свободного" и т. д.- И. Д.

4. Разве Алексей не нарушил заповедь "Чти отца своего и матерь свою"? Автор.

5. Все это было написано до Дрездена, Хиросимы и Нагасаки.- И. Д.

6. Можно возразить, что страдание особей может быть биологически необходимо для вида. Это верно. Однако в отношении между А ("мной") и Б ("моим ближним") индивидуальность представлена только А, в то время как Б представительствует за целый вид: мой ближний в качестве ближнего не есть особь, а есть представитель вида. Страдания индивида могут быть на пользу виду, однако страдания вида - безусловное зло. Поэтому страдать должен А, но не Б.- Автор.

7. Первородный грех, как его изображает христианская традиция, есть нечто весьма тривиальное; трудно понять, какое зло (в смысле данного выше определения) было совершено Евой и Адамом - разве что считать эту историю притчей об отдаленных последствиях наших деяний. Но она полностью противоречит представлению о всеведущем божестве. Оно бы предвидело совершение первородного греха, ибо решение свободной воли человека было бы заранее известно Божеству. Зачем же тогда наказание? И разве оно не слишком жестоко для отношений между Отцом и его Детьми (оно длится тысячелетиями!) Также принесение божеством самого себя в жертву, если считать, что оно всеведуще, производит странное впечатление: выходит, что Иисус знал, что его мучения продлятся всего шесть часов - то есть меньше, чем предсмертные мучения большинства людей, умирающих естественной смертью,- после чего он знал точно, что проснется в Раю, в то время как умирающий человек в этом уверен быть не может и от неведения страдает больше! Вечное наказание несправедливо и аморально, и вообще почему столько хлопот об обеспечении вечного блаженства для избранных, раз они уже предрешены заранее всеведущим божеством, которое могло бы все сделать сразу. Первородный грех может быть истолкован только как врожденное несовершенство человеческой совести и потому - человеческих действий. Жертва божества может означать добровольное соучастие в этом несовершенстве, а обещанная награда - незаслуженный дар, милость. Смысл этого был бы в том, чтобы вырвать человечество из слишком узкого круга "ближних" и показать, что правило должно, по возможности, применяться универсально. Я не думаю, что из всего этого можно вывести всеведущее божество, и вообще жертва Иисуса за все человечество кажется мне куда убедительнее, если считать, что он был человеком.- Автор.