Я не буду, впав в уныние и позволяя тоске разрушать душу и разум, ждать возвращения Сизаморо. Что бы ни затеяли великие духи, становиться жертвой несчастной настоящей любви и плакать ночами в подушку по Габриэлю я не собиралась. Тогда, на берегу озера, у колодца, я многое поняла. И простила многое, поддавшись порыву. Но у меня было время осознать и проанализировать все случившееся под более рациональным углом. В том мире любовь и брак не обязательно взаимосвязанные вещи, впрочем, как и в моем. Габриэль посадил меня в камеру, а сам развлекался, танцуя в бальном зале с будущей, совсем еще юной, женушкой. Когда он, полный ярости, явился верхом на драконе, мне почудилось, что сквозь Тьму, овладевшую им, я вижу беспокойство. Думала, что оно вызвано чувствами, истинной любовью. Единственной моей истиной. Но сейчас уверена, что он всего лишь выполнял свой долг, ловя беглянок. А я видела лишь то, что хотела. То, что перед этим мне дала прочувствовать великая Богиня.

— Привет, — поздоровался Слава, и я села напротив. Его изучающий взгляд скользнул по мне. Нежная трикотажная кофточка открывала ложбинку между грудей, юбка-карандаш подчеркивала формы, а каблуки еще больше придавали женственности.

— Все в порядке? — поинтересовался он, пребывая явно в приподнятом настроении

— Да, — мягко ответила я. Его забота была приятна, и в сине-зеленых глазах я видела искренность.

Мы завели непринужденную беседу, говоря в основном на рабочие темы, об общих знакомых и немного касаясь моих новых спортивных увлечений. Я оделась как на свидание — это и оказалось свиданием.

— Погоди, — остановил Слава, отвечая на зазвонивший телефон, — это по работе.

В трубке послышался громкий мужской голос, собеседник оживленно о чем-то вещал.

— Я сейчас, — прошептал Слава одними губами.

Махнула головой в знак того, что не возражаю, и сделала глоток кофе с приятными мятными нотками добавленного в него сиропа, решив пока посмотреть новости в интернете. А Слава покинул зал кофейни.

— Ну здравствуй, — услышала я бархатный мужской голос, и по телу пробежали мурашки.

Подняла голову, и глаза мои встретились с темным взглядом Сизаморо. Синеву глаз почти полностью закрыла Тьма. Губы искривились в довольной ухмылке. Я замерла, не то чтобы у меня пропал дар речи, я еле сдержалась, чтобы не заорать в голос, просто не знала, что говорят в подобных случаях. Не заявлялись подобным образом ко мне первородные маги, способные погубить все живое, а что нужно от меня — вообще неизвестно. Его волосы переливались в свете ламп как вороново крыло, контрастируя с молочной кожей. Угловатые, но идеальные черты лица были расслаблены. Одет он был, на удивление, в обычную одежду. Черный свитер, черное шерстяное пальто и брюки. Может, это очередная иллюзия? Но тут его ладонь, немного теплая и определенно настоящая, легла на мою. Взгляд не мигал и не отрывался от моих глаз. А я погружалась и тонула во Тьме. Она меня окружала, лаская своей прохладой изнутри.

— Да, все как я и думал, — произнес он, и зрачок его стал нормальным, открывая ледовитый океан его глаз, а Тьма отпустила меня, — не стоит сомневаться во мне, Анна, — подозрительно ласково произнес он, и изящная кисть погладила мою. Он будто опять прочел мысли, подтверждая прикосновением теплых и вполне себе осязаемых пальцев, что он вполне настоящий.

— Что?.. — пробормотала я, так как ничего лучше произнести не получилось.

— Я только что видел все, что видела ты, и мои догадки подтвердились. А на твой вопрос, зачем я пришел, ответ весьма прост — для этого мне нужно было заглянуть в твои глаза воочию.

— Как так получилось, что ты уже возродился? — наконец, соизволила я заговорить. Раз уж мы ведем беседу в подобной обстановке.

— А с чего ты взяла, что для этого времени нужно больше? — и на лице его расползлась хитрая ухмылка.

— Но…

— Невинное заблуждение. Никто из ныне живущих не делал подобного раньше. Кроме Псигелии, конечно, а первородные «светлые» маги уж постарались все скрыть, — с грустью в голосе сказал он, делая язвительный акцент на слове «светлые». Но старательно сохранял удовлетворенное и спокойное выражение лица, будто являться в кафе, в мире людей, для него обыденное занятие, а последнюю тысячу лет он и не был в мире Света.

Страх, накативший в первое мгновение от осознания того, кто передо мной, улетучился. Я вспомнила сон-воспоминание и его глаза, наполненные болью разбитого сердца, и мое чуть участило ход, отзываясь жалостью.

«Жалость твоя мне не нужна», — послышались холодные слова в голове.

Черное облако окружило Сизаморо, и за долю секунды он исчез, закончив этим наш короткий разговор.

Я оглядела посетителей кафе, но все они смотрели в противоположную сторону от столика, за которым сидела я, а несколько секунд назад и великий жрец ордена Тьмы.

Зачем ему то, что видела я? Надеялся увидеть, где искать Псигелию? То, что он вернулся, обрел твердую, вполне себе взрослую плоть, кажется, так до конца и не улеглось в голове. И цели его оставались весьма туманными. Где предсмертная агония мира, пожираемого черным огнем? Что он затеял?

Через минуту вернулся Слава, как ни в чем не бывало.

— Извини, — искренне проговорил он, — не мог не ответить.

— Ничего страшного, — ответила я, пытаясь сохранить невозмутимый вид и не потерять самообладание. — Но к сожалению, мне пора ехать.

— Я провожу тебя до машины? — с надеждой спросил он, испытав явное разочарование от моих слов, что тут же отразилось на его лице.

— Да, — уверенно произнесла я.

Мы вышли на улицу, и я прищурилась, посмотрев на слепящее белое небо, из которого без устали сыпал снег.

Слава подошел ко мне вплотную с явным намерением поцеловать. Приблизившись, он накрыл своими губами мои. В осторожной ласке язык скользнул по губе и проник в мой рот. Он двигался нежно, не спеша.

Это был не самый плохой поцелуй в моей жизни, но все познается в сравнении.

«Это тебе не поможет», — услышала я вновь голос Сизаморо. Он не звучал угрожающе, лишь сообщал нечто очевидное для него и, по его мнению, для меня тоже.

«Да что же тебе от меня надо?!» — мысленно воскликнула я.

«Не от тебя», — и леденящий душу смех заглушил все остальные уличные звуки.

Поспешно попрощавшись со Славой, нервно давя на педаль газа, направилась в сторону дома. Слишком быстро поднималась стрелка спидометра, и на поворотах машину то и дело заносило. Я неслась, словно за мной гналась сама Тьма. Казалось, что она вот-вот снова коснется моего тела, моей души. О чем я только думала раньше? Нужно было все рассказать Канье, как можно быстрее. А еще хотелось достать меч и больше не выпускать из рук. Пусть он бесполезен для защиты от магии, но когда я его держала, незримой тенью Габриэль стоял за спиной. Меч, словно напитавшись его теплом, теперь отдавал его мне, и я чувствовала себя защищенной, как всегда в его присутствии.

Нехорошее предчувствие усиливалось с каждой секундой, а белое небо начинало давить, грозя затянуть в свой белый плен.

Я знала, что сейчас произойдет, всем нутром это чувствовала и также знала, что остановить это не смогу. Никто не сможет. За что мне все это?!

Эрвин внимательно смотрел на свое отражение в небольшом магическом зеркале, в диаметре чуть больше его ладони. То, что он видел там, ему не нравилось. Взгляд потерял былую мягкость, все тяжелее было скрывать гнетущие душу мысли. Он ждал, когда появится Габриэль. В этот раз новости были не самые радужные. И к тому же их было сразу несколько.

Отражение резко изменилось, покрывшись рябью, и вместо себя маг увидел стены и потолок замка Смагарда, а затем появилось и лицо Габриэля.

— Что случилось, Эрвин? — обеспокоенно произнес он. Просто так они не использовали зеркала, только если действительно сообщить необходимо что-то важное.

— Маги Лесных земель просят Смагард оказать содействие, — сразу начал Эрвин с дел. — На южных территориях были замечены следы пустынных химер. Довольно близко к Древнему лесу.