Жила была Лиза... А, впрочем, это - не совсем сказка, поэтому я еще подумаю, как ее начать... А пока...

Яркое майское солнышко припекало, а где-то высоко над головами шумели  тополя. Такие тополя бывают только здесь, в Донбассе. Высокие, со светлыми стволами и серебристыми, словно припавшими пылью, листьями. Тополя роняли на землю белую вату, которую поднимал ветер и сбивал в настоящие сугробы. Казалось бы, уже пришла зима, но это всего лишь  тополиный пух.  Мягкий и нежный пух стелился по земле вдоль дороги, а потом снова взмывал вверх, поднятый горячим степным  ветром.

Мамы, вышедшие на прогулку со своими детками, расположились в тени дома на старой деревянной скамейке. Дети играли в самодельной песочнице и рисовали что-то мелком на бугристом асфальте, бегали друг за другом и кричали.

- Саша! Зачем ты бросаешь песком в Нику? Так не нужно делать! Мама тебя накажет!  - кричала полненькая, ярко накрашенная молодая женщина в пестром сарафане и белых, изрядно стоптанных шлепанцах, грозя кулаком в сторону непослушного сына.  Тот вытирал грязные руки о штаны, испуганно глядя на маму.

- Она первая начала... - мямлил мальчик, пряча взгляд.

- Данил! Встань с колен! Я тебе говорю! Быстро! Иначе отшлепаю! - строго говорила молодая блондинка  с ярко накрашенными губами в мини юбке и красном топике. Рядом с ней стояла коляска, в которой мирно спал трехмесячный братик Данилы. Мать периодически покачивала коляску, краем глаза следя за старшим сыном.

- Я говорю, шоб они все в этом Киеве сдохли!  - в сердцах сказала мама Саши, - Ладно, поорали на Майдане и разошлись, как тогда... Чёрти что творится в Украине! Януковича скинули, поставили каких-то клоунов...

- Какие клоуны?  Это - же фашисты! Самые натуральные! - возразила мама Данилы, - Видела, что в Одессе  было? А  по телевизору говорят, что, дескать,  люди сами себя сожгли! Ага! Жди! Они же не самоубийцы!  Вот недавно звонила тетка из Тернополя. Орала, что я -  сепаратистка, что я - зомбирована! Потом бросила трубку. А мы к ней тем летом в гости ездили... Больше не буду с ней разговаривать... Нафиг оно мне надо выслушивать такое?

- Да пошла она!  Сами орали: «Долой олигархов!», а сейчас посмотри, кто у власти? Все те же олигархи. Тимошенко, Порошенко...  Ничё... Не долго им осталось!

- А нам то что? Что с того, что власть поменялась? Лишь бы зарплату и детские платили! А там пусть хоть круглогодично майданят!

- Согласна. Опять опозорили Украину! Демократия? Какая демократия? Видела, как пацанов-беркутовцев избивали? Вот тебе и вся демократия!

- А слышали, что орали, когда майдан разгоняли? Они же дети! Да какие дети? Мужики стоят, лет под сорок.

- Не, ну я и молодежь видела... Молодые пацаны с флагами черно-красными...

- Да это - отморозки, нацики! Да этих хлопцев в шахты бы! А они на майдане орут! Делать им нечего, как на майдане прыгать! Патриоты выискались! Налоги не платят, нигде не работают... Да еще и нас тут колючей проволокой обносить собрались!  Пока наши мужья на шахтах здоровье гробят, они там орут про свою гребаную демократию!

- Да если бы просто орали!  - возмутилась мама Саши, - Они же беркутовцев цепями ... Да там у каждого третьего оружие было, а милиция стоит под пулями и ничего сделать не может! Это у них называется  - демократия! А как у нас тут антимайдан, так это - недемократично! Сейчас вообще непонятно что твориться. Пришли к власти эти уроды и неизвестно что будет.

- Читала недавно в интернете, что за вооруженный протест в любой европейской демократической стране сразу дубинками и газом народ разгоняют. И все у них демократично! А у нас - не демократично! Интересно, что Янукович скажет? Вон уже выступал пару раз. Крым отсоединился, а мы тут до сих пор сидим, хотя могли бы быть уже в России.

- Да кому мы нужны! Россия давно Крым себе хотела!  А мы...  Хотя, у нас тут промышленность, шахты...

- А, кстати, где он сейчас? -поинтересовалась мама Данилы.

- Да где-то в России!  Спрятался. Носа не кажет. Боится, что убьют его ненароком на Украине!  Довел страну до кризиса, его скинули, а теперь беспредел творят!

- Да все этот Тягнибок с Ляшко.  Теперь орут, что будет война! Нас, типа надо обнести тут всех колючей проволокой и уничтожить! А Фариончиха? Бывшая комсомолка! Вот ее бы я ... Ух! Помните, как она к  какой-то девочке, по-моему, Лизе, подошла и сказала, что с ее именем нужно валить в свою Московию?

- Да, я смотрела этот ролик ... - вмешалась молодая симпатичная женщина с короткой стрижкой,  которая до этого молчала и внимательно слушала весь разговор. Ее дочку звали Лизой, и она не хотела, чтобы ребенок переживал из-за слов какой-то не совсем психически здоровой представительницы партии «Свобода».  Ей не хотелось, чтобы подруги дальше развивали эту тему. Девочка как раз сидела на краешке скамейки, прижимаясь  к матери, и внимательно слушала, о чем говорят взрослые.

У Лизы был маленький вздернутый носик, большие серые глаза, как у мамы, и капризное выражение лица, словно она вот-вот расплачется.  Волосы были собраны в жиденький хвостик и заколоты пластмассовой заколкой.

- Лизочка, ну почему ты не хочешь поиграть с детками?   - сказала мама, обращаясь к девочке. Она понимала, что многие темы, которые они сейчас обсуждают слишком взрослые для четырехлетнего ребенка.

Лиза обиженно смотрела на маму, словно мама нарочно ее прогоняла.  Малышке совсем не хотелось играть с детьми. Ей просто хотелось побыть рядом с мамой и послушать, о чем еще интересном  будут говорить взрослые. Взрослые всегда говорили любопытные вещи, например, о политике, о ценах, о работе. Лиза не всегда понимала, о чем идет речь, но кое-что девочке все-таки удавалось себе представить. И сейчас она ждала, что взрослые будут говорить о новостях. Просто мама и папа Лизы не часто разговаривали с ней на взрослые темы. Им не хотелось тревожить и без того впечатлительную и восприимчивую девочку.

Железная дверь подъезда открылась и на пороге с мусорным ведром появилась Елена Петровна со второго этажа. Елене Петровне было уже под пятьдесят. Ее короткие, крашенные в вишневый цвет волосы, чудом пережившие очередную химзавивку, были уложены в ее любимую прическу «одуванчик». На ней был домашний халат с розово- черными разводами и тапки под цвет халата. Елена Петровна посмотрела на детей, на женщин, поджала узкие, накрашенные по-старушечьи губы,   и молча пошла в сторону мусорных контейнеров.  На обратном пути она гордо подняла голову, словно все те, кто сидела на лавочке недостойны ее внимания. Было видно, как мелькает в разбитых окнах подъезда ее халат, было слышно, как хлопнула железная дверь ее маленькой двухкомнатной квартирки,  где она проживала со своим  семейством - мужем, дочкой и зятем.

- О! Пошла! Чистюля! Я помню, как мой играл у нее под окнами. А она орала, что бы он шел играть в другое место, а то она лично там прибирается!  - неприятным голосом сказала мама Саши.

- Ага! Чистюля! Свои коврики хлопает прямо с балкона людям на головы!   - возмутилась мама Данила.

 - Недавно встретила ее  и поздоровалась, а она мне знаете что зарядила? С москалями не здороваюсь!  -  засмеялась мама Саши.

- Да я с ней уже два месяца не здороваюсь. Она меня однажды поймала в подъезде и начала рассказывать про то, что майдан - это надежда для Украины, что наконец-то в Украине не будет оккупантов из Рашки, - сказала мама Данила, - Теперь я ее просто игнорирую. Она пару раз пыталась мне что-то рассказать про небесную сотню, так я ее просто послала подальше.

- Сколько людей - столько мнений, - осторожно заметила мама Лизы, - Она просто верит  новостям.  Многие люди верят тому, что говорят по телевизору. А по телевизору иногда такое начнут рассказывать, что просто волосы дыбом встают!

- Да дура она просто! - громко сказала мама Данилы, и все засмеялись.