- Ну что сказать.. . Посмотрим, чем дело кончится... Лиза, а ты не хочешь сходить на кухню и проверить, что там делает Фунтик?  - сказал Лизин папа, - Вдруг он полез  в мусорное ведро?

- Он не будет лазить в мусорное ведро. Он все понимает.А давайте еще посмотрим новости! - гордо сказала девочка.

Мама засмеялась. Отец улыбнулся и снова продолжил пилотировать самолет на телефоне. Он пытался научить Лизу, но у девочки ничего не получалось и ее быстро сбивали. Ей не нравились самолеты, стрелялки, которые так любил папа, она любила Винкс и фей.  У мамы на телефоне есть две игрушки про фей. И там не надо было стрелять. Там строишь домики и собираешь волшебную пыльцу. Там не нужно было никуда торопиться, а торопиться Лиза не умела. Папа иногда называл ее «копуша», особенно, когда они собирались на прогулку.

Папа ее работал на Снежнянском Машиностроительном Заводе СМЗ. Что это означало Лиза, конечно, не знала, а мама работала в больнице ЦГБ, поэтому Лиза иногда думала, что тоже будет доктором, но до конца не была уверена, а хочет ли она этого или нет. Она приходила к маме на работу и нюхала запах лекарств. Он почему-то ей нравился. Мама работала в детской поликлинике. Лиза росла здоровым ребенком, поэтому любила ходить в поликлинику просто так. Она понимала, что идет туда не для того, чтобы лечиться, а к маме, на работу, а это - совсем другое дело!  Там в холле был бассейн, выложенный цветной мозаикой, в нем было налито немного водички и плавали малюсенькие рыбки. А на стенах  было развешано много ярких картинок.  Лизе нравились рыбки, вот только они ее боялись. Стоило опустить руку, как они быстро уплывали. В  сказке все было по-другому.  Феи даже разговаривали с рыбками, хотя Лиза знала, что рыбки не умеют говорить.Малышка всегда приходила к бассейну с рыбками и могла долго-долго смотреть на то, как они играют.  Это было так интересно, что можно было наблюдать часами.  А еще  Лиза любила заходить в мамин кабинет, и она удивлялась тому, что дети плакали и не хотели  идти к доктору, ведь в кабинете ничего страшного не было!

Мама сидела за столом в белом халате и в очках. Вид у мамы был такой строгий, что малышка иногда глазам не верила, что это на самом деле ее мама. Однако, при виде Лизы она всегда улыбалась и откладывала карточки.  Вместе с мамой в кабинете сидела Тетя Света. Тетя Света была медсестрой. У нее были короткие темно -красные волосы. Лиза знала, что не бывает людей с темно-красными волосами. Феи бывают, а люди - нет. Но Тетя Света не была феей, поэтому Лиза однажды спросила у мамы, почему у Тети Светы такие волосы. Мама рассмеялась и сказала, что это - краска для волос. Мама тоже иногда красилась, а Лиза смотрела на то, как мама сидит с волосами, намазанными чем-то коричневым, а потом бежит смывать.  Но у мамы волосы были не красные, как у Тети Светы, а красивыми, коричневыми. Теперь девочка точно знала, что когда вырастет,  тоже будет красить волосы, как Тетя Света, потому как все женщины красят волосы, чтобы быть красивыми. Тетя Света вызывала у Лизы симпатию.  Она была полненькой и очень веселой женщиной, всегда шутила и часто смеялась.  Стоило Лизе войти в кабинет, как Тетя Света радостно  охала:

- Это кто к нам пришел! Лизочка! Проходи, садись. На что жалуемся?

- На жизнь... -грустно вздыхала Лиза.

Эту фразу она однажды услышала от взрослых и запомнила ее. Тетя Света громко хохотала, а мама Лизы скромно улыбалась.

А еще Тетя Света любила конфеты и часто угощала девочку.  Лиза тоже любила конфеты, хотя мама не позволяла ей брать конфеты у чужих. Но Тетя Света не была чужой, поэтому Лиза всегда брала конфеты и благодарила. Она росла вежливой девочкой.

 Лиза ела конфеты и рассматривала старый письменный стол, смотрела на карточки других детей, на шкафчик с лекарствами, покрашенный в белый цвет, на потертый линолеум, и в этот момент девочка очень хотела быть доктором, как мама. Чтобы у нее тоже был свой стол, карточки и к ней на прием приходили больные детки. Заходили больными, а выходили - здоровыми. Ей казалось, что в этом есть что-то волшебное.

- Она у тебя серьезная, спокойная. Такая прямо-таки деловая....   - улыбалась Тетя Света, открывая ящик стола, в поисках гостинцев.

- И не говори....  - вздыхала мама. Ей нравилось, что Лизочка  росла послушным ребенком, которого не приходится часто одергивать и наказывать! Вот только храбрости ей бы...  Папа говорил, глядя на Лизу, что скромность - украшение женщины, а мама качала головой, возражая, что скромным иногда трудно найти свое место в жизни.

Лиза ничуть не смущалась, когда с ней разговаривала Тетя Света. Она настолько привыкла к полненькой добродушной медсестре, что могла спокойно рассказывать ей о делах в садике, отвечать на вопросы и иногда даже смеяться вместе со взрослыми за компанию.

Слово «война» звучало все чаще.  Новости рассказывали, что какой-то Славянск взят в окружение. Лиза набралась смелости и спросила маму:

- А кто «взял в окружение» Славянск? И где Славянск находится?

- Он далеко отсюда, - сказала мама.

- В 150 км, - уточнил отец, - Его укры взяли в кольцо.

- Укры? - переспросила девочка, не совсем понимая, о ком идет речь.

- Украинская армия, - пояснил папа, давая ей понять, что это - взрослый разговор, и ей еще очень рано интересоваться такими вещами.

Лиза немного знала о политике. В Киеве... Это очень далеко отсюда, был президент Янукович. Его «скинули» и он спрятался в России. На площади собрались люди, стали драться и «скинули» Януковича. Лиза представила, как скидывают Януковича. Она видела, как на тихом часу мальчишки со второго этажа двухъярусной кровати скидывали подушки на головы девочкам.  "Скидывать" это всегда больно. Наверное, Януковичу было больно, когда его "скинули"! Папа говорил, что Янукович раньше был хорошим, что за него весь Донбасс голосовал, а потом стал плохим. А после того, как его «скинули», на его место пришли другие люди. Хунта. Но они оказались хуже Януковича, и теперь везде звучит это слово «война». А теперь Украина воюет с каким-то Славянском...  Но Славянск далеко отсюда, поэтому волноваться нечего.

Украина. Лиза знала, что она живет в Украине. Ей рассказывали об этом в садике. Ей показывали «свитлыцю», на праздник одевали веночек, и она читала стихи на украинском, которые с ней разучивала мама.

Мамо!  Йдевжезыма,

Снигомтравыцювкривае!

Мамо! Пташоквженема!

Мамо! Чикожнапташынаввырийназымулитае?

 Правда Лиза и половины не понимала, что говорит, но читала красиво с выражением.  Она думала о том, какое это сложное слово: «йдевжезыма», но самым сложным словом было: «Чыкожнапташынаввырийназимулитае». Лиза еле выучила его.  Маленькая девочка еще не понимала, что это - не одно слово, а целое предложение,  и что слов нужно писать раздельно. Мультфильмы по телевизору тоже  были на украинском языке, но Лиза  понимала, о чем говорят герои.  Иногда мама брала ее на концерт в кинотеатр «Снежинка», где выступали дети в украинских костюмах под украинскую музыку. Веночек Лизе нравился, и «свитлыця» тоже. Феи и волшебницы часто носили веночки на голове, поэтому Лиза любила веночек. А «свитлыця» была такой маленькой и такой уютной, что хотелось посидеть там подольше. Там тоже были цветы, портрет усатого Кобзаря в большой шапке и красивые полотенца-рушники. У них в садике тоже была «свитлыця» и Лиза любила, когда их водили туда целой группой. Там можно было все потрогать, рассмотреть и послушать певучие, мелодичные украинские песни.

Воспитательница рассказывала детям, что «кот» по-украински - «кит», и что правильно говорить не «пробигла собака», а «пробиг собака». Лиза представляла себе огромного кита, которого видела по телевизору, у которого на голове большие кошачьи уши и хихикала в кулачок.

Украинский язык Лизе не давался. Ей тяжело было понять, что в украинском есть буква «гхэээ». Поэтому она вместо нее произносила обычное «г». Воспитательница ее всегда поправляла, но Лиза все равно упрямо произносила «г», потому, как с детства привыкла к тому, как говорят родители. Лиза заметила, что Тетя Света даже когда разговаривает по-русски (а она всегда говорила по-русски),  всегда говорит «гхэээ». "Гхэде подевалась карточка Ивасюка?"  "Вчера ездила в гхород. Там купила яица по 5 гхрывень."