- Где, где... - отмахнулся от нее заметно вымотанный Пак. - Замучила! А то, ты не знаешь в каких "особняках" живет подобная публика? Картонная коробка с ближайшей свалки, а когда и она сгниет либо канализационный люк, либо подземка или того лучше, помойная яма. Поняла? Адрес: ближайшая от места его убиения - помойка.

Когда Джун покинула пределы города, то оказалась в полном одиночестве под открытым ночным небом. На шоссе Ючхон, в этот ночной час пустынно. Встречные машины проезжали редко, и Джун развила неплохую скорость, едва не проскочив нужное место, и пришлось сдать назад. Оставив Ямаху на обочине, она поднялась по склону, светя под ноги фонариком. Ночь была светлая, горизонт озаряло свечение, поднимавшееся над Сеулом, но под деревьями у земли царила непроницаемая тьма. В свете фонарика отразилась желтая полицейская лента, валяющаяся на земле, один конец которой был обвязан вокруг дерева, другой брошен в траву. Выключив фонарик, Джун опустилась на корточки и замерла. Она "слушала место", давая своим чувствам свыкнуться и освоиться с ним. Здешнюю тишину углублял далекий шум шоссе, по которому изредка проносились машины. Он путался в скрадывающих его кронах сосен, траве, узловатых корнях, в овражках и склонах.

Бомжа нашли случайно. Возвращавшаяся из Инчжу в Сеул семья, вынуждена была остановиться, чтобы дети могли сходить в кусты, а заодно и размяться. Засидевшиеся мальчишки измученные вынужденным бездействием, радуясь свободе, начали носиться по склону, выбежав за обочину, отбежав от дороги на приличное расстояние, не обращали внимания на предостерегающие окрики взрослых. И поплатились за свое непослушание жутким зрелищем. Едва заметные следы волочения, что шли от шоссе, означали, что труп привезли к этому месту и бросили, избавившись от него. Но посмотрев камеры наблюдения в отрезке предполагаемого времени свершения преступления, следаки обнаружили, что ни одна машина не останавливалась у обочины в этом месте.

Пак высказал предположение, что труп был выброшен не сразу после убийства. Хорошо, пусть так... Тогда где его убили? В городе? Если это сделали бомжи, то зачем столько хлопот, чтобы вывезти тело? Обычно они оставляют места своих потасовок, не утруждаясь тем, чтобы спрятать убитого, пытаясь кого-то запутать. Эта публика, сама по себе асоциальная, живет на дне общества, где жестокость является нормой. Тюрьмы они не боятся, полагая, что там им будет намного лучше. И что? Кто-то из них даже заимел машину, чтобы перевезти сюда тело? Угнали? Абсурд.

Вдруг Джун замерла. Только что она подумала о чем-то, что было очень правильным, и медленно двинулась назад по следу своих, еще не остывших мыслей. Вот оно! Запутать! Кто-то решил все запутать. Каким образом? Сбить со следа... чтобы решили, что убитого притащили со стороны шоссе, а след волочения, собственно, и заставлял так думать, но... камеры слежения показывали, что ни во время убийства, ни после него в этом месте не останавливалось ни одно транспортное средство. Это означало... Джун пошла в противоположную от шоссе сторону, углубляясь в лес, светя себе под ноги и по сторонам фонариком.

Впереди в трех шагах луч фонаря высветил, что-то бесформенное темное инородное не принадлежащее здешнему ландшафту. Джун подобрав корявый сук, подошла и поддела нечто непонятное. Это оказалось старое шерстяное пальто, место которому было на помойке. Бросив его обратно, Джун пошарив по карманам своей кожанки, поняла, что забыла сотовый. Досадно, она могла бы заснять это пальто, хотя вряд ли что-нибудь вышло в такой темноте, но все же. Дальше она шла, внимательно глядя себе под ноги.

Сначала ее внимание привлек пяточек разворошенной земли. Джун остановилась и посветила вокруг. Так и есть, неподалеку валялся небольшой валун с темным уже подсохшим, основанием. Его выворотили, сделав орудием убийства. Присев перед ним, Джун принялась внимательно осматривать камень, не сдвигая с места и не прикасаясь к нему. При свете фонарика, она увидела темные пятна подсохшей крови. Потом пошло как-то неловко, поднявшись и шагнув в сторону, чтобы осмотреться дальше, она угодила ногой в ямку и, охнув о неожиданности, упала, больно окарябав ладони об узловатые корни сосны, когда инстинктивно выставила вперед руки.

- Да чтоб тебя... - негромко ругнулась она, поднялась, отряхнула колени, подобрала упавший на земле фонарик и выпрямилась.

Она стояла у входа шалаша-лачуги, кое-как сляпанного из собранных где попало разномастных досок, веток и картонных коробок. Джун потрясла садящийся фонарик, встряхнув батарейку и, открыв расхлябанную дверь, направила внутрь луч света, поводив им из стороны в сторону. При слабом прыгающем свете она разглядела вырытый в земле очаг, два топчана сложенных из ящиков с набросанным на них тряпьем. Перекошенные полки, держащиеся на честном слове, были завалены просроченными консервными банками, упаковками чипсов, рамена и моющих средств. Ящик у очага между топчанами, по-видимому, служил подобием стола. На нем стояли вскрытые пластиковые стаканчики рамена и кимчхи. Запашок здесь тоже был соответствующий. Опустив плотный брезентовый полог, и прикрыв дверь, Джун пошла обратно. Спустившись к обочине, посмотрела на часы. Три ночи. Она еще успеет съездить в участок и посмотреть дело Джи Санга.

Полицейский, дежуривший у входа в управление, узнал ее, когда Джун войдя, приветливо махнула ему. Вот, девка! И когда угомониться? Главное, кто угомонит ее? Шастает где-то ночами, возвращается на работу перепачканная в земле, зеленая от недосыпания. Кто ж, такую замуж возьмет? А Джун прошла в свой отдел, достала из сейфа дело Санга и села перечитывать его. Интересовал ее не столько Санг как Тхэ Со о котором в деле было упомянуто вскользь.

Два мальчика родились с разницей в одну минуту. Невольно подумалось, что именно эта минута стала решающей, сыграв свою роковую роль в разнице их характера. Мальчики выглядели совершенно одинаково, имели одни интересы и росли, не доставляя взрослым особых хлопот, предпочитая, все время играть друг с другом. Но со школы все стало меняться. Интересы братьев разошлись. В отличие от Джи Санга, Тхэ Со интересовала учеба. Закончив младшую, оба неожиданно пошли в разные старшие школы. Тхэ Со учился в продвинутой школе, тогда как Джи Санг остался в той же. Объяснялось это тем, что с близнецами было нелегко справиться, но с другой стороны, Тхэ Со действительно был не без способностей.

По окончании школы он сразу же уехал за границу, поступив в Калифорнийский университет, тогда как Джи Санг остался с матерью, помогая ей держать небольшой магазин. С тех пор пути братьев больше не пересеклись. Было ли это стечением обстоятельств или намеренно? То, что имелось в деле, не отвечало на вопросы, наоборот ставило их еще больше. В начальной школе Тхэ Со помогал Джи Сангу делать домашнее задание, решая контрольные тесты и даже отвечая на уроках. Потом все это резко прекратилось. Почему? Писали ли они друг другу, когда один их них уехал за границу? Тосковали ли разлученные близняшки? Кому принадлежало решение развести братьев по разным школам? Только ли их разная успеваемость стала тому причиной? Джун выписывала адреса школ в которых учились Джи Санг и Тхэ Со, когда зазвонил стоящий рядом на столе телефон.

- Ты обалдела?! – заорал ей в ухо Пак, как только она машинально подняла трубку.

- Что случилось? – от неожиданности выронила ручку Джун.

- Ты на часы смотрела?

- О боже!

- Док уже обзвонился, спрашивая, где ты! Ждал тебя до последнего, сейчас выезжает из гаража.

- Еду! – сорвалась с места Джун, схватив на ходу шлем.

- Эй, эй… - поторопился позвать ее Пак, пока она не бросила трубку. – Ты что-то нашла?

- Ага… - успела сказать Джун перед тем как положить трубку на рычаг.

Она нагнала сиреневый Мерседес Тхэ Со на ближайшем светофоре на пересечении улиц Г. и В. Когда Тхэ Со заметил ее, то не узнав, занервничал. Его машина начала идти неровно, все время, пытаясь оторваться, и Джун потребовалась полная концентрация внимания и нервов, что ее, оглушенную бессонницей, вымотало еще больше. Каждый раз она обещала себе не устраивать подобного драйва бессонницей и не получалось… не получалось…

Вздрогнув, Джун открыла глаза и выпрямилась. Заснула? Вот же опять лажанулась! Она украдкой огляделась: только бы никто не заметил. А вдруг она пропустила, что-то важное и опасное? Но посмотрев на часы, поняла, что всего-то подремала минут десять. Будет хорошо, если и этот день пройдет, как и до того, спокойно. Джун незаметно потянулась, прогоняя остатки дремы, мимоходом заметив двух стоящих в стороне перешептывающихся медсестер, косившихся на нее. Понятно! Раздражает она тут всех. Косточки ей перемывают. Джун в ответ приветливо помахала им рукой и, встав с кресла, пошла к кофейному аппарату. Только кофе ей попить не удалось, в госпитале разом погас свет. Джун мигом подобралась. Отбросив стаканчик с кофе, она бросилась к операционной. Там включилось резервное освещение, и полостная операция шла своим чередом. Джун набрала номер охраны.

- Что происходит?

- Разбираемся, - ответили ей. – Для тревоги нет основания. Сейчас подойдут из техслужбы и устранят неполадку. А кто звонит?

- Полиция. Перекройте все выходы из здания, в том числе запасные и аварийные.

- Не положено…

- Это минут на десять – пятнадцать не более. Сошлитесь на сбой электричества или на то, что устранить неполадку займет время.

- Эй, а…

Но Джун отключилась, не было времени объясняться. Она внимательно огляделась. То, что это был не просто сбой электричества, опытный детектив нутром чувствовала. Этаж опустел. Все медсестры разбежались по своим отделениям: успокаивать встревоженных пациентов и поддерживать систему жизнеобеспечения лежачих. В длинном темном коридоре с креслами вдоль стен, кофейным аппаратом напротив закрытых дверей конклавной и операционной, из которой лился свет, никого не было. Повинуясь тревожному чувству, Джун отступила в темноту, встав за выступ стены с начинающимся за ним рядом кресел.