— ХБ! — Обычно Чарлз Мун бывал сдержанно-равнодушен, но на этот раз в его голосе явно прозвучало удовольствие. — Я очень рад тебя слышать. Надеюсь, у тебя хорошие новости?

— Хорошие для «Братства» или для «М&Х»?

— Ну, если ты хочешь назначить на завтра встречу, то, думаю, для нас обоих, старик. — Чарлз Мун держал паузу сколько мог, но не выдержал и заговорил первым. — Ну так что, ХБ, сколько участников в нашем заезде?

Хоторн-Блайт вздохнул.

— Забавно, что ты об этом заговорил, потому что мне тоже хотелось задать тебе вопрос.

— О чем ты?

— Нет ли тут подвоха, Чарлз? Может, ты хочешь узнать все о моей компании, а потом купишь «Клуб грешников»? Похоже, принципы для тебя не пустой звук, как и для меня. Дай мне слово.

— Поверь, ХБ, — голос Муна зазвучал громче, — нет, даю тебе слово. Я сделал совершенно одинаковые предложения вам обоим. При встрече мы сможем обсудить детали, но на данный момент все в равных условиях. Откуда эти подозрения?

— Очень просто, Чарлз, я ничего не знаю о твоем бизнесе, не знаю, что именно тебе нужно. «М&Х» занимается скорее традиционным молодежным туризмом, а «Клуб грешников» делает упор на отдых в клубном стиле.

— Да, но у них еще уйма неиспользованных возможностей. Ты сказал, что ничего не знаешь о моем бизнесе, но ведь и я о твоем ничего не знаю. Мне нужен туроператор высокого класса. «Клуб грешников» ближе к тому, что нас интересует сегодня, но «М&Х» более опытны. Я учту все, принимая решение. — Чарлз помолчал. — Так что давай вернемся к моему первому вопросу. Ты согласен?

— Ты дал мне слово, Чарлз. Я согласен.

В ответ донеслось приглушенное: «Да!» И через секунду: «Отлично».

— Еще одно, Чарлз, встречу нельзя перенести на более ранний час? Я хотел заехать на тренинг для гидов, а если мы с тобой встречаемся только за полночь, в субботу у меня точно не хватит сил. Раз решение принято, завтра весь день уйдет на встречи с директорами и старшим персоналом, а в воскресенье мы с женой уезжаем на весь день.

— Мне очень жаль, ХБ. Сегодня в клубе модный показ, так что я не уйду отсюда до шести утра. Завтра вечером я занят, а сразу после нашей встречи еду в аэропорт. Мы запускаем в Австралии новый проект, и я буду там почти всю неделю. Так что нам обязательно нужно до этого поставить все точки над «i».

— Хорошо. Правда, обычно в это время я уже лежу в постели с книжкой и чашкой какао.

— Я пришлю за тобой водителя к одиннадцати тридцати. Нормально?

— Увидимся завтра.

Положив трубку, Хоторн-Блайт еще пару минут сидел, уставив в стену невидящий взгляд. Потом ослабил галстук, встал и подошел к стене вплот-{ую. С первого года основания «М&Х» после завершения тестов все гиды снимались на групповое фото. Он шагнул в левый угол, где висели самые ранние снимки, и взглянул на улыбающегося Тайрона Лукаса, которому тогда было лет двадцать пять.

— Вот так, Лукас, если тебе нужна драка, — прошептал он, — ты ее получишь.

Вас в футболке и боксерских трусах вышел из ванной и рухнул на кровать. Это был длинный и утомительный день.

— Иногда горячая ванна может спасти жизнь. Господи, я разваливаюсь на куски. Длинный выдался денек, а, Арри?

— Ты перестанешь называть меня Арри?

— С ума сойти, почти двенадцать, — ответил Вас, улыбаясь. — Я думал, закончим хотя бы в восемь, но уж никак не в одиннадцать. — Он взглянул на копавшуюся в сумке Арабеллу. — А ты умеешь прикидываться, а?

Она отставила сумку.

— В смысле?

— С инструкторами ты ведешь себя совсем иначе. Говоришь правильные слова, делаешь все с таким энтузиазмом, словно это тебя действительно волнует.

— Ну я бы не сказала, что это называется прикидываться, — просто действовать с умом. Я уже говорила, для меня главное — попасть на Ибицу, остальное по барабану.

— А там что ты будешь делать? Порхать с цветка на цветок? Думаешь, я буду с тобой возиться? По-твоему, это честно по отношению ко мне и ко всем остальным?

Арабелла посмотрела на него.

— И что ты сделаешь? Настучишь на меня, скажешь Кевину, что, по-твоему, я не подхожу?

— Нет, но я...

— Потому что если ты это сделаешь, он просто посмеется над тобой. А может, за это выгонят тебя.

— Все может быть. В любом случае, это не имеет значения. Мне насрать, чем ты занимаешься, пока это не вредит мне.

— Хорошо.

— Одного только не могу понять, чего тебе далась эта Ибица.

— Не твое дело.

— Мое, если я тоже буду там работать.

— Тебя это не затронет никоим образом.

— Да ладно, чего с тобой разговаривать, все равно толку никакого. Я ложусь спать.

Он отвернулся к стене и выключил лампу на тумбочке.

Арабелла, матерясь, продолжала рыться в сумке. Потом на несколько минут наступила тишина, которую нарушил странный скребущий звук. Вас повернул голову и увидел, что Арабелла возится над маленьким столиком у окна.

— Ну что тебе опять неймется?

Арабелла посмотрела на него с сардонической усмешкой, потом вытащила маленькую тонкую серебряную трубочку. Наклонилась над столом и снюхала дорогу, которую только что сделала.

— Это спид?

— Разумеется, это не спид, деревня. Это кокаин.

— Что? У тебя совсем крыша поехала? Нас же только что предупредили, завтра подъем в семь утра и самый сложный день курса.

— Не стоит верить всему, что тебе говорят, — ответила Арабелла, вытирая пальцем верхнюю губу.

— И что это должно значить?

Арабелла посмотрела на него с видом превосходства, потом не раздеваясь легла на кровать. Включила лампу в изголовье и подняла с пола номер «Татлера».

Вас удивленно покачал головой.

— Ты и правда чеканутая. Все, я сплю.

Он натянул на голову одеяло и отвернулся.

— Спокойной ночи, Василий, — сказала Арабелла, — и сладких снов...

— Ну вот, сижу я на ресепшен, дежурство только началось, и тут в холл спускается этот паренек. Напоминаю, действие происходит в одном из отелей, которые подгонял нам Фелипе, возможно, в худшем отеле на Майорке. Бармен, — отвлекся Кевин, — еще раз все то же самое.

— Мы не опоздаем? — спросила Джейн. — Уже почти час ночи.

— Пять минут погоды не сделают, — чем позже мы уйдем, тем лучше.

— Может, он уже хочет закрыть бар, — настаивала Джейн.

— Ерунда. Мы могли бы быть единственными в баре отеля, но мы единственные в отеле. Старина Мик не будет возражать, если мы посидим еще, правда, Мик?

— Вовсе нет, мистер Раундтри, вовсе нет. Я дежурю до четырех часов, и если этот тренинг не будет особенно отличаться от прошлого, у меня к вашему отъезду набежит немало часов переработки.

Кевин посмотрел на остальных.

— Мик просто золото. Когда курс заканчивается, я всегда оставляю ему кое-что сверху. Так о чем я говорил?

— Как не разбираться с жалобами клиентов, — напомнил Грег.

— Ага, точно, ну так вот. Было начало сезона. Джейсон Барнс еще был менеджером, и он тусо-вал с этим гидом Шеггером — пожалуй, он единственный мог дать бы Грегу фору, когда дело касалось секса или утренних дежурств. Ну так вот, они оба были на экскурсии накануне ночью, ужрались в хлам и сняли двух старых шлюх. Как я уже говорил, это был просто ужасный отель. Наглый персонал, несъедобная еда и ободранные номера. И вот этот бедолага спускается в холл. Он подходит к Шеггеру и Джейсону и говорит: «Прошу прощения, не хотелось бы, чтобы из-за меня поднялся шум, но сегодня утром, когда я проснулся, . в моей кровати была крыса».

Грег и Джейн обменялись взглядами. Они уже несколько раз слышали эту историю.

— Да уж, нечего сказать, парень умел испортить людям настроение. Как бы то ни было, Шег-гер уставился на него мутным взором, с ночи он и протрезветь толком не успел, и отвечает: «Ты думаешь, у тебя проблемы? Он сегодня утром проснулся в одной кровати со свиньей, а в моей оказалась собака».

Хотя Брэд был единственным, кто еще не слышал эту историю, засмеялись все.