Водитель отходит. Приостанавливается, мнется.

– Что? – спрашивает Володя.

– Да ерунда! – как-то смущенно говорит водитель. – Вспомнилось не к месту.

– Нам сейчас все к месту. Что вы хотели сказать?

– Да это... Значит, когда фургон с орлом и иномарка отъехали... ну, пока я помощь сопровождающему оказал, пока милицию вызвал... И тут, значит, в обратном направлении еще один фургон прошел. Похожий. Только у того – орел на боку был, а у этого – самолет...

Алешка вдруг хлопает себя ладошкой по губам и толкает меня в бок. Я удивленно смотрю на него. А он вовсю хлопает ресницами – соображает.

– И еще, – вдруг продолжает водитель. – Эти бандюки очень торопились, когда груз переносили. А один все их подгонял, мол, скорее, да скорее. И еще как-то сказал: «Живее, братаны, Тропик уже ждет!»

– Тропик? – переспросил Володя.

– Тропик, – кивнул водитель. – Точно, я запомнил.

Алешка снова меня в бок:

– Дим, этот Тропик их главарь, кличка у него такая.

Ну это и мне ясно.

Потом капитан Володя стал допрашивать дядьку, который сопровождал груз в автобусе. Фамилия его оказалась Воробей. Он и был похож на маленькую непоседливую птичку. И говорил так же быстро, будто чирикал.

Капитан Володя усадил этого Воробья, которого был залеплен пластырем лоб, в машину, потому что тот жаловался на головную боль и когда не чирикал, то морщился. И ругался на бандитов.

Из его слов мы поняли, что группа коммерсантов закупила за рубежом партию телевизоров, арендовала автобус и поручила Воробью сопровождать груз от границы.

– А почему автобус? – уточнил внимательно слушавший Воробья Володя.

– А потому! – сердито буркнул тот и почесал пластырь на лбу. – У вас тут разбойничают на трассе. Я уже третий раз так попадаю. Для безопасности и взяли автобус. Чтоб внимания к грузу не привлекать. Кто ж подумает, что в автобусе телевизоры едут? Правильно?

Значит, кто-то бандитам подсказал, подумал я. И тут же вспомнил, что похожие слова два часа назад говорил капитан Володя папе. А по тому, как Алешка снова ширнул меня локтем в бок, понял, что и он подумал о том же.

У меня вдруг появилось ощущение, что вокруг нас начинает сплетаться что-то вроде сети из загадочных нитей. И, хочешь – не хочешь, а нам с Алешкой в этих сплетениях придется разбираться.

Наконец опергруппа работу закончила. Усталый капитан Володя отдал еще какие-то распоряжения и сказал нам:

– Поехали, братва. Отвезу вас к Арчилу.

– Я на минутку, – сказал Алешка и выскользнул из машины. – Очень надо.

– Ну, раз надо... – Володя вздохнул с пониманием.

Алешка забежал за подбитый автобус, заглянул в его распахнутые дверцы, что-то подобрал с пола и сунул в карман. Володя этого не заметил – курил, положив руки на баранку. Но я видел.

Алешка вернулся, и мы, развернувшись, поехали в свое Черное ущелье.

– Вот такие дела... – несколько раз за дорогу проговорил озабоченный капитан милиции. – Вот такие, стало быть, проблемы...

У поворота на нашу дорогу Алешка, прилипший к окну, снова попросил Володю остановиться.

– Опять! – взвыл Володя. – Ты что, прохудился?

– Это ваш чай, – буркнул Алешка, выпрыгивая из машины.

И здесь он задержался не очень долго. И опять что-то подобрал с дороги и сунул в карман.

Трогаясь с места, капитан спросил Алешку:

– Видишь впереди кривое дерево с двойным стволом, как рогатка?

– Еще как! – похвалился Алешка.

– Я возле него опять остановлюсь. Специально для тебя.

– А мне больше не надо, – хихикнул Алешка. – Вы лучше скажите: куда вон та дорога ведет? – и он указал куда-то влево, где скрывался меж скал и деревьев едва заметный съезд с шоссе.

– Никуда. Раньше была короткая дорога к морю, а теперь – тупик. Там обвал случился, и давно никто не ездит.

– А куда дорога выходила?

– К Песчаной косе, рядом с вашей бухтой. У рогатки останавливаться?

– Ну, если вам очень надо... – лукаво усмехнулся Алешка.

Когда мы поужинали и посидели с удочками в лодке, прямо у берега, я уже было подумал, что жизнь налаживается и что во всех этих событиях разберется кто-нибудь другой, без нас. Или они как-нибудь сами по себе рассосутся. Тоже без нас.

Но не тут-то было.

Алешка выдернул удочку и скомандовал:

– Пошли спать. Завтра рано вставать.

– Чего ради? – рассердился я. – В школу опоздаем?

– Дим, – зашептал Алешка, – нам обязательно нужно забраться в монастырь. И тогда мы все разгадаем.

– Тебе это надо?

– Это всем надо.

Вот выдал! Однако все, что говорит Алешка сгоряча, я потом, обдумав, признаю безоговорочно. Несмотря на нашу с ним разницу в возрасте.

– И как мы туда заберемся?

– Сначала попробуем «трещинкой». Ну, той тропой.

– Арчил обещал голову оторвать.

– Тебе?

– Обоим. Ты не слышал?

– Я забыл, – усмехнулся Алешка. – И ты тоже. А у Арчила я про тропу все выспросил. Она начинается от моря. Вон там, за скалой. Там есть камень, который, как Арчил сказал, «в воду слез». От него тропа идет наверх, к монастырю. Пойдешь со мной?

– Нет, – ответил язвительно я, – одного тебя отправлю!

– Завтра Арчилу скажем, что идем на рыбалку к острову, где «один глупый чайка живет», а сами свернем за скалу. Пусть он спокойно свой «умный диссертаций» пишет. Правильно сказал, да?

Спорить я не решился. Только спросил:

– Лех, а что ты там на дороге, как Мальчик-с-пальчик, подбирал?

Алешка подумал и очень важно ответил:

– Потом скажу. Когда версия окончательно оформится.

Вот удивительно – я знаю про все происходящие вокруг нас загадочные темные дела то же, что и Алешка, но у меня в голове никакие версии не оформляются. И близко к тому ничего нет.

Но зато у меня есть одно тайное открытие. Путем постоянных наблюдений я пришел к выводу, что наш странный колодец... дышит. Причем, равномерно – вдох, выдох. Два раза в день он вдруг оказывается полупустым, а потом неведомым образом наполняется почти доверху. Почему так происходит – великая загадка. Вроде горизонта. Который вроде бы и есть, а на самом деле его нету. Но я разгадаю тайну колодца, чудо природы. Тем более, что в этом смысле у меня тоже версия зарождается. Заметил я одну закономерность. Проверю ее – и сделаю настоящее открытие...

– Эй! – прервал мои мечты Алешка. – Сматывай удочки. Пошли спать.

Утром, когда мы отправились «на рыбалку» у белой скалы или черного камня, ветра почти не было. И мы весь путь прошли на веслах. Но это для нас пустяки. В свое время папа нас научил и веслами грести, и с парусом управляться.

Не дойдя до острова, над которым действительно кружили чайки, мы круто свернули и пошли вдоль берега под прикрытием скалы искать тот самый камень, который «в воду слез». И очень скоро его нашли – совершенно плоский, он влажным языком спускался в море и казался куском асфальта – ни трещинки в нем, ни бугорка, ни ямки. Поэтому мы без труда причалили и вытащили на него лодку.

От камня, и правда, начиналась чуть заметная среди зарослей тропа. И что это была за тропа! Для козлов-архаров! Под ногами – осыпающиеся камни, с боков – злющие колючки. Слева уходит вверх склон ущелья, справа – он обрывается вниз. Камень, выскочивший из-под ноги, скачет меж зарослей и потом звонко стучит по склону, все тише и тише. А когда падает на дно ущелья, звук до нас уже не доносится.

Алешка старательно и упорно пыхтел впереди меня. Я не возражал. Так он был у меня перед глазами и я все время был готов схватить его за шиворот в опасный момент.

Мы шли довольно долго. И было это утомительно. Душно, камни дышали жаром, от всякой тропической флоры исходили под солнцем пряные ароматы. Хорошо еще – не шмыгала под ногами и не ползала по ветвям всякая тропическая фауна в виде экзотических змей.

Тропа забирала все выше и выше. Постепенно она становилась шире и ровней. По нашим расчетам, мы уже находились где-то сбоку от монастыря.