– Вот что такое счастье, - блаженно заулыбался он. Однако, миг счастья, как ему и положено, оказался краток. Взвизгнули тормоза директорского «Уазика», и в открытой двери нарисовался силуэт Наждачного.

– Артем, ты чего бичуешь, на работу не ходишь? - спросил он.

– Так воскресенье - выходной, - ответил парень.

– Это у белых людей выходной, а у нас - посевная! - просветил его начальник, - что в сумке тащишь?

– Водку, - честно ответил Артем, - пять бутылок.

– Ого? - удивился сосед, - это серьезно. А где моя доля?

Парень без возражений достал один пузырь и выдал Николаю. Тот даже не поблагодарил.

– Надолго забухал? - спросил он только, - смотри, мне твою работу выполнять. Ты участкового, кстати, не видел? Там его начальство из района ищет.

Артем отрицательно помотал головой. У соседа не язык, а помело - к вечеру все будут знать, где Кузьма залег. Внезапно, вспомнив один нюанс, он спросил:

– Слушай, Коля, а ведь ты меня когда на работу брал, обещал по крайней мере один выходной.

– Ну что ты как маленький? - скривился Наждачный, - коня когда в упряжь зовут, тоже хлебом подманивают. А после удила в пасть, и кнутом по заднице. Мне электрик нужен был так, что я бы тебе лампочку с директорского столба пообещал бы. Ладно, у меня много дел.

«Уазик» застонал и двинулся дальше. Артем вздохнул, взвалил на плеча похудевшую авоську, и последовал его примеру. Шагать еще оставалось почти двести метров - почти бесконечность. Пыльная дорога после асфальта не улучшила его настроения, посему вспотевший и с пылью на зубах он вошел во двор и повторил процедуру ополаскивания. Посидел во дворе на лавке, собираясь с силами, и приветственным кивком встретил Кузьму, наконец-то изволившего проснуться.

– Что у нас со временем? - поинтересовался участковый, вынимая башку из бочки.

– Времени у нас больше, чем у пассажиров «Титаника», однозначно, - вяло сказал парень, - тебя там какое-то начальство из района ищет. Коля Наждачный спрашивал, не видел ли я тебя. Такой-то я дурак, чтобы признаться!

– Правильно сделал, - кивнул Кузьма, - в таком виде меня сразу в крематорий отправят, минуя патологоанатома. У тебя телефон работает? Пойду, подстрахуюсь.

Он исчез в доме, а Артем прошел в палисадник. У покойной тетки там росли две акации, закрывая обозрение с улицы, а за акациями стоял столик и лавочка - для летних обедов и ужинов. Получалось нечто вроде беседки, только без верха. Лавка была с удобной спинкой, сделанной согласно с анатомией человеческой спины. На нее и опустился Артем. Сил, чтобы распаковать авоську уже не оставалось. Поэтому он очень обрадовался голосу вышедшего участкового:

– Тема, ты где? - Артем издал бодрый стон, - а, вот ты где! Выпить есть что? Если нет, можно будет в магазин сбегать. Я, кажись, премию еще не пропил всю…

– Выпить есть, - сказал Артем, - там я еще пельменей купил. Три пачки. Будь другом, отнеси их в холодильник, пока они не сдохли.

Участковый сунулся в авоську и издал торжествующий возглас.

– Ты - мужик обстоятельный! Уважаю! - искренне сказал он. Следующий поход в магазин - за мой счет. Похоже мы надолго зависли в “мертвой петле”.

– Ну что там с твоим начальством? - спросил Артем.

– Да пошли они все! - плюнул Кузьма, - как дети малые. В рейд зовут. Никого помоложе что ли, нет? Два года до пенсии человеку осталось, другой начальник уже и забыл бы про меня. Пьем, мон ами Артемий, затем отходим, а затем я тебя свожу на рыбалку. Благодатные места за этой самой Самусевкой! Вроде как бы и лесное озеро, а такие зеркальные карпы водятся, что куда там реке! Ты рыбачить любишь?

Артем пожал плечами. На рыбалке он был всего пару раз, но впечатления от нее остались самые отрицательные. Дым костра, комары и дождливая ночь, проведенная в палатке. Пара полудохлых карасей на шесть человек да ящик выжранной водки. Вот и весь кайф.

– Ты пельмени отнеси, - уклончиво ответил он, - а там видно будет. Кузьма, может здесь посидим, на свежем воздухе?

– Посидим, - согласился участковый, - свежий воздух для нас сейчас подобен бальзаму.

Кузьма подхватил авоську и ушел в дом. Отсутствовал он минут пятнадцать, которые Артему показались вечностью. Он уже готов был завыть от переполнявшей его тоски, когда наконец в двери показалась усатая харя с бутылкой водки и стаканами в руках. Между руками и телом была зажата бутылка с минералкой.

– Пельмени варить поставил, - ответил он на немой укор парня, - ведь еще даже царь Николай (не помню только который) советовал чаще закусывать. В ответ на какие-то народные требования, хм! А мы тем временем нагуляем аппетит.

В следующий раз Артем проснулся, когда уже стемнело. Участковый Кузьма сидел на своей кровати, отдуваясь после планового марш-броска в магазин. У его ног стоял ящик водки, а у двери валялись три упаковки минеральной воды. Заметив, что Артем открыл глаза, Кузьма протяжно сказал:

– Спасибо, мужики верные помогли дотащить. Там, в холодильнике кусок шеи. Угостили! Сейчас выпьем по стакану, и пойдем во двор - шашлык делать.

– Какой шашлык! Какой стакан! Какой двор!!! - простонал Артем, - я сейчас сдохну.

Собравшись с силами, он выполз на двор, где сияли великолепные звезды в сочетании с такой же великолепной луной, и стал икать и блевать под яблоней. Блевалось плохо. Икалось и того хуже. Так и не получив от процесса никакого кайфа, он побрел к столику, возле которого Кузьма из последних сил колол дрова на костер. Из кирпичей он сложил ограждение, а шампуры стащил на кухне.

– Шашлык замачивают перед этим, - тоскливо сказал Артем, разминая свой впавший живот.

– А мы и замочим! - красноречивым жестом участковый указал на початую бутылку водки, стоявшую на столе в компании своих пустых товарок, - я для сугреву принял сто пятьдесят. Давай и ты. От жареного в естественных условиях мяса у меня еще ни одна сука лагерная не отказывалась.

Как далее развивался их совместный с участковым запой, Артем помнил плохо. Отчетливо запомнил лишь десятилитровую пластиковую канистру со спиртом, доставленную Кузьме сразу по звонку в соседнюю деревню. Дни сменяли ночи, количество спирта в крови превысило все допустимые пределы, так что организмы начали бунтовать. Валяясь по всему дому и двору в живописных позах, собутыльники вызывали искреннюю тревогу соседки, и она, в очередной раз обнаружив лишенные жизни телесные оболочки, вызвала скорую. Прибрала весь «свинарник» и на вырученные за сданные бутылки деньги купила себе новую антенну в новый телевизор.

Очнулся Артем в местной больничке под капельницей. На соседней кровати валялся в аналогичной позе участковый, заросший бородой что библейский апостол. Ввалившиеся глаза Кузьмы смотрели в потолок, а непослушные губы шептали очередное «аквариумное» откровение:

– У тебя Борькины апокрифы на все случаи жизни, - слабым голосом произнес Артем.

– Ответ утвердительный, - простонал участковый, - допились. Интересно, а когда нас расстреляют?

– Когда выздоровеем, - ответил Орлов, - что толку больных расстреливать. Только порох тратить. Слушай, а как мы здесь очутились?

Участковый фыркнул:

– Нашел, у кого спрашивать. Сейчас хирург придет - все расскажет. И как мы сюда попали, и когда мы отсюда выйдем, и сколько мы еще протянем.

Артем пошевелился и застонал. Повернув голову в сторону соседней койки, он спросил:

– А почему хирург? Насколько я знаю, в сельские больницы обычно терапевтов назначают.