– Еще разочек, пока никого нет, – загудел он. – Разочек, Кларочка. Только один разик, лапушка. Вот так…

В доме вдруг раздались взрывы хохота, будто кто-то – скорее всего, ее сестрица – раздул искорки веселья, которые до этого лишь вырывались из окон.

– Помаленьку разогреваются, – сказал Фредди Уильямсон. – Весело будет.

Под ее ногой хрустнул ледок. Она цеплялась за что-то неуловимое, уплывающее от нее. «Leise flehen meine Lieder. Ты приди, друг мой»… как же там дальше?