Вернувшись с войны, Артос и Кау, не сговариваясь, пришли к тайнику. Меч по-прежнему был там, и по-прежнему отказывался вылезать из каменных ножен. Зубило скалу не брало, лишь высекая издевательские искры. Тайные составы друидов, что на краткое время обращали песок и камни в жидкую грязь, оказались бесполезны; наговоры и заклятья, по слухам, разбивающие стены вражеских крепостей, на скалу особого впечатления тоже не произвели (впрочем, весьма вероятно, что ребят подвела память – поди-ка запомни слова, что ты слышал только однажды, а уж о рецепте друидского варева нечего и говорить).

– Нет, без толку, эта штука явно заколдована, – отступил Кау.

– Хорошо, пускай заколдована, но зачем-то она ведь нужна! – заявил Артос.

После этих слов скала дрогнула. Не треснула, нет, но задрожала и как бы сбросила тонкий верхний слой. Появилась надпись – хитрыми черточками письмен огама, священным языком жрецов. Таких знаков мальчики разобрать не могли, хотя Амброзиус, старый писец и филид-законник, немного учил Артоса грамоте.

– А ты перепиши их, – посоветовал Кау, – покажешь наставнику и пусть переведет. И мне сделай копию, хорошо?

Амброзиус поразился бы, увидев, с каким прилежанием его подопечный перерисовывает непонятные значки, процарапывая их острием ножа на гладкой дощечке. Потом повторил для Кау, который и вовсе писать-читать не умел, но хотел показать надпись отцу.

Договорились встретиться через два дня.

– «Тот, кто достанет сей меч из камня, есть ард-рикс Ллогрис по праву рождения», – в конце концов разобрал Амброзиус. И с немалым интересом посмотрел на ученика.

– Спасибо, наставник, но я обещал молчать, – отрезал Артос.

– Хорошо, молчи. А как меч-то выглядит? Не говори, раз обещал, просто нарисуй.

Артос не понял, к чему все это Амброзиусу, но взял уголек и за несколько минут изобразил довольно точную картину. На живописца Артос не тянул, однако рука у него была верная и глаз точный.

– А надпись – тут, – указал он.

Амброзиус побарабанил пальцами по доске с рисунком, потер подбородок, искоса взглянул на ученика.

– Ард-рикс Ллогрис по праву рождения, значит... Что ты сам думаешь об этом?

– Ллогры снова чудят, – пожал плечами Артос. – Они ж любят всякое такое... ну, волшебное. Слышал, Горлис прочит на трон Ллогрис Лота, может быть, этот меч ему предназначен?

– Может быть. А надпись?

– А что – надпись? Ард-рикс последний, Кормак, тысячу лет назад правил, его потомков теперь на пол-Галлии будет.

– Последний ард-рикс Ллогрис – не Кормак, а Максен. Магнус Максимус, – напомнил Амброзиус. – Это ты помнишь?

– Это помню, и последним потомком Максена вроде был Утер Пендрагон, но у него не родилось сыновей...

– Если надпись верна, сын у Пендрагона есть. Бастард, быть может. Что дочка у него родилась от какой-то девчонки, я слышал... на пару лет тебя постарше, Моргис ее звали, кажется. Но навряд ли меч ее признает... да, интересная задача.

Артос недоверчиво помотал головой.

– Ты хочешь сказать, что тот, кто вытащит меч, станет ард-риксом? Вот так просто?

– Это в сказках все просто, – ехидно заметил Амброзиус. – Конечно, стой этот камень с мечом где-нибудь в Гарре, на опушке рощи Кернанна, на Равнине Костей или в столь же широко известном месте, стой они там год, два, десять, и многие бы пытались вытащить меч, но никто не добился успеха... а потом появляешься ты и в присутствии пяти вождей, трех жрецов и друида вынимаешь меч из камня, – вот тогда тебя, может, и признали бы риксом. Ард-риксом, если хочешь. А так – да хоть Максенов меч принеси им, никто тебя и слушать не станет.

Этот урок Артос усвоил сразу и надолго. И когда встретился через два дня с Кау, которому отец прочел примерно такую же лекцию, мальчишки без слов поняли друг друга.

– Странно, да? Вот мы его тащили сюда, а теперь – обратно? Пускай плывет, куда плыл, да?

– Так ведь он по Майену вниз плыл, а Майен в Луару впадает, сам видел. А Луара как раз мимо Равнины Костей течет и много чего на левом берегу оставляет. Зуб даю, наша скала как раз туда и выплыла бы...

Артос вздохнул и привычно потянул за золоченый эфес.

С тихим щелчком лезвие вышло из скалы. Никак этого не ожидавший Артос полетел вниз, разинув рот. Кау от восторга и удивления завопил.

– Но... как же это... – выдавил Артос, удерживая меч обеими руками. Он не был очень тяжел, фунтов шести или семи, и казался еще легче, так как был очень хорошо сбалансирован; однако Артосу казалось, будто в его руках – вся Ллогрис.

– Я ведь и раньше... пробовал...

– Да какая разница! – воскликнул Кау. – А ну, попробуй что-нибудь разрубить!

– Нельзя, – решительно заявил Артос. – «Что-нибудь» таким мечом не рубят, только «кого-нибудь», а тут только ты и я, и тебя я рубить не хочу.

– И то верно, – отступился Кау. – Тогда... дай на минутку, а?

– Возьми.

Силы ребята были примерно равной, однако в руках Кау меч словно свинцом налился. Поднять клинок он сумел, но и только.

– Он действительно твой, – с досадой сказал Кау, возвращая оружие. – Ну что же, ард-рикс, первый твой подданный присягает тебе на верность. – И с этими словами склонил колено перед Артосом.

– Брось, ард-риксу полагается нечто большее, чем клинок, – молвил Артос. – Я согласен принять присягу, хотя видит небо, правителя ты себе выбрал не лучшего.

– Так ведь и подданный у тебя не из лучших... – щербато усмехнулся Кау. – Я... ты что делаешь?!

Артос перевернул меч острием вниз и вставил его в скалу, в точности так, как клинок стоял прежде.

– Попробуй достань, – предложил он.

Кау потянул и, разумеется, меч и на волосок не сдвинулся. Затем потянул Артос и клинок легко вышел из камня, как из ножен.

– Помоги, оттащим его к реке и пусть плывет, – проговорил Артос и вернул меч на место.

– Но это ведь твой клинок! Кроме тебя, его все равно никто...

– Вот именно поэтому. Скалу вынесет на Равнину Костей, надпись разберут и всякий, начиная с Лота, будет пытаться достать меч. А потом приду я и при всех вождях его вытащу, вот тогда и поговорим, у кого прав зваться ард-риксом больше. Тогда мне поверят все, не ты один.

Кау только покачал головой: видимо, Артос всерьез вознамерился стать правителем, вон, даже рассуждает, хоть бери да записывай...