«Король лично накормилъ своихъ «собакъ со стойкой», потомъ спросилъ свой гердеробъ и т. д.». (Oeuvres complettes de Louis de St.-Simon).

«Король, прежде чѣмъ итти спать, отправился кормить своихъ собакъ, затѣмъ простился и т. д.» (тамъ же стр. 176).

«Людовикъ XV желалъ имѣть превосходныхъ сукъ. У него въ покояхъ ихъ всегда было семь или восемь штукъ, онъ любилъ кормить ихъ лично, чтобы онѣ его лучше знали». (Memoires de Mle Duc de Saint.-Simon, стр. 126).

«Людовикъ XIII спалъ съ своими собаками. Герцогъ de Vendome, покоритель Villa Viciosa, пошелъ еще дальше. На его постели спала цѣлая стая собакъ, суки щенились на ней. Когда М. de Contades былъ произведенъ въ начальники гвардіи, то поговаривали, что такое повышеніе онъ получилъ благодаря подарку отца, приславшаго королю нѣсколько хорошо дрессированныхъ сукъ». (Histoire de la Chasse, томъ II, стр. 286).

«Людовикъ XIV менѣе увлекался, но тоже очень любилъ собакъ, въ особенности спаніэлей, которымъ онъ самъ ежедневно раздавалъ семь сухарей, приготовленныхъ придворнымъ пекаремъ» (тамъ же).

Весьма поучительно сравнить указы, изданные этими королями, съ ихъ личными взглядами на дѣло. Для этой цѣли весьма удобно соч. М. Saugrain, 1765. Code des Chasse, въ которомъ собраны всѣ изданные указы.

Генрихъ III (1578), указъ II. «Такъ какъ дворяне и люди другихъ сословій имѣютъ «собакъ со стойкой», которыя служатъ къ истребленію дичи, мы запрещаемъ всѣмъ, безъ изъятія сословій, владѣть или пользоваться этими собаками, подъ страхомъ наказанія. За несоблюденіе сего указа люди не дворянскаго сословія подвергаются тѣлесному наказанію, дворяне же лишаются Нашего расположенія и подвергаются гнѣву Нашему и т. д.» (Томъ I, стр. 171).

Генрихъ III, указъ II. «Дабы сторожа Нашихъ лѣсовъ и парковъ и Наши егеря ревностнѣе относились къ исполненію своихъ обязанностей, въ особенности касающихся охоты съ вышеназванными собаками, Мы обѣщаемъ егерямъ за каждую пойманную и приведенную ими собаку награду въ 4 кроны и повелѣваемъ казначею Нашему выдавать награду немедленно безъ особаго на то приказанія» (тамъ же).

Генрихъ IV (1596), указъ III. «Мы строго запрещаемъ пользоваться «собаками со стойкой», такъ какъ онѣ сильно вредятъ размноженію дичи, подъ страхомъ взысканій, упомянутыхъ въ изданныхъ Нами указахъ, сверхъ того Мы налагаемъ штрафъ въ сто фунтовъ (cent livres) на первый разъ, съ содержаніемъ въ тюрьмѣ до полной уплаты штрафа; во второй разъ — тѣлесное наказаніе съ изгнаніемъ на три года изъ провинціи, въ которой совершонъ проступокъ; въ третій разъ провинившійся не заслужитъ прощенія Нашего» (Томъ I, стр. 191).

Генрихъ IV (1600), указъ XX. «Производящіе охоту съ пищалью и «собакой со стойкой» иными способами, чѣмъ Мы указали выше, если въ этомъ будутъ уличены, подвергаются штрафу въ 33 кроны, на первый разъ въ размѣрѣ полной части, вдвое во второй разъ и втрое въ третій, съ замѣной въ случаѣ несостоятельности тѣлесному наказанію, во второй разъ тѣлесному наказанію въ публичномъ мѣстѣ, въ третій разъ изгнанію изъ предѣловъ родины. Пойманнымъ при этомъ собакамъ повелѣваемъ перерѣзать подколѣнную жилку, а пищаль конфисковать» (Томъ I, стр. 203).

Генрихъ IV (1607), указъ VI. «Такъ какъ благодаря «собакамъ со стойкой» почти не стало куропатокъ и перепеловъ, Мы, сообразно съ указами Королей, Нашихъ Предшественниковъ и указовъ Нашихъ, запрещаемъ кому бы то ни было содержать или воспитывать «собакъ со стойкой» и т. д.» (Томъ I, стр. 267).

Генрихъ IV (1607), указъ XVI. «Воспрещается охота съ «собаками со стойкой», ибо это не охота, а промыселъ. Но такъ какъ многихъ страсть къ такого рода охотѣ заставляетъ преступать законы и подвергаться взысканіямъ, указаннымъ въ предшествующихъ и слѣдующихъ статьяхъ, то Мы запрещали и запрещаемъ чиновникамъ Нашимъ и остальнымъ подданнымъ Нашимъ брать въ Наши лѣса посадки и парки собакъ, иначе, какъ на привязи, въ противномъ случаѣ на первый разъ собакѣ будетъ перерѣзана подколѣнная жилка, во второй разъ она будетъ уничтожена, а въ третій разъ владѣлецъ подвергнется наказанію въ зависимости отъ Нашего желанія» Томъ I, стр.384).

He удивительно, что остроумный Elzear Blaze въ виду такихъ безжалостныхъ указовъ язвительно смѣется надъ способомъ охоты королей: «Карлъ X былъ страстный охотникъ, онъ убивалъ отъ семи до восьми сотъ штукъ дичи въ день, мимо него летѣло безчисленное множество куропатокъ и фазановъ, бѣжало несчетное количество кроликовъ и зайцевъ, его дѣло было только намѣчать жертву. По-моему это весьма скучное занятіе. Удовольствіе настоящаго охотника состоитъ совмѣстной работѣ съ собакой. Короли не имѣютъ собакъ, вѣрнѣе «собакъ со стойкой», а если таковыя и имѣются, то они ихъ не употребляютъ, ихъ замѣняютъ 200–300 человѣкъ загонщиковъ. Удовольствіе охотника увеличивается при видѣ собаки на стойкѣ; короли никогда не видали собаки на стойкѣ, передъ ними лишь летитъ несмѣтное количество дичи. Охотникъ съ удовольствіемъ поднимаетъ убитую дичь, разсматриваетъ ее и т. д.; короли никогда не видятъ битой дичи ближе двадцати шаговъ, никогда къ ней не прикасаются. Ихъ занятіе сдѣлать тысячу выстрѣловъ; тоже могла бы сдѣлать и паровая машина». (Le Chasseur au chien d'arret, 1846, стр. 256).

«Вы должны искать дичь; если бы она сама къ вамъ приходила, вы получили бы половину удовольствія. Красивая женщина, сама вамъ отдавшаяся, теряетъ три четверти своей прелести. Что я говорю? Она теряетъ всю прелесть» (тамъ же, стр. 258).

«Выше всего я ставлю охоту изъ-подъ «собакъсо стойкой» (тамъ же).

Кромѣ двухъ вышеприведенныхъ афоризмовъ, которые я счелъ нужнымъ включить, я приведу его краткое описаніе англійскаго пойнтера, всего нѣсколько словъ, но, обратите вниманіе на его подлинныя слова.

«Въ большинствѣ случаевъ лучшіе чернопѣгаго окраса, высоки на ногахъ, съ длинною узкою лапой, псовина коротка и настолько тонка, что виденъ каждый мускулъ, какъ у кровной лошади. Глазъ ихъ выпуклый и живой».

Далѣе я считаю нужнымъ удѣлить нѣсколько мѣста развитію охоты съ пищалью и искусству стрѣльбы въ летъ, какъ имѣвшимъ вліяніе на усовершенствованіе «собакъ со стойкой». Чтобы составить себѣ должное понятіе о прародителяхъ подружейной собаки, такое знаніе необходимо.

Чтобы сократить этотъ интересный вопросъ, я прибѣгаю помощи трехъ первоклассныхъ авторовъ: Magne de Магоlles, Baudrillart и Blaze.

«Въ началѣ XVI столѣтія, немного ранѣе вступленія на престолъ Франциска I, т.-е. до 1515 года, вошло въ употребленіе оружіе прикрѣпленное къ палкѣ (такъ что можно было цѣлиться), орудіе это называлось hacquebutes, позднѣе harquebuses и arquebuses».(La chasse au fusil соч. Magne de Marolles 1788, стр. 38).

«Указы пo охотѣ Франциска I въ 1515 году уже упоминаютъ haquebutes и eсhappettes какъ охотничье оружіе. Это самая ранняя замѣтка» (тамъ же, стр. 48).

«Въ маленькой книжкѣ Eccelenza della caccia de Cesare Solatio Romano, изданный въ Римѣ въ 1669, я нашелъ замѣтку о томъ, что въ то время, когда авторъ писалъ эту книгу, стрѣльба въ летъ была извѣстна въ Римѣ уже около восьмидесяти лѣтъ. Поэтому въ Италіи начали стрѣлять въ летъ около 1590 года; безъ особой ошибки можно допустить, что способъ этотъ около того же времени сталъ извѣстенъ и въ остальной Европѣ.

Я думаю, можно предположить, что до 1580 года въ летъ стрѣлять не умѣли. Кромѣ того я опираюсь на рисунки художника Stradanus, жившаго около того времени; у него нѣтъ рисунка охотника, стрѣляющаго въ летъ или хотя бы въ бѣгущую дичь. Въ поэмѣ «Le plaisir des champs», изданной впервые въ 1583, авторъ Claud Gauchet, дѣльный охотникъ, даетъ описаніе различныхъ способовъ охоты, передаетъ свои приключенія съ пищалью и похожденія друзей своихъ, но не упоминаетъ о стрѣльбѣ въ летъ (тамъ же стр. 50).

«Arquebuse — это огнестрѣльное орудіе, устарѣвшее нынѣ, впервые стало употребляться въ началѣ XVI столѣтія, незадолго до вошествія на престолъ Франциска I, въ 1515 г. Оно было прикрѣплено къ палкѣ и прикладывалось къ щекѣ, сначала оно называлось hacquebute, потомъ harquebuse, или arquebuse.