Князь Сергей. Княгиню?

Князь Платон. Да; она сама научила меня этому в письме своем к Рыкову. Вы ведь читали?

Князь Сергей. Братец, вы отвечать будете за то перед правительством вашим!

Князь Платон. Правительство мое ничего мне в этом случае не может помочь, а потому и судить не может!.. А гораздо лучше мы вместе с вами сообразим по всем законодательствам, что с ними надо сделать, то и сделаем.

Князь Сергей. Это будет, сами согласитесь, одна только смешная комедия, в которой я, je vous le dis serieusement,[25] не только участвовать не желаю, но даже и видеть ее.

Князь Платон. А я вам говорю, что вы будете участвовать!.. (Хлопает в ладоши; являются двое охотников.) Запереть людей и лошадей князя, а также и его самого не отпускать отсюда никуда!.. (Кивает брату головой.) До свиданья.

Князь Сергей остается в удивлении; охотники приближаются к нему.

Занавес падает.

Длинная, огромная комната в нижнем этаже дома со сводами. У одной из стен стоит стол, покрытый черным сукном, на нем горят две восковые свечки и лежат сложенные накрест две шпаги.

Посредине стола, как бы на председательском месте, сидит шут Кадушкин в новом маркизском костюме, с прицепленной шпагою сбоку. Князь Платон все в том же дорожном мундире; глаза у него горят каким-то неестественным блеском; лицо бледно и искажено. В некотором отдалении от стола, с понуренною головой, стоит управитель. По задней стене стоят молодцеватые охотники в казацких казакинах, с кинжалами за поясами и с нагайками в руках.

Князь Платон (с почтением обращаясь к шуту). Вас, единственно верный нам друг, избрали мы в судии нашего дела. Ведомо вам, какою мы нежною любовью окружали супругу нашу, считая ее женою любящего и верною нам... Ныне же известились мы, что считает она нас первым злодеем своим, изменила супружескому долгу, предпочтя нам гатчинского офицера Рыкова.

Кадушкин. Ево, васе сиясество, пайками надо пьягнать!

Входит князь Сергей, совсем взбешенный.

Князь Сергей (обращаясь к брату). Долго ли вы будете не пускать меня и не приказывать отдавать мне моих лошадей... Что же я, пленник, что ли, у вас?..

Князь Платон. Нет, не пленник, пока далеко еще не пленник... Не сердитесь и поприсядьте.

Князь Сергей (садясь с досадою на другой стороне сцены). Я никогда себе не прощу, что, из глупой моей преданности к вам, я вмешался в вашу семейную историю, что до меня совершенно не касалось!

Князь Платон. Вы поступили в этом случае как добрый брат, и как добрый же брат поможете мне и в настоящем моем горестном положении! (К охотникам.) Дворецкого и горничную Ульяну привесть! (Обращаясь снова с почтением к шуту.) Я начинаю с менее виновных преступников и надеюсь, что вы каждому воздадите должное по делам его!

Кадушкин (горячась). Я им дам, васе сиясество!

Князь Сергей (кусая губы, пожимая плечами и оборачиваясь в сторону). C'est incroyable![26]

Двое охотников вводят дворецкого и Ульяшу, скованных по рукам и по ногам.

Дворецкий (падая князю в ноги). Помилуй, государь-князь!

Князь Платон (обращая на него грозный взгляд). В этом положении, подлый раб, и отвечай мне!

Дворецкий (не поднимаясь). В каком прикажешь, государь-князь!

Князь Платон (помолчав и подумав). Знал ли ты о любовной связи жены моей с офицером Рыковым?

Дворецкий. Нет, государь-князь! Раб ваш смеет ли думать-то о госпоже своей!

Князь Платон. Подолгу ли он в мое отсутствие пребывал здесь?

Дворецкий. Дня по два, по три гостил.

Князь Платон. Отчего же ты не докладывал мне об том по моем возвращении?

Дворецкий. Государь-князь, как приказ от тебя был: "чиновный или не чиновный, но ежели дворянин, так чтобы прием был!" - так мы его и принимали, не думая прогневить твою милость!

Князь Платон. Почему ты в письме жены моей назван слугою верным?

Дворецкий. Государь-князь, как я служил тебе, так супруге твоей и всему роду твоему одинаково.

Князь Платон (обращаясь к шуту). Чего он достоин?

Кадушкин. На посеенье его, васе сиясество, подьеца!

Князь Платон (обращаясь к управителю). Со всем семейством свести в город и сослать на поселенье. (Толкая дворецкого ногою в лицо.) Пошел!

Дворецкий (поднимаясь). Твоя воля, государь-князь!

Князь Платон (Ульяше). Поди сюда!..

Та подходит.

Будешь ли ты все говорить?

Ульяша. Буду, ваше сиятельство!

Князь Платон. Ты носила письмо к Рыкову от жены моей?

Ульяша. Я-с!

Князь Платон. Когда снесла первое письмо?

Ульяша. Давно-с. Года уж два.

Князь Платон. Кто тебя послал с ним?

Ульяша. Сама княгиня-с... "Поди, говорит, снеси от меня к Рыкову писуличку!" Я говорю: "Сударыня-княгиня, ну как князь споведует это?" "Ничего, говорит, тебе же хуже будет, коли ты мне этим не угодишь". Я и понесла.

Князь Платон. А брат твой носил?

Ульяша. Братец только раз, как его к князю Сергею Илларионовичу послали; я тоже через реку ходить - собак все боялась. "Снеси, говорю, письмецо!" Он и взялся.

Князь Платон. Не приводила ли ты когда-нибудь к княгине любовника ее ночью?

Ульяша. Нет-с!

Князь Платон. Где ж и когда они имели любовные свиданья? Отвечай мне все или сейчас же на дыбу отдам!

Ульяша (побледнев, задрожав и прерывающимся голосом). Ваше сиятельство... только и есть... Когда Дмитрий Яковлевич у нас ночевали-с... на другой день девушки станут убирать его комнату, и точно что шпильки княгини тут нахаживали... особенные у них, аглицкие... принесут мне и смеются: "Что это, говорят, где уж вы шпильки ваши теряете!"

Князь Платон (глухим голосом). От чувства и страсти их раскидывала и растеривала...

Ульяша. Да-с!

Князь Платон. Есть у тебя отец, мать?

Ульяша. Есть маминька и папинька; в садовниках в Гурьине.

Князь Платон (к шуту). Назначьте ей наказанье!

Кадушкин. И ее на посеенье, мейзавку!.. Дуя экая, смея байские шпийки теять!

Князь Платон (управителю). И эту всю семью на поселенье! Рыкова сюда!

Управитель уводит Ульяшу и дворецкого.

Князь Сергей (обращаясь к брату). Вы и господина Рыкова отдадите суду вашего шута?

Князь Платон (странным голосом). Господин Рыков, может, уж не господин Рыков. Вы в детстве, вероятно, слыхали сказки о чародее, который обращал людей в волков, в медведей!.. (Встает со стула, отходит на другую сторону сцены и все время стоит, обернувшись лицом к публике. Обращаясь к шуту.) Сейчас приведут злейшего моего врага; его надобно будет наказать строго.

Кадушкин. Я ему дам, подьецу, хоёшенько его, пьяво!

Вводят Рыкова, зашитого в медвежью шкуру, ноги и руки его скованы, и на лицо, тоже зашитое в медвежью шкуру, но только с прорезанными глазами и ртом, надет, как у медведя, недоуздок, и от него идет цепь. Его ввел медвежий вожак с дубиною в руке.

Князь Платон (встает и кланяясь в пояс Рыкову). Здравствуйте, молодой Михайло Иванович! Ну как вам нравится быть в моей шкуре, в которую вы прозвищем вашим одели меня; ведь нехорошо, жутко.

Рыков (с скрежетом зубов). Не надругательства твои мучат меня, а то, что я не могу ничем тебе отомстить за них!

Князь Платон (обращаясь к шуту). Когда молодой медвежонок сердится, что с ним делают?

Кадушкин. Пайками его бьют, вото-сто.

Князь Платон (Рыкову). Слышите, палками велит бить!

Рыков. Подлец!

Князь Платон (бешеным, но сдержанным голосом). Возвращаю тебе это имя сторицею, не мне оно принадлежит, а тебе. Я не вкрадывался в чужой дом и не соблазнял чужих жен! (Обращаясь к шуту.) От обязанности судьи мы вас избавляем; извольте явиться к нам в качестве горничной княгини, будьте одеты прилично и приведите сюда самое княгиню.