— Что ты имеешь в виду?

У меня до сих пор путаются мысли. Надя ночевала у парня. И не просто у какого-то парня, а у Линди. У того, кого я считала своим другом и которому доверяла целиком и полностью. Не знаю, почему я была такой наивной. Парням нельзя доверять. Ни одному из них.

— Эти ребята — наши друзья, а ты даже не захотела дать им полотенца? Сегодня среда, и Карлота не работает. Я не собиралась уличать тебя перед всеми во лжи, но послушай. — Она осматривается по сторонам и, понизив голос, продолжает: — Лил, тебе нужно расслабиться, иначе люди поймут, что с тобой что-то не так.

Я не могу нормально думать и, чтобы не упасть, прислоняюсь к забору.

— Ты права, — через силу произношу я. Я скажу ей что угодно, лишь бы она заткнулась.

Но она не затыкается. Наоборот, ее глаза загораются.

— Боже мой! Я же не рассказала тебе, что произошло вчера у «Бабочки»!

Ну вот. Наконец-то.

— И что же?

— Мы с Ривом поцеловались! Конечно, это длилось всего секунду. Он отстранился и сказал, что я слишком важна для него, чтобы заниматься со мной случайным сексом. Ну разве это не мило? Говорю тебе, мы близки к тому, чтобы объявить себя парой. — С этими словами она кружится так, будто уже представляет себя в свадебном платье.

Я выдавливаю из себя улыбку.

— Вы идеально подходите друг другу. Правда.

После ужина я слышу, что Надя смотрит телевизор в гостиной, но не присоединяюсь к ней. Я едва могла смотреть на нее за столом, поэтому направляюсь прямиком в свою комнату, ложусь на кровать и начинаю размышлять о том, что мне делать теперь, когда доверять больше некому.

Мой телефон пиликает от входящего сообщения, я протягиваю руку и беру его с тумбочки. Отправлено с незнакомого номера.

«Это Карма. Я еще та стерва. Знаешь кого-нибудь, кто заслуживает моего удара?»

О да. Знаю. Даже нескольких.

Телефон пиликает снова.

«Если знаешь, то встретимся у «Голубоглазой Джуди» в два часа ночи. Если нет, то усаживайся поудобнее и наслаждайся шоу».

Кэт всегда говорила, что именно так назовет свою лодку, если та когда-нибудь у нее появится. В честь своей мамы. Это была любимая песня Джуди.

Это была не я. Это не могла быть я.

Что бы ни произошло в школе, что бы это ни было, я даже не хочу об этом думать. Мне просто хочется убраться отсюда. С этого острова, подальше от Рива и всего, что напоминает о нем и том, какой я когда-то была.

Вернувшись домой, я вижу на подъездной дорожке «вольво» тетушки Бетт. Потихоньку опускаю свой велосипед на газон и пячусь назад, в сторону улицы. Не нужна мне одежда и платья. Тетушка Бетт сможет их выслать позже. Все, что я хочу, — это сесть на ближайший паром до материка.

Выйдя на дорогу, я оборачиваюсь и бросаю последний взгляд на дом. Пытаюсь в точности запечатлеть в памяти оттенок серой кедровой черепицы, напоминающий мне небо перед летними ливнями. Пересчитываю количество ставней в каждом окне. Двенадцать. И пальцем повторяю в воздухе все изгибы дорожки из булыжников. Я стараюсь запомнить все, потому что в последний раз вижу этот дом. Я никогда сюда не вернусь. Никогда.

А потом, сделав глубокий вдох, я начинаю спускаться с холма в сторону пристани и всю дорогу отчаянно пытаюсь сдержать слезы. Я, наверное, сошла с ума, раз решила, что Рив когда-нибудь извинится за все те ужасные вещи, что совершил со мной. В глубине души я всегда надеялась, что имела для него значение. Что, несмотря на все произошедшее, между нами было что-то настоящее. Что ему было не наплевать на меня. Что он сожалел о содеянном.

Теперь-то я точно знаю, что ошибалась. Он никогда и не собирался извиняться передо мной или признавать то, что сделал. А значит, у меня нет причин здесь оставаться.

С гулко бьющимся сердцем я добираюсь до пристани. Из-за тяжелого дыхания мне сложно говорить, поэтому, подойдя к билетной кассе, я ненадолго останавливаюсь в стороне, чтобы отдышаться, и наблюдаю за тем, как причаливает судно и начинается посадка пассажиров на борт. Женщина позади меня занимает мое место в очереди. Она хочет купить билет, но все места на четырехчасовой паром распроданы. Ближайший — в шесть часов вечера.

Темнеет. Очередь за билетами становится длиннее, a я продолжаю стоять в стороне. Стоять, наблюдать и ждать. Мне хочется вернуться в очередь и купить билет. Очень хочется. Все внутри меня просто кричит: «Иди, иди, иди, иди!» Но я не могу. Что-то меня останавливает. Что-то меня здесь держит.

Что со мной происходит?

Небо затянуто тучами, поэтому я опустила складной верх папиного автомобиля. Часы на приборной панели показывают час сорок пять ночи.

Я проверяю свой телефон в последний раз, а потом бросаю его на заднее сиденье. Ни звонков, ни сообщений. Ничего. Она не придет.

И почему я такая дура?

Мне стоило держать планы о мести при себе. Месть — это блюдо, которое подают в одиночестве. По крайней мере, именно это я где-то слышала. К тому же я не знаю, как мне может помочь Лилия. В отличие от моего, ее мозг не способен на темные мысли. Она слишком чиста для этого. Даже несмотря на то, что происходит между ней и Ренни, Лилия никогда не предаст подругу. И зная ее, она сейчас, скорее всего, зачитывает мое сообщение вслух, а Ренни надрывает живот от смеха. Я слишком разгорячилась и посмотрите, что из этого вышло: моя месть закончится, даже не начавшись.

Да пошло оно все! Я просто поеду домой и займусь подачей документов в Оберлин. Мысль о том, что я наконец уберусь с этого острова навсегда — единственное, что будет поддерживать меня в течение этого года.

Я заезжаю на парковку причала, чтобы развернуться. Огни не горят, место выглядит пустынным, и только на бордюре, поставив локти на колени и зажав голову руками, одиноко сидит какая-то девушка. Ее светлые волосы перекинуты на одно плечо.

Я подумываю проехать мимо нее, но что-то заставляет меня сбавить скорость. Подъехав ближе, я понимаю, что это та девушка из туалета.

— Девушка из туалета, — говорю я, притормаживая рядом с ней.

— Меня зовут Мэри, — отзывается она, пожевывая прядь волос.

— Я знаю, — не моргнув глазом вру я. — Просто пошутила. — Покачав головой, я начинаю разговор сначала: — Какого черта ты тут делаешь так поздно?

— Мне нужно уехать с острова, — отвечает она, с безумным отчаянием глядя на меня.

— Ты ведь знаешь, что уже почти два ночи? Следующий паром будет только завтра, а последний ушел где-то три часа назад.

Мэри ничего не отвечает. Она просто пялится в сторону пирса. В такой темноте даже сложно разглядеть, где вода, а где небо, потому что все одинаково черное.

— По-моему, я схожу с ума.

Она так откровенно признается в этом, что я ей верю. Эта девушка очень странная. Но мне нужно ехать к яхт-клубу. Если есть хоть какой-то мизерный шанс, что Лилия появится, я должна ждать ее там.

— Тебя подвезти до дома или куда-нибудь еще? — спрашиваю я, надеясь, что она откажется.

— Я просто подожду. Может, к утру все-таки решусь уехать.

— Ты собираешься просидеть здесь всю ночь?

— До утра осталось всего несколько часов. А потом я больше никогда не увижу это место.

— А где твои вещи? Ты что, приехала сюда налегке?

— Я... я заберу их как-нибудь в другой раз.

Бред какой-то. Девчонка определенно сходит с ума.

— Это из-за Рива?

Мэри опускает глаза.

— Это всегда было только из-за Рива.

Я уже собираюсь дать ей совет, чтобы она его послала, как вдруг замечаю серебристую «ауди» Лилии, которая мчится по дороге и сворачивает в первый поворот направо — тот, что ведет на парковку возле яхт-клуба. Не могу поверить. Она приехала. Она действительно приехала.