Слова сорвались с губ прежде, чем он успел подумать. Ирвальд удивился не меньше, чем Ярушка, глаза которой вспыхнули, а щёки зарделись от смущения.

— Но это не совсем прилично, — прошептала она.

— Зато безопасно.

— Если бы со мной была хотя бы служанка… Простите меня, но я откажусь.

А может, оно и к лучшему, решил Ирвальд. Он не знал, как отнеслись бы к ней слуги, приведи он её в замок, — слухов бы расползлось по всей долине превеликое множество. И как бы он сам отнёсся, отдайся она добровольно в его власть? Возможно, уже через пару дней его милосердие иссякло бы, а похоть восторжествовала, и уж после она вряд ли смотрела бы на него с таким доверием.

— Вы умеете колдовать?

— Что? — от неожиданности Ирвальд даже поперхнулся.

— Вы излечили меня одним прикосновением.

— Но я не смогу отправить тебя домой заклинанием.

— А сделать невидимой? Вы ведь были невидимым? И невидимая птица, которая принесла нас сюда…

— А, Юрей сам по себе может становиться таким. А я, пожалуй, смогу укрыть тебя, если буду держать за руку. Или, если буду от тебя в двух шагах. На большее моей магии не хватит.

— Значит, я поеду в Хорив.

Ярушка отвернулась. Спина её стала прямой, как струна. Ирвальд чувствовал, как в ней борется гнев, норовя выплеснуться наружу. Но, похоже, она так и не собиралась поведать ему свои тайны.

Однако сейчас его волновало совершенно другое. Путь в Хорив был далеко не безопасен для одинокой девушки. И пусть там не было известных разбойников, зато по дорогам шаталась тьма всяких отбросов, промышляя, чем ни попадя.

На ядокрыле они бы долетели туда за полдня. Но провести за Горами целый день ради этой красавицы было глупо. Ирвальди и так совершил немало глупостей, начав с травли ящера, а закончив тем, что показал ей путь из Межгорья.

Хотя если бы она его попросила, княжич не стал бы отказывать.

Но Ярушка не попросила. Она по-прежнему молчала, углубившись в свои мысли. И тогда Ирвальду в голову пришла ещё одна безрассудная идея.

— Ведьмы могли бы навести морок.

— Какой?

— Тебя бы никто не замечал. Правда, я не знаю, надолго ли хватит зелья.

— Так чего же мы ждём?! — обрадовалась Ярушка.

— Ты безумна, дитя, — с сарказмом заметил Ирвальд, — если так жаждешь связываться с ведьмой.

— Разве есть иной путь?

— Нет. Идём.

Ирвальд подхватил Ярушку на руки и прижал к груди, накрывая плащом. Одним прыжком он оказался на невидимом скакуне, и они тотчас же взмыли в облака.

— Почему ты меня не боишься? — прошептал Ирвальд, прижимаясь губами к самому уху девушки.

— Не знаю, — ответила Ярушка.

Она и вправду не знала.

В поселение ведьм они отправились вдвоём. Ванко достаточно настрадался за этот день, и ему требовался отдых. Юрей остался охранять жеребца от нечисти, норовившей куснуть его за холёные лошадиные бока.

Ярушка бежала по полю, едва поспевая за Ирвальдом. Она уже начинала привыкать к его быстрой походке и, похоже, воспрянула духом.

— Здесь красиво, — воскликнула она, — по ту сторону гор трава иная. Не такая сочная. И маки здесь…

— Не трогай! — едва успел сказать Ирвальд, но было поздно.

Ярушка остановилась, сорвала цветок и поднесла к лицу. И тут же рухнула наземь, забывшись в глубоком сне.

— Дьявол тебя дери, маковица, — выругался Ирвальд, подхватывая девушку на руки, — или я вырву твои косы и сожгу в печи.

Ярушка была совсем лёгкая, и, по-правде говоря, так он мог двигаться намного быстрее. Необходимо было спешить: ещё пару часов и начнёт вечереть.

Ведьмы жили среди холмов, беспорядочно рассыпанных у подножья Горы. Каждый холм представлял собой искусно замаскированный вход в подземную пещеру. Из небольших колец, сложенных из камней прямо на земле, шёл густой серый дым.

Ведьмы варили зелье.

Повсюду шныряли мелкие зубастые зверьки — такие тощие, что можно было сосчитать кости. Увидев гостей, они стали шипеть и плеваться вонючей жижей.

Ирвальд грозно топнул ногой, и зверьки тут же исчезли.

Ярушка легонько застонала, приходя в себя. В желудке довольно громко заурчало. Она смущённо вцепилась в плечи Ирвальда.

— Здесь можно найти еду?

— У ведьм? Я бы не рискнул.

— Пустите меня, я пойду сама, — попросила Ярушка.

— Больше ничего не трогай, — предупредил Ирвальд, — никаких цветов, камушков. И не вздумай никого гладить. И… отпусти мои волосы.

— Что?

Ярушка не заметила, как прядь длинных волос Ирвальда обвилась вокруг запястья, свисая на грудь. Волосы были мягкими и немного влажными.

— Простите.

Ярушка осторожно распутала волосы и перебросила их через плечо Ирвальда. Щёки его неожиданно потемнели, став почти синими.

— Я что-то сделала не так?

— Нет, — сквозь зубы процедил княжич и поставил её на землю, — идём.

Ирвальд буквально потащил её за руку к одному из холмов. Выдернув пучок сухой травы, он ткнул кулаком в обнажившийся кусочек земли. Холм задрожал, расступаясь.

Образовалась дыра — достаточно широкая, чтобы войти. Правда, Ирвальду пришлось согнуться чуть ли не вдвое. Своды пещеры были обвиты корнями, кое-где свисала толстая паутина, на которой, словно в огромном гамаке, качались толстые пауки, покрытые мелкой шерстью. Их огромные тонкие лапы, увенчанные когтями, привели девушку в ужас, и она вцепилась в локоть Ирвальда, что было силы.

Пахло мышиной мочой и гарью. Ярушка почувствовала, как в горле собрался ком.

Ирвальд посмотрел на неё с лёгким недоумением и пожал плечами. Чего она ещё ожидала от ведьм?

Хозяйка пещеры оказалась маленькой, сморщенной, с длинными до пят рыжими волосами с проседью. Волосы, скорее всего, никогда не знали воды и гребня, свисали сбитыми засаленными паклями и источали зловоние.

— Кого ты привёл, владыка? — прошамкала ведьма почти беззубым ртом.

— Не твоё дело, Шаринка, — грубо сказал Ирвальд, — нам нужно заклинание.

— О-о-о!

Глаза Шаринки сверкнули недобрым огнём, она улыбнулась, и Ярушка поняла, что ведьма не так уж и стара. Кожа, покрытая бородавками и бороздками, была ещё довольно гладкой.

— Хороша… Что сказать!

— Не томи, ведьма. Нужно, чтобы ты сделала её незаметной.

— Зачем?

— Ты решила меня разозлить? К чему эти вопросы?

— Кто мне за это заплатит? — заупрямилась ведьма.

Ярушка спохватилась и достала из-за пояса кошелёк. Ведьма потянулась к нему грязными пальцами, но Ирвальд ударил её по руке.

— Я сам расплачусь с тобой, ведьма.

Шаринка охнула и прижала руку к губам. Глаза её по-прежнему недобро сверкали, но теперь она выглядела более покорной.

— Как скажешь, владыка. Но она должна хоть что-то мне дать.

— Одну, — Ирвальд поднял палец вверх, — только одну монету.

— И прядь её волос.

— Одну монету, — повторил Ирвальд, — и я не сожгу твою собачью нору.

Ведьма шмыгнула носом и кивнула. Ярушка достала из кошелька монету и положила её в протянутую ладонь Шаринки. Та поднесла монету к лицу, зачем-то понюхала и подбросила на ладони.

— Еще не тронута, — пробормотала она, пряча ухмылку.

— Идём.

Ведьма махнула рукой в сторону огромного котла, висящего посередине пещеры над едва тлеющим очагом. Ярушка растерянно взглянула на Ирвальда — тот кивнул, и пошла вслед за ведьмой.

Шаринка усадила её на грязную циновку возле очага и принялась разжигать огонь. Пламя разгоралось неохотно и сильно чадило. Шаринка бросила несколько стебельков полыни, и Ярушка закашлялась от едкого запаха.

— Не знаю, что задумал владыка, но ты уж больно красива для этих мест.

Ярушка промолчала. Она не знала, что ответить ведьме. Красота была тем, чем её постоянно попрекали. И что было хорошего в такой красоте, если даже самой себе она становилась поперёк горла.

— Теперь тебе нужно помочиться.