Ирвальд стоял на вершине Горы и наблюдал, как Ярушка скачет по дороге к Хориву. Вскоре она превратилась в крошечную точку на горизонте, едва заметную зоркому глазу, а затем и вовсе исчезла.

— А-а-а, Юрей, — рявкнул Ирвальд.

Ядокрыл вскрикнул и захлопал крыльями.

— Ей не место в Межгорье, — зачем-то сказал владыка.

Юрей склонил голову набок, пытливо вглядываясь в лицо хозяина.

— Да пропади она к тиранам Преисподней!

Ирвальд взобрался на спину ядокрыла и больно сжал коленями бока. Юрей заклекотал и взвился в воздух, высоко-высоко в небо, и полетел на север.

Они догнали девушку довольно быстро.

Однако Ирвальд не стал снижаться, предпочитая парить невидимым в облаках. Четыре золотые звёздочки мелькали в небе, поигрывая с лучами солнца, однако они были достаточно высоко, чтобы не привлекать внимания.

Ярушка миновала селение, оставшись незамеченной. Спешившись у последнего дома, она привязала Ванко к дереву и проникла во двор. Хозяева спокойно занимались своими делами, пока она вошла в дом, взяла немного молока и хлеба, оставив на столе три золотые монеты.

Пообедав, она напоила коня из ведра, стоявшего у колодца. А после снова отправилась в путь.

Ирвальд следовал за ней до самого заката. Ядокрыл возмущённо щёлкал клювом — он не привык летать так медленно. Но владыка не обращал на него внимания: он хотел убедиться, что девушка выдержит дорогу одна.

И она не сдавалась — смелое, неразумное дитя. Не послушавшись Ирвальда, Ярушка заночевала в лесу, забравшись на дерево. Владыка невесело улыбнулся: скорее всего, к утру, лошадь загрызли бы волки. Но в эту ночь в лесу было тихо. Почуяв ядокрыла, зверьё убралось прочь.

К утру Ирвальд задремал, а когда проснулся, Ярушки уже и след простыл. Он вскочил на ноги и потянулся, чувствуя усталость во всём теле. Он целый день поддерживал себя невидимым и почти ничего не ел. Это вымотало его до изнемозжения.

Пожалуй, с него хватит. Глупо было следовать за Ярушкой до конца.

Скорее всего, она будет в Хориве к вечеру.

А Ирвальду пора возвращаться в Горы, пока отец не хватился. Тяжело будет объяснить старому князю, что заставило владыку покинуть Межгорье. Правда вряд ли придётся ему по душе.

Утро плавно перешло в полдень, когда Юрей перелетел вершины Гор. Скакун изрядно проголодался и недовольно дёргал головой. Ирвальд испытывал странное возбуждение: в груди клокотала ярость, требовавшая выхода, горло пересохло от жажды.

Они приземлились на поляне у озера. Ядокрыл радостно рванул в чащу в поисках добычи. Ирвальд опустился на колени возле берега и стал пить прямо из озера. Собственное отражение в воде, подрагивающее от лёгкого ветерка, еще больше искажавшего грубые, будто вырубленные из камня, черты, вывело его из себя. Он ударил кулаком по воде, вскочил и помчался через лес к хижинам, раскиданным на опушке довольно далеко друг от друга. Там жили лесные ведьмы.

— Топчанка, ты одна? — крикнул Ирвальд с порога.

Ведьма охнула от неожиданности и выронила небольшое весло, которым мешала зловонное варево, кипящее в котле.

— Ну и дрянь ты варишь, — Ирвальд с отвращением отмахивался от пара, норовившего окутать его с ног до головы.

— Я сейчас!

Топчанка схватила котёл обеими руками и выплеснула содержимое в окно. Затем достала из угла веник, сплетённый из зелёных трав и синих васильков, и стала размахивать им в воздухе, разгоняя вонь.

— Ну вот, мой господин.

Топчанка улыбнулась ему, кокетливо оттопырив пальцем краешек нижней губы. Зубы её были довольно ровными, но покрыты чёрными пятнами. Над губой красовалась россыпь бородавок. Ирвальд сглотнул подступивший к горлу комок.

Топчанка всплеснула руками и хлопнула себя по лбу. Затем повесила уже другой, чистый котёл над очагом и насыпала в него трав из мешка. Из огромной бутыли с узким горлышком, сплошь покрытой паутиной и пылью, налила зелье в деревянную плошку и выплеснула в котёл.

Чудной голубоватый пар поднялся до самого потолка и расползся по комнате. Ирвальд с наслаждением вдыхал аромат зелья. Ноздри его широко раздувались, подрагивая от удовольствия. Сладостная истома разлилась по всему телу.

— Иди сюда, ведьма.

Он привлёк Топчанку за плечи и прижал к себе. Зелье заволакивало её лицо, отчего она стала казаться ему почти красавицей. Ирвальд пытался вызвать в памяти образ темноволосой девушки с янтарным взглядом, нежно-розовой кожей и полными округлыми грудями, однако образ расплывался, не желая задерживаться на ведьме.

Ирвальд разочарованно сжал её плечи, так что они хрустнули, и ведьма завизжала от боли.

— Прости.

— Если господину так нравится…

— Нет.

Ирвальд закрыл глаза и впился в её губы поцелуем. Ярость или похоть требовала выхода. Зельё уже совсем затуманило разум, и княжич повалил ведьму на кровать, срывая одежду. Топчанка послушно принимала его крепкую ласку. Внутри она ликовала: княжич сам никогда не целовал её губы, но сейчас он клыками истерзал их в кровь…

Дурман развеялся быстро — видно, зелье не выстоялось, как следует. Ирвальд вновь почуял кисловатый запах гнили, идущей от её плоти. Он соскочил с кровати и подобрал одежду.

— У тебя есть еда?

Топчанка удивлённо открыла рот: княжич никогда не обедал у неё, она не была к этому готова.

— Есть немного кролика. И грибы.

От вида сырого мяса с заметным душком княжичу стало дурно.

— Что за мерзость ты ешь?

— Нормально, — пробормотала Топчанка и тут же спохватилась, — если ты немного…

— Нет времени, — махнул рукой Ирвальд.

— В следующий раз я буду готова! — пообещала ведьма.

Ирвальд скривил губы в улыбке и потянулся, чтобы потрепать её за подбородок, но передумал. В следующий раз…

Каждый раз он думал, как славно было бы, чтоб «следующего раза» не было. Но возвращался опять.

Покинув жилище ведьмы, Ирвальд обнаружил, что Горы уже окутали сумерки. Глаза слипались от усталости. Его очень интересовало, готовила ли повариха что-нибудь на ужин, ведь его столько дней не было дома.

Юрей терпеливо поджидал его под высоким раскидистым дубом. Княжич устало упал на его спину, зарывшись пальцами в жёсткие перья.

— Домой, — прошептал он.

Ядокрыл осторожно поднялся, чтобы не уронить хозяина, начинавшего посапывать в полудрёме. Через несколько мгновений они достигли замка Ирвальда.

Внутри княжича ожидал сюрприз. Отец собственной персоной ожидал его в приёмном зале, и выглядел весьма раздражённым.

— Где тебя носит?

— У меня много дел, — пожал плечами Ирвальд.

— Мы все наслышаны о твоих делах — сухо сказал Мораш, — каждая тварь Межгорья ведает, что ты устроил.

— И что мне до тварей? — глаза Ирвальда недобро вспыхнули, на скулах заиграли желваки.

— Спеси в тебе больше, чем здравого смысла. Однако это дало результат.

Мораш вдруг улыбнулся, в глазах плясали задорные огоньки. Он встал с кресла и обошёл вокруг сына, разглядывая его с головы до ног. Лицо его светилось от удовольствия.

— Небесные не против твоего союза с Отрадой.

Брови Ирвальда удивлённо поползли вверх.

— Э-э-э… С чего вдруг?

— Ты пытался убить ящера. Один! Это безрассудно. Орвилл уже поплатился за это!

— Да, ящер. Эта скотина спряталась в пещере. Мне не удалось его выманить.

— Ты здорово испугал его! — похвалил сына Мораш. — Я и не подозревал, что ярость в тебе так сильна.

— Ты только что упрекал меня в безрассудстве!

— Это так! Но ты нашёл смелость бросить вызов. Теперь мы объединимся, чтобы убить ящера!

— О да, — язвительно протянул Ирвальд. Три стареющих владыки и несостоявшийся жених будут рубить ящера в мясо — то еще зрелище. Отец словно прочитал его мысли и нахмурился.