— Эта не доложит, — улыбнулся Орест, — она особенная.

— И чем же? — насмешливо спросил Черноклюв, — по мне так все одинаковы.

— Та, которую ищу, отличается от других. Тоже светится, но как-то иначе. И… я не могу сказать. Но она другая.

— Э-э-э, — протянул Черноклюв и тряхнул головой, — я знаю лишь одну, которая отличается. Но не возьму в толк, зачем тебе её искать. Что-то ты запутал меня, княжич…

Орест открыл было рот, чтобы ответить гамаюну, как вдруг заметил в небе странные точки. Они приближалсиь, и вот он уже мог рассмотреть крылья, поблёскивающие на солнце серебристым опереньем.

— Ядокрылы?!

Он вскочил и подбежал к Сахо, прыгнул ему на спину и велел ехать в поле — подальше от колдовских цветов. Неужели отец к нему пожаловал? Посмотреть, как он тут устроился. Вот Ирвальд Кош будет рад увидеть, что наследник его сидит в луже по самую грудь.

Ядокрылы становились всё ближе, и Орест увидел, как в потоках ветра буйно вьются каштановые кудри. И это была не матушка — она бы не позволила себе лететь простоволосой.

— Сурья! — обрадовался он и замахал руками.

Его заметили и стали снижаться.

— Как же я рад тебя видеть, малец!

Орест обнял брата и подивился, насколько стали широки его плечи. А ведь совсем немного времени прошло с тех пор, как они виделись. Обучение пошло Сурье на пользу, чего нельзя сказать о его женитьбе. Он вцепился в крепкий торс брата и всё никак не хотел отпускать. И тут из-за спины Ярона выглянула ещё одна пернатая голова.

— А это ещё кто?

Со второго ядокрыла спустилась чёрненькая девица, такая хорошенькая, что Орест на мгновение замер, не в силах сказать ни слова, а когда очнулся, глаза его полыхнули.

— Твоя? — шепнул он Сурье и лукаво прищурился.

— Нет, просто увязалась за мной.

— Хотел бы я, чтоб за мной увязывались такие красотки! Ты просто болван. Или скажешь, что тебе и такая не по вкусу?

— Мало ли что мне по вкусу, — нахмурился Сурья, — это дочь Кшиша Велеса. Если что — он голову открутит.

— Да ради такой и головы не жалко, — выдохнул Орест, не сводя с неё глаз.

— Ты вроде бы ещё женат!

— А, к дьяволу, — он раздражённо махнул рукой, — к дьяволу таких жён.

— Сам выбирал, — заметил Сурья, затем схватил Ореста за подбородок и повернул лицом к себе, — слюни-то подбери.

— Ревнуешь? Это хорошо…

На лице Ореста заиграла дурацкая ухмылка, и Сурья поспешил сменить тему, тем более что девушка была уже совсем рядом.

— Это Лилиша, — представил он, — а это Орест. Только смотри: он повеса, даром что женат.

Лилиша улыбнулась кончиками дивных золотистых губ и придвинулась поближе к Сурье, словно хотела спрятаться за его плечо. На Ореста она смотрела вежливо, но равнодушно, а вот на брата — только что не таяла на глазах.

— Ну, спасибо! — притворно обиделся Орест, затем рассмеялся, — как же я рад тебя видеть, малец!

Они отпустили ядокрылов погулять. Сахо демонстративно улёгся посреди поля и спрятал голову под широкими лапами, стараясь не глядеть на ядовитых скакунов. Прежнюю науку он хорошо усвоил. Орест грустно усмехнулся, вспоминая Канема. Он всё ещё скучал за своим ядокрылом, хоть и не стал в этом признаваться.

— Зато теперь у тебя важный зверь, — заметил Сурья, не сумев сдержать улыбки, представляя, как Орест болтается на огромной спине ящера, которого видать на всю округу.

Но Орест лишь осклабился и пошёл в лес. Сурья с Лилишей последовали за ним.

Они нашли озеро, устроились на берегу и разожгли костёр. Братья наловили рыбы, Лилиша собрала ягод, а Черноклюв притащил несколько жирных полёвок, которых, кроме него, никто не стал есть. Обед вышел знатный, а после Орест рассказал брату обо всём, что произошло в его жизни после злополучной женитьбы.

Сурья слушал его и всё больше хмурился, но затем брови его удивлённо поползли вверх. Он полез в карман кафтана и достал венок.

— Помнишь?

— Но он вроде остался у Мальвы? — изумлённо воскликнул Орест.

— Нам его дал Тарьял. Могущественный колдун. Мы поэтому и прилетели сюда.

— Вот уж не ожидал, — пробормотал Орест, — стало быть, дела мои плохи?

— Не знаю. Тарьял сказал, что я должен тебе помочь.

— Да чем ты мне поможешь… Хотя, постой. Щекотуны. Помнится мне, ты уже когда-то их очаровал. Может, ещё попробуешь? Ну, хотя бы на глаза им покажись.

— Если от этого будет толк, — хмыкнул Сурья и украдкой посмотрел на Лилишу.

— Её мы можем оставить здесь, — шепнул Орест.

— Она уже знает, что я «нехороший».

— Что за бред! Они просто человека отродясь не видали. Но попробовать стоит. Может, и эти впечатлятся.

На берегу пруда, где обитали щекотуны, Орест решительно отпихнул Лилишу подальше в кусты, не слушая её возражения, а сам подошёл к самой кромке воды и встал впереди Сурьи, заслонив его спиной.

— Эй, слюнявые, вы там ещё?

Прямо в лицо ему полетел плевок, но он сумел увернуться, и ядовитая жижа плюхнулась ему на волосы. Больно, но можно было терпеть.

— Эх, — разочарованно протянул Орест.

Однако больше плевков не последовало. Всё вокруг замерло, даже ветер перестал шелестеть. И он улыбнулся.

— Похоже, боятся. И что в тебе не так?

— Откуда мне знать? — раздражённо ответил Сурья, — а теперь что?

— А теперь отдавайте, что есть! — громко потребовал Орест.

И тут изо всех щелей полезли щекотуны. Их было так много, что уже не стало видно и берега. Слошь пузатые шарики противных зверьков. Они выпучили чёрные глазки, надули щёки, а воздух наполнился запахом страха. Щекотуны боялись — до жути, однако шли на братьев, вынуждая отступать в лес.

— Да что ж это такое? — недовольно пробормотал Орест, — неужто вы так боитесь своей хозяйки?

Один из щекотунов зажмурился, плюнул в Сурью и точас же упал на землю без чувств. Остальные тоже стали плеваться, но как-то неуверенно. Ноги существ подкашивались, и они падали, затаптываемые собратьями.

Орест во все глаза глядел на брата: тот, как ни в чём ни бывало, стряхнул с одежды слюну, будто это был птичьи помёт, а не жгучий яд, и брезгливо вытерся.

— Ну и вонь, — только и сказал Сурья.

— А они не зря тебя боятся, — изумлённо прошептал Орест.

Сурья лишь пожал плечами и пошёл вперёд. Щекотуны расступились, расчищая ему дорогу. Он спустился в воду и махнул рукой Оресту.

— Кажется, надо лезть в ту склизкую нору.

— Я и не говорил, что будет легко, — очнулся Орест.

— Только ты, — внезапно сказала Лилиша.

Братья дружно оглянулись. Они и не слышали, как она подошла. Лилиша уселась на берегу, а щекотуны сгрудились вокруг неё и дрожали. Маленькие чёрные глазки сверкали, как алмазные капельки.

— Они не хотят, чтобы Сурья спускался в их тайную обитель. Они боятся.

— Она понимает, что они говорят, — пояснил Сурья удивлённому брату.

— Пусть они сами вынесут кристаллы, — предложил Орест.

— Нет уж, — Лилиша неожиданно рассердилась, — они не станут этого делать. Но и тебе не будут мешать.

— А ты чего взъелась?

— Мне их жалко. Им больно, что они предают хозяйку. Они её любят.

— Эту змею? Ха! Должно быть, она славно их кормит.

Лилиша не ответила. Поджала губы и отвернулась. Орест хмыкнул и прыгнул в пруд. Брызги грязноватой воды окатили его целиком, и он вздохнул. Опять лезть в какую-то дыру. Но это проще, чем мешки таскать.

Однако спустя час ему больше так не казалось. Кристаллов было сущая тьма. Орест то и дело нырял, а Сурья складывал их не берег. Гора блестящих камней росла, а рядом подрастала другая. Лилиша нехотя стала им помогать, доставая их кустов откатившиеся кристаллы. Черноклюв сидел рядом на ветке и пытался их считать, однако вскоре запутался и бросил это дурное дело. И всё поглядывал в сторону леса. Близилось время к ужину, а княжичи всё не переставали таскать кристаллы.