В следующем воплощении я стану полярником тридцатых годов. Может быть, даже папанинцем. Или седовцем: подобно им, я больше всего на свете люблю получать письма. Работая на льдине, на дрейфующем пароходе или в кабинете с окном, зашторенным золотистой парчой, труднее всего переносить не холод, не тяжкий труд, а заброшенность, и потому ждешь связи с Большой Землей куда сильнее, чем гонг к обеду. Весть от тех, кому ты небезразличен, столь же необходима зимующим, сколь и витамины, баня или концерт по заявкам.

В отличие от полярников я, конечно, в любой момент волен покинуть затвор - пойти в гости, напиться, наесться и наболтаться всласть, но после гостевания я долго прихожу в себя, мучительно восстанавливаю состояние погруженности, состояние, когда из-под клавиатуры рождаются живые люди или чудовища, непослушные, малопредсказуемые, зато интересные. Потому томлюсь взаперти. Тем желаннее получить хорошее, умное и доброе письмо: общение на бумаге дается мне гораздо легче устного. Есть время подумать, а главное - помолчать.

В мой почтовый ящик, как и в любой другой, чего только не бросают. Фильтры стараются корреспонденцию рассортировать, бросить чепуху в особую корзинку, но с живым секретарем сравниться пока не могут.

На днях я собрался с духом и просмотрел несколько сот писем из папки «spam». Уведомления о крупных лотерейных призах, просьбы разместить в стране миллиарды Мобуты Сесе Секо, Саддама Хусейна и Германа Геринга, предложения купить дачку на Лосином острове или в Майами… Но не было на сей раз, как, впрочем, и на протяжении десятилетия пользования электронной почтой, писем вольнодумных, бунтарских и подстрекательских.

Русский человек, стоит ему очутиться вдали от спасительного надзора власти, нет-нет да и начнет обличать, возмущать и звать на баррикады. Князь Курбский, князь Долгорукий, Герцен, Бурцев, Ульянов, Бронштейн и иже с ними, упиваясь действительной или мнимой безнаказанностью, строчили памфлеты на отцов-благодетелей, избывая таким способом мучительную боль за бесцельно прожитые годы. Затем верные люди несли злокачественные письма в Россию, порой расплачиваясь головой, в лучшем случае - пронзенной посохом стопой. Десятки курьеров пересекали границы с печатной продукцией, упакованной в фальшивые бюсты, чемоданы с двойным дном, выдолбленные табуретные ножки… В Отечестве же ушлые гимназисты, студенты, курсистки и сочувствующая интеллигенция гуртом расклеивали гнусную клевету на заборах, продавали сознательным рабочим по двугривенному за номерочек (средство пополнить партийную кассу) или разбрасывали с галерки Большого Театра во время представления «Жизни за царя».

Жандармы сбивались с ног, пытаясь пресечь и вразумить, но больно хлопотное выходило дело. С появлением радио хлопоты возросли многажды, а толку-то, глуши не глуши - все едино. «Есть обычай на Руси ночью слушать Би-Би-Си». Британская радиокорпорация приплетена для рифмы, слушали всё. Но не все: требовались определенные усилия - настроить приемник на нужную частоту, настроить сознание на очернительский лад, потом ворочаться, думать, негодовать…

Сегодня в почтовый ящик послания летят мегабайтами, но никакого подрыва устоев в них не содержится. Оно и глупо, наверное, подрывать, когда кругом довольство и процветание, да человеческая натура злонравна, ищет затей во вред себе и окружающим. Но почему-то современные карбонарии пренебрегают спамом как инструментом пропаганды.

Вспоминается диалог из рассказа «Серебряный»:

Подражая Великому Сыщику, я купил пачку «Беломора» - ну нет у меня трубки! - и закурил, надеясь на дедуктивный метод плюс систему Станиславского

Версия первая: политическая оппозиция не додумалась до спам-пропаганды. Или брезгает ею. Не верю! Уж если я додумался… А брезгливых в политике не бывает по определению. Денег нет? Какие там деньги, снял в какой-нибудь Патагонии или Сьерра-Леоне квартирку, посадил идейного спаммейкера, выделил толику долларов и все. Да она, оппозиция, на водку тратит больше! Следовательно, не в оппозиции дело.

Версия вторая: прокламации рассылают всем, кроме меня и моих хороших знакомых. Опять не верю! Откуда карбонариям знать, что я больше всех люблю господина Пэжэ? А хоть и знают, все равно должны пытаться распропагандировать. Или хоть позлить.

Версия третья: и додумались, и деньги есть, и специалисты-спамеры высокого полета задействованы, и рассылают мегабайтами по всей зоне ru, но охранительные органы, заботясь о чистоте нравов и покое обывателей, научились отделять зерна от плевел, и научились так хорошо, что никакая интернационалка просочиться в мой ящик не может. Сомнительно? Но Великий Сыщик учит: отбросьте невозможное, и тогда оставшееся, сколь бы маловероятным оно не казалось, и будет ответом.