— Сейчас или никогда. Дело срочное. Если откажешься, придется отдать его кому-нибудь другому.

Она открыла было рот, чтобы сказать ему: пусть так и поступит, но потом вспомнила, о чем думала так часто в последнее время — о деньгах, переезде, новой жизни. Может, еще одно дело, и она сможет начать движение к этой цели.

— Сколько платят?

— Тридцать кусков минус мои комиссионные.

Ух ты. Получается, на руках у нее окажется двадцать четыре тысячи долларов чистыми. Да на такие деньги она может жить целый год.

Она плюхнулась на стул, закинув длинные ноги на поручень.

— Что ж, послушаем.

— Как я тебе уже говорил, дело — проще пареной репы.

— Только давай без этих рекламных трюков. Мне нужны факты.

— Хорошо. Стало быть, один мужик из Альбукерке желает убрать своего партнера по бизнесу. Партнер этот — самый обычный человек; о том, что готовится, и не подозревает.

Лили улыбнулась: надо же, какая ирония судьбы. Альбукерке. Ведь она только что оттуда. Дала бы Сэлу договорить тогда, когда звонила ему из казино, и могла бы вообще дома не появляться.

— Зачем этому мужику понадобилось убить партнера?

— У объекта появилась подружка — типичная охотница за кошельками. Вот он дела и забросил, ушел с головой в любовь. Его партнер опасается, что они поженятся, и объект захочет разделить компанию с этой шлюхой. А ему, между тем, хочется оставить все своему сопливому потомству.

— Что за компания?

— Торгуют коврами. А какая тебе, собственно, разница?

— Просто так спросила.

Лили сделала паузу — ждала следующего вопроса, прекрасно зная, каким он будет.

— Ну так что, — спросил Сэл, — интересует тебя эта работа или нет?

— Мне нужны подробности.

— Вот и славно! Я знал, что могу на тебя положиться. Имя объекта — Мартин Холгуин. Все зовут его просто Марти. Днем он работает в магазине ковров. Это где-то в западной части города. А живет он в восточной части, там еще у них горы какие-то.

Дальше Сэл выдал скороговоркой адрес. Лили взяла со столика ручку и блокнот, записала данные.

— Как зовут его подружку?

— Не знаю. А тебе это важно?

— А зачем, ты думаешь, я тебя об этом спрашиваю?

— Ну, извини. Узнаю. Еще вопросы есть?

— Какие сроки?

— Чем раньше, тем лучше. Заказчик волнуется: партнер уже стал поговаривать о свадьбе.

Она промолчала, думая о бедняге, который ничегошеньки не подозревает, к свадьбе готовится.

— Что с тобой, Лили? Что-то не так?

— Просто устала.

— Но за работу-то возьмешься?

— Наверно, возьмусь. А то здесь все равно жрать нечего.

— Не понял?

— Не важно. Я берусь. Еще перезвоню.

И она повесила трубку, пока Сэл не успел ничего сказать. Последнее время он что-то раздражал ее больше обычного. Вот и еще одна причина, по которой нужно срочно уходить из бизнеса. Ее уже все раздражает.

Лили побрела в спальню и стала собираться в дорогу. Клиенту надо быстро — что ж, будет быстро. Сейчас отделается, вернется домой, отдохнет. Ей просто необходимо время на то, чтобы решить, что делать дальше со своей жизнью.

Тут ей в голову пришла интересная мысль. А что, если отправиться в Альбукерке на машине. Это всего-то в шести-семи часах езды отсюда. Возьмет свою крошку, «мазду-миату», откинет крышу и проедется через пустыню. И подумать время будет. И не надо будет возиться ни с регистрацией в аэропорту, ни с машиной напрокат, ни с поддельными документами. Просто прокатится по солнышку до места на своей машинке с откидным верхом, шлепнет этого парня — и домой. А что, получится даже приятно.

Мысль о том, что она сейчас отправится в путь за рулем спортивной машины, заставила ее приободриться. Сейчас она заскочит по дороге в забегаловку, перехватит чего-нибудь, и вперед.

— Ну, держись, Марти Холгуин, — сказала она себе под нос, — я уже еду.

Дэлберт был уверен, дилерша выдаст ему все, что он хочет узнать. Эта старая шлюха пыталась изобразить, что абсолютно спокойна, а сама то и дело поглядывала тайком в сторону Муки. Тот стоял молча, эдакая черная глыба, загораживая выход из заведения. Ее глазки прятались среди морщин и складок дряблой кожи, но Дэлберт все равно мог разглядеть в них страх.

— Ну же, Агнес, — проговорил он, — этот парень уже сидел за твоим столом, когда мы зашли. Он ведь, наверняка, представился, скажешь, нет?

Агнес мотнула головой и стала покусывать нижнюю губу. Дэлберту было невыносимо противно смотреть на ее толстое старое лицо; чуть меньше отвращения вызывала копна розоватых волос, но, несмотря на это, он продолжал сверлить ее взглядом — знал, что она в конце концов сдастся.

— Ты только взгляни, что он сделал с моим лицом, — продолжал Дэлберт, — он же опасен, Агнес! Зачем тебе защищать такого типа?

Агнес снова покосилась на Муки. Он даже не шелохнулся, так и стоял, скрестив руки на груди.

Надо признать, его дружбан и правда выглядел устрашающе, если не знать, что скрывается за этим мрачным взглядом. Вполне возможно, что в данный момент Муки думает о еде или о том, какие мультики будет смотреть сегодня вечером по телику, но Агнес-то об этом не догадывается.

Агнес вздохнула и уставилась в пол.

— Он сказал, его зовут Джо.

— А фамилия?

Она мотнула розовой шевелюрой.

— Нет, этого не сказал. И откуда он — тоже. Говорил только, что он на пенсии.

Муки фыркнул, и Дэлберт зло глянул в его сторону.

— Ну ты-то такую ерунду каждый день слышишь, да Агнес? Все эти долбаные игроки вечно плетут что-нибудь вроде этого, про пенсию, про отставку и всякое такое.

Агнес продолжала молча пялиться в пол. Дэлберт понимал, что заставляет ее нарушать основное правило любого казино Лас-Вегаса, которое гласит: не хочешь неприятностей на свою голову, не трепись о клиентах.

— Агнес, дорогуша, это твой последний шанс. Может, еще что вспомнишь?

Она покачала головой, но что-то подсказывало Дэлберту: эта подруга чего-то недоговаривает. Иначе зачем бы ей отводить глаза?

— Смотри, если узнаю, что тебе было известно еще хоть что-нибудь о Джо, а с нами ты этим не поделилась, — скажу Муки, чтобы встретил тебя однажды вечерком с работы, ты меня поняла?

Агнес подняла голову и посмотрела сначала на Дэлберта, потом на Муки. Дэлберт увидел, как в ее глазах сверкнула искорка неповиновения, будто она собиралась послать их ко всем чертям. Но потом страх взял верх, и она выболтала все, что им было нужно.

— Он много курил. Я заметила, у него был спичечный коробок из мотеля «Розовый Слон» — это в самом конце Стрипа.

Дэлберт начал было улыбаться, но, едва его щеки коснулись пластиковой маски, стало жутко больно разбитому носу. Смахнув выступившие слезы, Дэлберт произнес сиплым голосом:

— Хорошая девочка, Агнес. А теперь мы пойдем проверим твою информацию.

Он взял со стола картонную подставку и нацарапал на обратной стороне номер телефона.

— Увидишь здесь этого Джо, тут же звони мне, договорились?

Агнес кивнула и взяла из его рук картонку. Глаз она так и не подняла. Стыдно, видать, было.

Муки и Дэлберт неторопливо вышли на улицу и направились к гидранту, рядом с которым был припаркован лимузин. Дэлберт скользнул на заднее сиденье. Муки обошел машину и уселся за руль.

Муки обернулся:

— Куда едем, Дэлберт?"

— А ты, черт побери, как думаешь?

— Не зна-аю, — протянул Муки.

— Ты что, не слышал, о чем мы тут говорили? Что нам сказала эта старая карга?

Муки продолжал смотреть на Дэлберта абсолютно пустым взглядом.

— Едем в мотель «Розовый Слон», этот старый клоповник напротив «Тропической Бухты».

— Угу, понял.

Муки стал разворачиваться, чтобы двинуться на юг города, а Дэлберт сидел в салоне и тихо проклинал приятеля. Чертов Муки, стоял там как пень, играл свою роль и даже не слушал.

— А что мы будем делать, когда приедем? — спросил Муки.