– О, помилуй Бог! – Он вскочил на ноги. – Как поживаешь, Гарри?

Я ответил, что все нормально, и пожал протянутую руку. Реакция Маршалла приятно удивила меня. Большинство так называемых знакомых при встрече старались как можно скорее отделаться от меня. Эд Маршалл оказался порядочным человеком, мы и раньше отлично с ним ладили.

Я присел на краешек стола и предложил ему сигарету.

– Я бросил курить. – Он покачал головой. – Боюсь рака легких. Каково тебе на свободе?

– Неплохо. Человек привыкает ко всему, даже к жизни вне тюремной камеры.

Минут десять мы болтали о пустяках, прежде чем я задал вопрос, ради которого зашел к Маршаллу.

– Скажи мне, Эд, кому принадлежит серый «роллс» с номерными знаками SAX?

– Это машина мистера Марло.

– Неужели? Это номер его машины?

– Совершенно верно. Чудо, а не машина.

В голове у меня что-то щелкнуло, память услужливо подсказала, откуда мне известна эта фамилия.

– Ты имеешь в виду Феликса Марло?

– Естественно.

– Разве он живет в Палм-Бей? Я-то думал, что он в Париже.

– Он купил здесь дом примерно два года назад. Переехал сюда по состоянию здоровья.

Вновь у меня гулко забилось сердце, но я постарался не выдать охватившего меня волнения.

– Мы говорим об одном и том же человеке? Марло, миллиардер, владелец крупнейших месторождений цинка и меди? Он, должно быть, один из самых богатых людей мира.

Маршалл кивнул.

– Да. Как я слышал, он тяжело болен. Я бы не поменялся с ним местами ни за какие деньги.

– А что с ним?

Маршалл скорчил гримасу.

– У него рак легких. Ему никто не может помочь.

Я посмотрел на свою сигарету, затем вдавил ее в пепельницу.

– Ему не повезло. Значит, он купил здесь дом?

– Да. Он купил Восточный берег, поместье Ира Крэнли. Дом он перестроил заново. Там отличное место: пристань, пляж, все свое.

Я хорошо помнил поместье Ира Крэнли. Тот был крупным нефтепромышленником и построил дом на самом краю бухты. Потом у него начались финансовые неурядицы, и поместье пришлось продать. Об этом шли разговоры во время моего суда. Я так и не узнал, кто же купил поместье.

Я достал новую сигарету.

– И это его «роллс»?

– У него не меньше десятка автомобилей.

– Отличная машина. Я сам не отказался бы от такой.

Маршалл кивнул лысеющей головой.

– Я тоже.

– А что за женщина сидела за рулем? Я не успел разглядеть ее. Блондинка, в больших зеленых очках.

– Должно быть, миссис Марло.

– Его жена? Она же совсем не старая… Ей года тридцать два – тридцать три. Марло ей в отцы годится. Я слышал о нем еще ребенком. Ему никак не меньше семидесяти.

– Больше. Это его вторая жена, он влюбился в нее в Париже. Забыл, кем она была, то ли кинозвездой, то ли манекенщицей. «Вестник» подробно писал о ней.

– А что случилось с первой женой?

– Погибла в автокатастрофе три года назад.

– А потом мистер Марло переехал сюда по настоянию врачей?

– Да. Его жене и дочери нравится в Калифорнии, а здешний климат полезен для его здоровья. Так говорят врачи. Мне-то кажется, что ему уже ничто не поможет.

– У него есть дочь?

– Конечно. От первого брака. Ей только восемнадцать, но она такая штучка… – Он подмигнул мне. – Я бы скорее взял ее, а не «роллс».

– Ну и ну. Я-то думал, что ты примерный семьянин.

– Так оно и есть, по тебе надо увидеть Одетт Марло. Перед ней не устоит даже покойник.

– Тогда стоит с ней познакомиться. – Я слез со стола. – Пожалуй, мне пора. Я и так задержался.

– Чем заинтересовала тебя эта семья, Гарри?

– Ты меня знаешь. Я увидел машину, женщину, во мне проснулось любопытство.

Я видел, что не убедил его, но Эд сам перевел разговор на деловую тему.

– Если тебя устроит временная работа, Гарри, нам нужны учетчики транспортного потока. Дней на десять, начиная с завтрашнего дня. Оплата – пятьдесят долларов в неделю. Пойдешь?

Я не колебался ни секунды.

– Благодарю, Эд, но я нашел себе кое-что получше. – Я улыбнулся. – Но все равно, благодарю за предложение.

По пути домой, сидя в автобусе, я перебирал в памяти то, что узнал от Эда Маршалла.

Жена одного из богатейших людей мира хочет предложить мне работу. Работу, сопряженную с риском, сказала она. Что ж, я мог пойти на риск, если плата окажется достаточно высока.

Автобус мчался вдоль пляжа, а я начал насвистывать себе под нос. Первый раз после выхода на свободу. Будущее уже смотрелось не так мрачно, как час назад.

Следующим утром, чуть позже девяти часов, я отправился в редакцию «Вестника». Нина сказала, что ей нужно отвезти расписанные горшки и она вернется не раньше полудня. Меня это устраивало. Мне не хотелось говорить с миссис Марло в ее присутствии. Перед тем, как рассказать Нине о предложенной мне работе, я хотел узнать, в чем она будет заключаться.

В библиотеке редакции работали две новенькие девушки. Они не знали меня, я – их. Я попросил принести подшивку «Вестника» за два последних года, начиная с прошлого января.

Довольно быстро я нашел все, что мне требовалось. Феликс Марло женился на Рее Пассари через пять месяцев после смерти первой жены. Рея была манекенщицей в Лидо. Марло влюбился в нее и предложил ей руку и сердце. Та согласилась стать его женой. Несомненно, она выходила замуж не за Марло, а за его деньги.

Я вернулся домой и стал ждать. Телефон зазвонил ровно в одиннадцать. Сердце у меня екнуло, дрожащей рукой я снял трубку.

– Мистер Барбер?

Тот же твердый, уверенный голос.

– Да.

– Мы встречались вчера.

Я решил, что пора показать ей, кто есть кто.

– Разумеется, миссис Марло, в баре «У Джо».

Последовала пауза. Не могу знать наверняка, но мне показалось, что у нее перехватило дыхание. Возможно, только показалось.

– Вы знаете пляжные кабинки на Восточном берегу? – спросила она.

– Да.

– Снимите кабинку. Крайнюю слева. Увидимся сегодня, в девять вечера.

– Я сниму кабинку и буду ждать вас, – ответил я.

В наступившей тишине я вслушивался в ее дыхание.

– Сегодня, в девять вечера, – повторила она, и в трубке раздались короткие гудки.

Я положил трубку и закурил. Интрига захватила меня. Определенный риск. Интересно знать, чего же она хочет. Может, ее кто-то шантажирует. Или ей нужно избавиться от наскучившего любовника. Я пожал плечами. Гадать не имело смысла.

Я посмотрел на часы. Десять минут двенадцатого. Я мог съездить на Восточный берег, снять кабинку и вернуться до приезда Нины.

Пляжные кабинки находились в ведении высокого, мускулистого Билла Холдена. Он не только следил за чистотой пляжа и убирал в кабинках, но и был спасателем. Кабинки на Восточном берегу скорее напоминали жилые домики. В них можно было даже ночевать. Они стояли рядком, вытянувшись вдоль моря.

Холден заулыбался, увидев меня.

– Привет, мистер Барбер, с возвращением вас.

– Благодарю. – Я пожал его руку. – Я хочу снять кабинку. Крайнюю слева. Она понадобится мне в девять вечера. Вы мне поможете?

– Мы закрываемся в восемь, мистер Барбер. Позже здесь никого не будет, но вы можете снять кабинку. На этой неделе на ночь никто не остается, поэтому ухожу и я. Ничего?

– Я не возражаю. Оставьте ключ под ковриком у двери. Я заплачу завтра.

– Как скажете, мистер Барбер.

Я оглядел пляж, усеянный загорелыми до черноты телами.

– Похоже, дела у вас идут неплохо.

– Я свожу концы с концами, но сезон мог бы быть и получше. Пожалуй, придется отказаться от этой затеи. После восьми тут уже никого нет. Как вы, мистер Барбер?

– Не жалуюсь. Ну, так я приду вечером. Увидимся завтра утром.

Я ехал домой и думал, что сказать Нине. Как объяснить ей мое ночное отсутствие? Наконец, я решил сказать, что буду считать машины для Эда Маршалла.

Так я и сделал, и от искренней радости Нины у меня защемило сердце.

– Он обещает пятьдесят долларов в неделю, – добавил я.