– Да! – Горыныч поднес трубку к уху. – А, Димон! Здорово! Да, тут он... Ага... Ага... Так... Ага... Передам... Тебе того же! Ждем! – Даниил повернулся к Рыбакову. – Гоблин через час будет. Записал разговорец... Завтра этот пархатый штрих с мусором оэрбэшным в десять встречаются. В «Семисвечнике»...

– Так, – Денис прервал свою беседу с Кабанычем, которому он объяснял тонкости изготовления муляжей малогабаритных ядерных зарядов. – Это хорошо. Офис мы Кугельману нафаршировали, базар явно в кабинете будет, а там аж три «жучка» стоят. Про израильских контрагентов подробного разговора не было?

– Не, – Горыныч покачал головой. – Димон бы просек... Но ты и так запись услышишь.

– Жаль, что не было, – задумчиво произнес Рыбаков, он же – «лаборант Фишман», – времени всё меньше остается, а мы про них как не знали практически ничего, так и не знаем...

– Да и черт с ними! – бодро высказался Ортопед, бросая очередной нож в поставленную у дерева ростовую мишень.

В последние полгода Грызлов увлекся метательным оружием и старался с пользой проводить свободное время, швыряя в выпиленные из толстой фанеры и раскрашенные под милицейскую форму фигуры финки, сюрикены [84] и толстые трехгранные иглы, некогда весьма популярные в Северном Китае.

Нож вонзился в область горла мишени, рядышком с двумя предыдущими.

– Нет, Мишель, не черт, – серьезно ответил Денис. – Такая покупка без участия спецслужб не проходит. А спецслужбы – это для нас фактор повышенного риска.

– Разберемся, – Ортопед маховым движением снизу от бедра бросил сразу три «звездочки».

Две воткнулись в грудь мишени, одна чуть отклонилась в сторону и попала в дерево в метре от головы мирно сидящего на раскладном стульчике Горыныча.

– Э, брателло, осторожнее! – беззлобно сказал Колесников.

– Извини, – сконфузился Ортопед. – Не рассчитал...

– Миша, хватит дурью маяться! – попросил Рыбаков. – Ты так покалечишь кого-нибудь...

Ортопед кивнул и принялся вытаскивать из мишени финки и сюрикены, складывая их в специальные углубления транспортировочного чемоданчика.

– Итак, – Денис вернулся к разговору с Кабанычем. – Саму дуру, Андрюша, мы заказали в мастерской при Кораблестроительном институте, – Рыбаков похлопал ладонью по черному гладкому боку стального цилиндра, стоявшего вертикально на крылечке дома. – Штучка с секретом, без ключа не откроешь...

Андрей Николаев одобрительно цокнул языком:

– А ключ мы им не дадим.

– Дадим, но позже, – Денис показал Кабанычу стальной штырек с тремя фигурными бороздками и вставил его в отверстие на верхней грани цилиндра.

Внутри «специзделия» тихо зажужжали электромоторчики, откинулась прямоугольная крышка и взгляду заслуженного братка явилась панель с двумя десятками кнопок, украшенных цифрами от нуля до девяти и какими-то непонятными значками, и маленький жидкокристаллический экранчик.

– Вот, – Рыбаков ткнул пальцем в кнопку с изображением двух пересекающихся ромбов. – Внутри стоит «Сони Вайо» [85].

– О, у меня такой же, – обрадовался Кабаныч, не упускавший возможности приобщиться к последним достижениям в области компьютерной техники и собравший коллекцию из почти трех десятков ноутбуков, большинство из которых использовались им исключительно для игры в «Ghost Recon» или «Quake 3 Urban Terror» [86].

На экранчике возникло схематическое изображение какого-то устройства и замигала надпись «Введите код».

Денис быстро нажал несколько клавиш с цифрами.

Изображение сменилось на мерцающую таблицу с рядами символов.

– Это, типа, пульт управления, – объяснил Рыбаков.

– Да уж понятно, – прогудел подкованный Кабаныч. – Не в деревне живем...

– К устройству прилагается запечатанный водонепроницаемый и огнеупорный конверт со списком команд, которые могут как инициировать устройство, так и прогнать тестовые программы для проверки основных схем и системы в целом, – Денис продемонстрировал братану три пластиковых карточки размером в два раза больше кредитной. – Одна из них еще вставляется в щель приемника. Без нее, типа, заряд в боевое положение не поставишь, хоть десять раз код инициации набери.

– Круто! – Оценил Кабаныч. – А в жизни заряды так же запускаются?

– Почти, – кивнул Рыбаков. – Меня папик просветил, как и что...

– Да, твой папаня – голова, – согласился Кабаныч.

– Информашка про заряд явно была перепроверена, – Денис выключил имитатор пульта управления и закрыл крышку. – Наш потенциальный покупатель довольно подробно меня расспросил о методе постановки на боевой взвод и уж, без сомнений, всё в деталях изложил своим хозяевам. Те дали добро, так как описания совпали.

– А что там внутри? – поинтересовался Николаев.

– В основном – аккумуляторы к компу. Ну, и непосредственно перед сделкой подложим туда немного необогащенного урана. Для фона. Нефтяник в Сосновом бору [87] прикупил.

– Для здоровья не вредно? – озаботился Кабаныч.

– Не-а, – Рыбаков накрыл цилиндр серым байковым одеялом. – Таблетка урановая в свинце. Дает всего полсотни микрорентген в час. Для человека безопасно... За пару часиков до операции мы ее вынимаем из контейнера, пихаем в полость на дне цилиндра и завинчиваем. Соответственно, переносной измеритель показывает нужный нам фон. Я у папика проконсультировался, настоящие заряды примерно так и фонят.

– Ага, – покивал Кабаныч. – Типа, всё совпадает.

– Типа, да, – подтвердил Денис.

– Это хорошо, – радостно осклабился браток.

Путь Дмитрия Чернова по кличке Гоблин от улицы Чайковского до загородного домика, где его ждали Рыбаков и другие официальные лица, занял немного больше времени, чем запланировал браток.

И всё потому, что при съезде с Дворцового моста на стрелку Васильевского острова в зад гоблинского внедорожника въехал грузовичок ЗиЛ, под завязку набитый красивыми коробками с оргтехникой.

Такого коварства от тащившегося за ним «лоховоза» Димон не ожидал, потому вовремя не сориентировался, случайно притопил педаль газа и его изумрудно-зеленый «Jeep Grand Cherokee» впилился в задний борт притормозившего КамАЗа, загруженного облицовочными плитами для ремонта здания Биржи. В рулевой колонке что-то щелкнуло, раскрывшаяся подушка безопасности больно стукнула возмущенного Гоблина по носу и прижала братка к креслу. Рядом с шорохом раскрылась боковая надувная занавеска, защищающая голову водителя от осколков стекла, а спустя еще секунду – подушка безопасности пассажира.

Чернов придушенно завопил и подумал, что за столь запоздалую реакцию пассажирской подушки следует хорошенько набить морду продавцам из салона «Chrysler». Дабы не подсовывали уважаемым покупателям негодный товарец.

Около минуты все три попавшие в аварию автомобиля стояли спокойно, а застывшие пешеходы с интересом наблюдали за тем, как в салоне джипа возится нечто большое. Наконец, раздался хлопок, дверь распахнулась, и на асфальт выпрыгнул обозленный Гоблин, выплевывая куски обслюнявленного серого полиэтилена.

– Блин, еле прогрыз! – заорал браток, погрозил кулаком обвисшей прокушенной подушке и деловито направился к ЗиЛу. – Вылезай, урод!

Водитель грузовичка заблокировал дверь, сделал вид, что не слышит Чернова, и начал медленно сдавать задом.

Браток решил не разводить долгих базаров, кулаком пробил боковое стекло в кабине ЗиЛа и за шиворот вытащил шофера на улицу.

Группа японских туристов, случившаяся неподалеку, засверкала вспышками фотоаппаратов.

– Товарищ! Товарищ! – От Кунсткамеры в сторону ДТП побежал долговязый молодой милиционер в куртке с люминисцентными полосами и крупной яркой надписью ДПС [88] на спине. – Прекратите самосуд!