Эта любезная речь невероятно понравилась Королю. Она настолько пришлась по душе правителю Ословиля, что, как вы вскоре увидете, доставила Косматому серьезные неприятности. А может быть, Магнит Любви не меньше, чем лесть, помог ему заслужить любовь Короля. Во всяком случае, белый осел весьма доброжелательно посмотрел на оратора и сказал:

— Только осел способен произнести такую прекрасную, возвышенную речь. Ты слишком мудрый, чтобы оставаться человеком. Чувствую, что люблю тебя не меньше, чем своих близких, поэтому я решил оказать тебе огромную честь: дарую тебе ослиную голову.

С этими словами он поднял свой жезл. Хотя Косматый закричал и попытался отскочить и даже убежать, ничего не помогло. В одно мгновение, вместо собственной головы на его плечах очутилась ослиная — коричневая, страшно всклокоченная, настолько нелепая и смешная, что Дороти и Многоцветка не удержались от смеха, и даже лисье лицо Пуговки искривилось жалкой улыбкой.

— О Боже! Боже! — завопил Косматый, почувствовав на плечах новую голову с длинными ушами. — Какое несчастье, какое ужасное несчастье! Верните назад мою голову, глупый король, если желаете мне добра!

— Тебе не нравится новая голова? — удивленно спросил ослиный монарх.

— Ох! Я ненавижу ее! Скорее заберите ее обратно! — умолял Косматый.

— Я не могу этого сделать, — ответил Ревун-Брыкун. — Мне дана волшебная власть только на превращения. Я не в состоянии вернуть назад то, что было. Ты должен найти Пруд Истины, искупаться в нем, и тогда вернешь назад свою голову. Но не советую тебе этого делать: новая голова гораздо красивее.

— Это дело вкуса, — заметила Дороти.

— Где находится Пруд Истины? — спросил Косматый.

— Где-то в Стране Оз, но точно не знаю, — ответил Ревун-Брыкун.

— Не огорчайся, Косматый, — сказала Дороти, с улыбкой наблюдая, как ее друг забавно поводит ушами. — Если Пруд Истины в Стране Оз, мы обязательно разыщем его, как только там окажемся.

— О! Вы идете в Страну Оз? — спросил Ревун-Брыкун.

— Не знаю, — ответила Дороти, — но нам сказали, что мы ближе к Стране Оз, чем к штату Канзас. Если это правда, чем быстрее я найду Принцессу Озму, скорее попаду домой.

— И-а-а! Ты знакома с могущественной Принцессой Озмой? — спросил Брыкун удивленным и одновременно взволнованным голосом.

— Конечно. Мы подруги, — ответила Дороти.

— Тогда, может быть, ты окажешь мне покровительство? — продолжал белый осел, все больше волнуясь.

— А в чем оно будет состоять?

— Вдруг ты сможешь получить для меня приглашение на день рождения принцессы? Это будет самый великолепный праздник за всю историю Страны Оз. Мне так хочется попасть туда.

— И-а-а! Вы заслужили не награду, а наказание, нацепив на меня эту ужасную голову, — укоризненно заметил Косматый.

— Пожалуйста, не говори так часто «И-аа», — взмолилась Многоцветка, — у меня от этих звуков по спине бегут мурашки.

— Ничего не могу поделать, моя ослиная голова все время хочет реветь. А твоя лисья голова не пытается тявкнуть? — спросил Косматый Пуговку.

— Не знаю, — ответил мальчик, пристально глядя на уши Косматого. Казалось, они интересовали его больше всего на свете, он даже забыл о собственной лисьей голове, к которой уже успел привыкнуть.

— Как ты считаешь, Цветка, пообещать Ревуну-Брыкуну приглашение на день рождения Озмы? — спросила Дороти у Дочери Радуги, которая порхала по комнате, как солнечный луч, потому что ни минуты не могла стоять смирно.

— Поступай как считаешь нужным, дорогая, — ответила Многоцветка. — По-моему, он может позабавить гостей Принцессы.

— Хорошо. Если Ваше Величество накормит нас ужином и позволит переночевать, а рано утром отправит дальше в путь, я попрошу Принцессу пригласить вас, конечно, если попаду в Страну Оз.

— Прекрасно! И-а-а! Великолепно! — заревел довольный Ревун-Брыкун. — Вы получите отличный ужин и хорошие постели. Что вы предпочитаете, кашу из отрубей или спелый овес в шелухе?

— Ни то ни другое, — поспешила ответить Дороти.

— Тогда, может быть, вам по вкусу простое сено или свежая сочная трава? — подумав, предложил Ревун-Брыкун.

— И это все, что у вас есть? — спросила Дороти.

— А что еще вы хотите?

— Вы же видите, что мы не ослы, — пояснила девочка, — мы употребляем другую пищу. Лисы в Лисбурге накормили нас отличным ужином.

— Я люблю росу и печенье из тумана, — сказала Многоцветка.

— А я предпочитаю яблоки и бутерброды с ветчиной — вставил Косматый. — И хотя у меня теперь ослиная голова, желудок остался прежним.

— Мне бы хотелось яблочного пирога, — заявил Пуговка.

— А я бы съела бифштекс и шоколадный слоеный торт, — заметила Дороти.

— И-а-а! Должен отметить, — сказал Ревун-Брыкун, — что каждый из вас просит разной еды. Какие странные все живые существа, кроме ослов!

— А ослы, вроде вас, самые странные существа на свете, — засмеялась Многоцветка.

— Ладно, — решил Ревун-Брыкун. — Думаю, мой волшебный жезл сможет добыть то, чего вы просите. Я не виноват, что у вас такой скверный вкус.

С этими словами он взмахнул жезлом, и перед друзьями появился чайный столик, покрытый прелестной льняной скатертью. На нем стояли те самые блюда, какие они просили. Бифштекс, заказанный Дороти, еще дымился. Яблоки Косматого были круглыми и румяными. Король не подумал о стульях, поэтому путешественники окружили стол и поели стоя с отменным аппетитом, так как сильно проголодались. Многоцветка обнаружила на хрустальной тарелочке три капельки росы, а Пуговка увидел большой кусок яблочного пирога и мигом съел его.

Когда они поужинали, Король подозвал коричневого ослика, который оказался его любимым слугой, и приказал проводить гостей в пустой дом, где им предстояло переночевать. Там оказалась только одна комната и не было никакой мебели, кроме подстилок из чистой соломы и нескольких половиков, сплетенных из травы. Друзья довольствовались этими простыми предметами: они понимали, что ничего лучше Ревун-Брыкун не может им предложить. Когда стемнело, путники улеглись на половички и спокойно проспали до утра.

На рассвете в городе начался дикий шум. Каждый осел ревел в своем доме. Услышав ослиные крики, Косматый поднял голову ц тоже взревел: «И-а-а!»

— Немедленно прекрати! — рассердился Пуговка.

А Дороти и Многоцветка укоризненно посмотрели на своего старшего друга.

— Ничего не могу поделать, дорогие, — перестав реветь, сказал Косматый. — Но я попробую как-то удерживаться.

Разумеется, его тотчас простили. К тому же не надо забывать о Магните Любви: пока он лежал в кармане у Косматого, окружающие не могли не любить его.

Путешественники не увидели больше Ревуна-Брыкуна, но он не забыл о них. На столике, который появился в комнате, стояли те же блюда, что и накануне вечером.

— Не хочу на завтрак пирог, — сказал Пуговка.

— Возьми кусочек моего бифштекса, — предложила Дороти, — здесь порция, которой хватит нам всем.

Малыш воспользовался предложением Дороти. Косматый сказал, что его вполне устраивают яблоки и бутерброды, но все же доел пирог Пуговки. А Многоцветка любила капли росы и печенье из тумана гораздо больше, чем любую другую пищу, так что все позавтракали с большим удовольствием. Тотошка получил остатки бифштекса. Он стоял столбиком на задних лапках, пока Дороти кормила его.

Завтрак был съеден. Друзья отправились в путь и в сопровождении коричневого осликаслуги прошли через весь город, минуя лабиринты беспорядочно разбросанных домов. Выйдя за городские ворота, они опять попали на дорогу, уводящую их в неизвестные страны.

— Король Ревун-Брыкун просил напомнить, чтобы вы не забыли попросить для него приглашение у Принцессы Озмы, — сказал на прощание коричневый ослик.

— Не забуду, — пообещала Дороти.

Возможно, никто никогда не встречал столь странной компании, как та, что брела теперь по дороге, по очаровательным зеленым лугам, мимо рощиц перечных деревьев и кустов благоухающей мимозы. Многоцветка в прелестном воздушном платье, которое обвевало ее, как радужное облачко, шла впереди. Она, как обычно, то уносилась, кружась в танце, вдаль, то возвращалась назад, то летела собирать цветы, то останавливалась и следила за жуками, ползущими по тропинке. Тотошка то устремлялся за ней, радостно лая, то успокаивался и чинно бежал рядом с Дороти. Наша канзасская героиня спокойно шла по тропинке, ведя за руку Пуговку. Малыш со своей лисьей головой, покрытой шляпой с якорем на ленте, имел весьма необычный вид. Но самым странным казался Косматый с всклокоченной ослиной головой. Он шаркающей походкой брел позади, засунув руки в глубокие карманы своих лохмотьев.