– Джек, пожалуй, тебе стоит сказать несколько слов о том, что натворила Сьюзи, – предложил Питер.

Джек объяснил, что Сьюзи забыла запереть дверь, страшно огорчена по этому поводу и просит «Семерку» простить ее и Бинки.

– Она говорит, что сделает все, чтобы помочь нам вернуть подзорную трубу, – закончил Джек. – Мне самому очень жаль, что так получилось. Хорошо еще, что эта труба принадлежала мне и Сьюзи.

Джек чувствовал себя отвратительно, но если бы подзорная труба принадлежала кому-нибудь другому, это было бы для него просто непереносимо.

– Нам тоже очень жаль, – сказал Питер. – И мы верим тебе, что Сьюзи не забирала подзорную трубу.

– Мне кажется, мы должны поверить в то, что они с Бинки вчера вечером, когда смотрели в подзорную трубу, видели свет в замке, – сказал Джек. – Я признаю, что Сьюзи несносна, но, если честно, я никогда, никогда не ловил ее на лжи. Она любит разыгрывать нас, это так, и устраивает нам всякие ловушки, в которые мы попадаемся, но она никогда не врет по-крупному. Если говорит, что видела вчера вечером свет в замке, значит, она его действительно видела.

– Понятно, – кивнул Питер. – А что скажут остальные? Поверим ей или нет?

– Я верю, – отозвалась Пэм. – Сьюзи порядочная вредина, но в школе она тоже никогда не врет, даже когда ей нужно выкрутиться. Она гордячка – пусть уж лучше ее накажут.

– Сьюзи очень сильная, – сказала Барбара, и все посмотрели на нее презрительно. – Я имею в виду, – продолжала девочка, – что она смелая и вовсе не неженка: она не плачет, как бы ни ушиблась, а за друзей стоит горой. В какой-то степени я даже восхищаюсь ею, хотя она и бывает совершенно невыносимой.

Такая замечательная речь тихой Барбары удивила всех.

– Я понимаю, о чем ты говоришь, Барби, – кивнула Джанет. – Давайте простим Сьюзи и позволим ей помогать нам, если она этого хочет.

Но мальчики были против – втайне они опасались, что Сьюзи может оказаться умнее их!

– Вернемся к делу, – сказал Питер. – Итак, мы решили поверить Сьюзи, что она видела свет в замке. Значит, художница лгала, когда говорила, что не остается в замке ночевать. И кроме того, свет должен означать сигнал! Так кому она сигналила и почему?

– Я считаю, что мы без девочек должны еще раз пойти в замок и хорошенько осмотреть его, – предложил Колин. – Мне стыдно, что в тот раз мы так позорно сбежали. Надо вернуться и попытаться выяснить, что же там все-таки происходит.

Остальные мальчики кивнули. Они были того же мнения.

– На этот раз пойдем без девочек, – твердо проговорил Питер, увидев, что Джанет хочет что-то сказать. – Без девочек, и точка.

– Есть еще одна вещь, о которой мы пока не задумывались, – сказал Джордж. – А именно: кому понадобилось воровать подзорную трубу? Обычному вору она не нужна – ее трудно продать, а толку от нее немного! Мне кажется, он скорее взял бы коврик с пола или лампу – ну что-нибудь вроде этого.

– Ты прав, – согласился Питер. И тут Джек изо всех сил хлопнул себя по колену – так неожиданно, что ребята вздрогнули, – и закричал:

– Слушайте! Держу пари, я знаю, кто стащил нашу подзорную трубу! Ее взял тот человек, который прячется в замке! Сьюзи рассказала художнице о трубе и о том, как в нее хорошо виден замок – мы даже разглядели кого-то в окне. И если там действительно творятся какие-то непонятные дела, то художница испугалась, что нам в трубу все видно и что мы можем посмотреть в нее в самый неподходящий момент!

– Значит, кто-то спустился сюда вчера вечером, увидел, что дверь не заперта, вошел и украл подзорную трубу – чтобы мы больше ни за кем не следили! – заключил Питер. – Как все просто! Черт бы побрал эту Сьюзи! Как она могла забыть запереть сарай!

– Вопрос в том, что за дела могут твориться в старом замке, – вздохнула Джанет. Все нахмурились и не на шутку задумались.

– Замок – очень подходящее место, чтобы прятать украденные вещи, – предположила Пэм. – Подземелье – просто идеальный тайник.

– Но Сьюзи сказала, что там ничего нет, кроме картин без рам, – напомнил Колин. – Наверно, художница хранит их в подземелье.

– Что ты несешь? – возмутился Джек. – Если картин там много, то представляешь, сколько понадобилось бы времени, чтобы их написать! А вдруг это старые картины, очень ценные.

– Тогда они были бы в рамах, – возразила Барбара.

– Если они краденые, то ничего подобного, – не согласился Джек. – Нет ничего проще, чем вынуть картины из рам, скатать их и вынести!

– Мне кажется, все это притянуто за уши, – пожала плечами Джанет. – Я и в самом деле так считаю.

– Допустим, – ответил Джек. – И есть только один способ все выяснить – пойти туда сегодня вечером и понаблюдать. Сьюзи кажется, что женщина подавала кому-то сигнал при помощи фонаря. Предположим, что это действительно так. Возможно, она хотела сообщить, что краденое на месте и его можно прийти и забрать. Или что-то в этом роде. В любом случае…

– Кто-то может прийти за картинами сегодня вечером! – воскликнули в один голос Джордж и Джек.

Наступило молчание – все напряженно думали. Затем Питер заговорил решительным тоном:

– Я считаю, что план у нас должен быть такой: мальчики поедут туда сегодня вечером на велосипедах. Мы все там обыщем, может, нам удастся что-нибудь найти. Уверен, подзорную трубу спрятали именно там! Если окажется, что нам нужна помощь или что к делу должен подключиться папа, мы просигналим велосипедным фонариком. Станем махать им вверх-вниз.

– Ой, потрясающе интересно! – воскликнула Пэм. – Сколько раз вы махнете?

– Два раза, если все в порядке и мы не нашли ничего подозрительного. Четыре раза, если нам понадобится папа. И больше четырех, если дело очень срочное. Понятно?

– Да, – подтвердили ребята. Глаза их сверкали от возбуждения.

– Пэм и Барбара, приходите сюда после ужина, будем вместе ждать сигнала, – велела Джанет. – Но, Питер, как же мы увидим ваши сигналы? Ты что, забыл, что у нас больше нет подзорной трубы? Замок-то далеко!

– Я подумал об этом, – ответил Питер. – Возьмете папин полевой бинокль, а через полчаса после того, как мы уедем, расскажете ему обо всем, чтобы он был готов прийти к нам на помощь, если потребуется.

– Нет слов, как это волнующе! – сказала Пэм. – Полевой бинокль! Питер, ну какой же ты умный! Бинокль ничуть не хуже, чем подзорная труба. В него прекрасно будет все видно.

– Собрание закончено, – объявил Питер, и Скампер с облегчением вскочил и потянулся. Какое скучное собрание – ни тебе булочек, ни печенья, одни разговоры, разговоры, разговоры. Никто не смеялся, никто его не погладил! Нет, Скамперу такие собрания не по душе! Он потрусил по тропинке, опустив хвост.

– Ух! Два раза – все в порядке; четыре раза – они хотят, чтобы в дело вмешался папа; если больше – дело срочное! – напомнила Барбара Пэм по дороге домой. – Пэм, тебе не кажется, что «Секретная семерка» переживает сейчас самое интересное время?

Вечером после ужина Питер пошел за велосипедом.

– Джанет, не забудь взять у папы бинокль и время от времени смотреть в него, – напомнил он сестре, прежде чем отправиться в путь. – Но ты не сразу проси его у папы – дай нам время отъехать на порядочное расстояние, а не то он может отправиться вслед за нами сразу же, а если в замке ничего такого не происходит, будет стыдно, что мы вытащили его из дома, ведь он и так устает. А когда получишь бинокль, тут же приготовься ждать любого сигнала.

– Конечно, Питер, конечно. – Джанет очень хотелось поехать вместе с мальчиками. – А Скампера ты берешь?

– Нет, для него это слишком далеко, – ответил Питер. – Прости, старина Скампер. Ты остаешься дома!

Скампер печально отвернулся, опустив хвост. Он выглядел несчастным. Неужели Питер его больше не любит? Вот уже второй раз он уезжает без него. Скампер пошел вслед за Питером на небольшом расстоянии, гадая, куда тот направляется. Он видел, что Питер взял велосипед, что один за другим подъехали остальные мальчики, и хвост его опустился еще ниже.