В миске лежали два бутерброда с хвостиками и косточками сардинок, разрезанная пополам булочка, скупо намазанная маслом, но без варенья (его Скампер не признавал), и здоровенная собачья галета с консервированным мясом – все, о чем только может мечтать проголодавшийся пес!

– А вот и они! – сказала Дженет. На дорожке, ведущей к сараю, послышались шаги. Дженет выглянула в окошко. – Это Пэм и Барбара.

Стук-стук!

– Пароль! – крикнул Питер.

– «Кот-мурлыка»! – раздалось в ответ, и Питер впустил девочек. Но не успел он закрыть за ними дверь, как снова послышались шаги и в дверь постучали.

– Пароль?

– Э… Питер, ты уж извини, но мы так давно не собирались, что я его забыл, – сказал кто-то расстроено. Дженет взглянула на Питера. Неужели он рассердится и не впустит беднягу Колина?

Но Питер не рассердился. Он открыл дверь, и Колин – у него явно отлегло от души – вошел внутрь.

– Привет! – Колин в восторге разглядывал угощение. – Мне очень жаль, что я забыл пароль, но, если честно, мы уже Бог знает сколько времени им не пользовались.

– Да ладно, – сказал Питер. – Это я виноват – надо бы собрать вас раньше. И потом, несносная сестренка Джека все равно разнюхала наш пароль, и нам так и так надо придумать новый.

Стук-стук-стук-СТУК!

– Пароль! – крикнул Питер.

– «Кот-мурлыка», – хором отозвались два голоса, и в сарай влетели Джордж и Джек, оба – при значках Тайной Семерки. Дверь закрыли. Колеблющееся пламя свечей не разгоняло мрак, и сарай выглядел уютно и чуточку таинственно, что и требовалось Тайной Семерке.

– Ты почему созвал нас? – спросил Джек, примостившись на опрокинутом цветочном горшке. – Наткнулся на что-нибудь из ряда вон?

– Да нет, – сказал Питер. – Ничего не подворачивается, сплошное невезенье, но нельзя же допустить, чтобы Семерка захирела только потому, что мы ждем-пождем, пока приключится что-то из ряда вон выходящее. Но об этом поговорим позже. Разливай какао, Дженет, и не забудь положить всем побольше сахару.

– Гав! Гав! – одобрительно отозвался Скампер. Дженет поощрила его кусочком сахара. Она разливала какао, Питер раздавал бутерброды. И вот уже все уплетали за обе щеки, а Скампер, заглотив в мгновение ока бутерброды и булку, довольный-предовольный, принялся грызть галету.

Не прошло и десяти минут, как все тарелки опустели. Даже ни одного печеньица не осталось. Джек со вздохом отодвинулся от стола.

– Да, это всем чаям чай! – сказал он. – А какао не осталось?

– По половине кружки на нос, – ответила Дженет. – Передай мне твою.

– Чтобы не терять времени даром, пока вы будете допивать какао, начнем собрание, – сказал Питер. – Собрание это не из самых важных для нас, но пришла пора кое-что обсудить, наметить планы. И если сейчас у нас нет определенных задач, нам необходимо подыскать себе какое-то занятие. Ну как, ребята, согласны?

– Согласны, – дружно откликнулась Семерка – такой поворот событий их очень обрадовал.

– Вот и отлично, – сказал Питер. – Что ж, в таком случае я начну. Скампер, прекрати стучать хвостом и слушай, тебя это тоже касается!

Все примолкли. Скампер перестал стучать хвостом и тоже притих, свесив голову набок. Он был преисполнен гордости: как же, его пускают на все собрания, хотя он и не настоящий член Семерки.

– Во-первых, – сказал Питер, – нам надо придумать новый пароль – между прочим, еще и потому, что старый пароль знает Сьюзи.

Джек недоумевал. Как Питер проведал, что Сьюзи знает пароль?

– Да, она знает пароль, – подтвердил Джек и вытащил из кармана листок, на котором был накарябан старый пароль с дурацкой припиской Сьюзи. – Я записал его, чтобы не забыть, и бумажку припрятал, а Сьюзи раскопала ее и понаписала всякой ерунды! Но тебе-то, Питер, откуда известно, что она знает пароль?

– Сьюзи сама мне сказала. Ей втемяшилось, что Семерка дышит на ладан, ну, что-то вроде этого, и она так пристала ко мне, что я решил тут же созвать Семерку. Джек, Бога ради, сделай так, чтобы больше наш пароль никто не мог узнать!

– Ладно, учту на будущее, – сказал Джек, красный как рак. – Вам бы такую сестренку, посмотрю, что вы запоете. Если окажется, что она сию минуту стоит за окном и подглядывает за нами, я ничуть не удивлюсь.

Все как один, включая Скампера, посмотрели на окошко. Питер покачал головой.

– Нет, никого там нет. Если бы послышался малейший шорох, Скампер залаял бы. Ну так как насчет нового пароля? У кого есть хорошие идеи?

– «Ищейка», – предложил Колин (он думал о Сьюзи). – Очень подходящий пароль, что, нет?

– Да, и легко запоминается – из-за Сьюзи, – одобрила Дженет.

– Да, но легко спутать, ненароком скажешь еще не «ищейка», а «Сьюзи», – хихикнула Пэм. – Если у меня через неделю спросить пароль, я как пить дать отвечу: «Сьюзи»!

Джек часто сердился на сестру, однако это предложение ему не понравилось: пусть Сьюзи и сует всюду свой нос, но в конце-то концов сестра есть сестра, и даже если порой она ведет себя несносно, он ее любит. Джек покачал головой.

– Нет. Вы уж извините, но мне пароль не нравится. Я придумаю получше. Такой, чтобы никто не додумался. Как насчет «Начеку»? По-моему, очень подходящий для нас пароль.

– Верно, – поддержал Питер, остальные согласно закивали.

Передавая пароль от одного к другому, они повторяли его замогильными, таинственными голосами, чем очень озадачили Скампера.

– Начеку! – торжественно возвестила Дженет Барбаре.

– Начеку-у-у! – шепнул Колин Джеку.

– Начеку! – Питер подмигнул Скамперу. Пес вскочил и ринулся обнюхивать углы сарая в полной готовности выяснить, о чем его предостерегают все ребята. Начеку! Да он готов быть начеку хоть всю ночь напролет, но чего ради?

– Посмотрите на Скампера! Вы его совсем заморочили, – засмеялась Пэм. – Успокойся, Скампер! Это наш новый пароль – только и всего! Надеюсь, на этот раз никто его не забудет. Пароль – лучше не надо! Начеку! У меня мороз по коже продирает!

– А теперь надо обсудить, чем будет заниматься Семерка, – сказал Питер. – Похоже, никто из нас не слышал ни о каких необычных, загадочных или странных происшествиях, которые мы могли бы расследовать?

Молчание. Ребята выжидательно смотрели друг на друга и качали головами.

– Что ж, раз не подворачивается ничего необычного, нам волей-неволей придется найти себе какое-то занятие, – продолжил Питер. – Я что хочу сказать: мы целую вечность не собирались, а все общества, которые сворачивают свою деятельность, рано или поздно распадаются. Нам необходимо чем-то заняться, чтобы быть в форме, не то, когда нам наконец попадется интересное дело, мы его провороним…

– Так-то оно так, но как это понять: чем-то заняться? – спросил Колин. – Раз ничего не происходит, тут уж ничего не поделаешь.

– Это я знаю, – сказал Питер. – Но мы можем потренироваться. Поставить перед собой задачу-другую.

– Какую, к примеру? – спросил Джордж.

– Скажем, можем установить за кем-нибудь слежку для тренировки, – сказал Питер. – Или попробовать маскироваться, почему бы нет? Просто чтобы выяснить: по плечу нам такая задача или нет.

– Маскироваться? Это как же? – спросила Пэм. – Мы же дети. Нацепи кто из нас накладную бороду, лохмотья или прикинься хромым – никто не поверит.

– Похоже, это я не очень удачно придумал, – признал Питер. – Забудем об этом на время. А пока мы могли бы тренироваться вот как: наметить кого-то в толпе и потом очень дотошно его обрисовать. Описать во всех подробностях, к примеру, вора – всегда большое подспорье.

– Ну а как мы распознаем вора? – спросил Джек.

– Да никак. – Питер явно терял терпение. – Просто пойдем, скажем, на вокзал, сядем на скамейку, будем приглядываться к людям, ожидающим поезда. Выберем одного из них, все равно кого. Всмотримся в него и постараемся все-все запомнить. Потом, когда этот человек уйдет, запишем все, что запомнили. Будем так тренироваться, развивать наблюдательность – чем плохо?