Маруся ловко съехала по широким перилам лестницы и колесом прошлась по ковру.

Жужжали пчелы. Бренчали на ветру флюгера. Казалось, что медный герольд на башне вот-вот затрубит, ворота со скрежетом распахнутся, и на конях отправится в дальние поля знатная охота.

— Э-ге-гей! — резвилась Маруся на берегу. — Тру-туту-ту-ту!

— Ту-тууууу!.. — ответил ей медный герольд.

Наполненная впечатлениями, за ужином она тараторила без умолку, ответила на все теткины вопросы о школе, о дедушке, о братике, о родителях, о жизни в городе. Умолчала лишь о том, что увидела в средневековом городе два часа назад…

Тетя Ингрид любила читать перед сном романы. Одного тома ей хватало на месяц-другой. Прочитав полстраницы исторического сюжета, она тут же засыпала, не всегда успевая снять очки. Так было и в эту ночь: глаза её слиплись на первой же главе, а очки остались ночевать на переносице.

Ей снилось, как сотни автомашин останавливаются у ворот ночного замка, ярко освещенного луной и светящимися неоновыми афишами:

Прямо на лужайку у фонтана опускаются вертолеты, высаживают зрителей и те спешат, сбивая друг друга, торопясь занять места в летнем театре.

Вначале сцена пуста, но вдруг все видят, как из ничего, струясь и приобретая телесность, в круге прожекторного света появляется человек.

— Уважаемая ночная публика! Только у нас! Сегодня и всегда!

Он кивает головой, сотни колокольчиков играют вступительный марш циркового представления, и оно начинается.

Зрители сидят с раскрытыми от удивления ртами…

Вдруг изображение стало нечетким и расплылось…

Это баронесса задела во сне очки, которые тут же поспешно нащупала на подушке и водрузила на свое место. Сон продолжался…

А в своей комнате под музыку маленького приемника перед зеркалом дурачилась Маруся. Она набросила на себя простыню и, дико вращая глазами, говорила низким голосом:

— Я — самое страшное привидение в мире!.. Кто на меня посмотрит, у того волосы встанут дыбом!..

Часы и на башне, и в приемнике одновременно пробили полночь…

Прямо из-за её отражения в комнату вплыл некто в красном колпаке.

Девочка в первый миг замерла от неожиданности, но в обморок падать не стала: она разглядела веселое, доброе, знакомое лицо.

Некто приложил палец к губам и произнес:

— Только не бойся, Маруся, давай знакомиться! Я добрый дух Загородного Замка, — и, сняв колпак, шутливо поклонился. — Артистикус!

Маруся успокоила его:

— Я и не боюсь, я тебя знаю! Ты был великим фокусником! Тебя звали Тики!

— Да, — улыбнулся он, — для друзей я просто Тики.

«Артистикус, — мелькнуло у неё в голове. — Откуда я знаю это имя?!»

— Ах! Как интересно! — воскликнула Маруся. — Я тоже побывала привидением, правда, недолго. — И она рассказала ему все, что видела в средневековом городе. — Надеюсь, мы поймем друг друга.

— Не сомневаюсь! — рассмеялся Тики.

Они выбежали в коридор и съехали по лестничным перилам.

Во время веселого пролета что-то уткнулось в бок девочки.

— Вспомнила! — закричала она. — Вот где я прочла это имя!

— Какое? — не понял Тики.

— Артистикус! — торжественно произнесла Маруся и выхватила из-за пояса серебряную свирель.

Тики даже замер от изумления. Потом бережно взял её в руки. От радости он излучал свет.

— Ты подарила мне заново жизнь! Ведь завтра в полночь — спустя ровно 500 лет, как меня казнили, — я смогу опять стать человеком.

«Портрет неизвестного в черном капюшоне» внизу у лестницы вдруг ожил. «Неизвестный» протянул руку к телефону, стоящему на столике под картиной, и набрал номер…

— Это я, — встревоженно сказал Человек в черном капюшоне. — Ваша свирель — у него… Только что… Артистикус и ваша ученица… Маруся… Племянница баронессы. Жду дальнейших указаний… — и пропал, оставив на стене пустую багетную раму.

Баронесса Ингрид проснулась от непонятной тряски. Словно её подбрасывали на перине. Она раскрыла глаза и села в кровати.

В комнате никого не было. Мебель пританцовывала, как табун нетерпеливых коней, поднимая поочередно свои окованные чеканной медью ножки.

«Вот что значит насмотреться снов о привидениях!..» — подумала баронесса, с трудом встала с гарцующей кровати, взяла со стола подпрыгивающий фонарь, обошла стороной качающуюся люстру и вышла в коридор.

— Я — пьяна! — трезво сказала она.

Весь замок ходил ходуном: это Тики в нижнем зале веселил Марусю.

— Загородный Замок! Разве мы не рады нашей гостье?

Он играл на свирели. Плясали в веселом галопе все кресла и стулья, столы и комоды.

— Как землетрясение!.. — испугалась Маруся.

— Тогда хватит! — сказал он, прекращая играть.

Замок угомонился.

Тики подошел к натюрморту старого фламандского мастера и запросто взял оттуда целый арбуз, пару груш и горсть орехов. Все это он положил перед девочкой.

— А ты? — спросила Маруся, уплетая сочную грушу XVII века.

— Ученице пятого класса полезно знать, что привидения ничего не едят! И это очень несправедливо, — огорченно добавил он. — Я уже позабыл вкус яблок…

— Тогда возьми дедушкин приемник! — предложила Маруся Тики. — Его можно всегда носить с собой. Возьми, пожалуйста! Я перед отъездом вставила новые батарейки.

— Спасибо, — ответил Тики, с удовольствием принимая подарок. — А сейчас мне пора. Я исчезаю… — и таинственно улыбнулся.

— Что ты придумал?

— Завтра мы зададим кое-кому трёпку.

И он превратился в белесый туман, который тут же растаял.

А в это время тетя Ингрид сидела на верхней ступеньке лестницы и рассуждала:

— Неужели в моем замке живут привидения?!.. Ах, как это было бы здорово! — потом спохватилась: — О, Боже! Я, цивилизованная женщина, говорю такой вздор!..

Тут вдруг она заметила чей-то силуэт. Сердце баронессы застучало молотом. Она ясно увидела очертания человека с марусиным приемником! Удаляясь, он пританцовывал под музыку.

— Воры! — закричала баронесса и отважно бросилась за ним.

Она настигла незнакомца, но схватить его ей не удалось: рука прошла сквозь тело, как сквозь туман.

— Привет! — улыбнулся призрак. — Меня зовут Тики!

Баронесса не смогла даже прилично поздороваться. Она впервые в жизни столкнулась с привидением и, конечно же, не имела никакого опыта в подобном общении.

— Очччень… приятно… познакомиться… Приятно… Оччч… грохнулась в обморок.

На какое-то мгновенье в рыцарских доспехах приподнялось забрало, и оттуда с волчьей улыбкой появилось лицо Управляющего.

Очнулась тетя Ингрид утром, в коридоре на диване. Она ощупала себя, затем тихонько встала, взяла кочергу от камина и на цыпочках направилась в Нижний Зал.

Там было как всегда пустынно и угрюмо.

«Мне определенно все это приснилось! — огорчилась она. — Еще бы!.. Я, цивилизованная женщина, и…»

И тут она увидела невероятное: в картине старого фламандского мастера вместо сочных спелых плодов лежали корки арбуза, огрызки груш и скорлупа от орехов. Все это было выписано на холсте с тем же замечательным мастерством.

— Неужели правда?!.. — не веря своим глазам и вспоминая странного ночного незнакомца, прошептала баронесса.

В этот момент раздался телефонный звонок.

— Слушаю!

— Вас беспокоят из Уфологического общества. Доброе утро, баронесса!.. Наши приборы показали необычайный всплеск потусторонней энергии в вашем замке. Сами ни в коем случае ничего не предпринимайте! Вы меня хорошо слышите? Сами — ни-ни!.. Сегодня мы будем у вас.

И на другом конце провода положили трубку.

Боясь испугать племянницу своим открытием, тетя Ингрид твердо решила не рассказывать ей о привидении.

Она молчала об этом за завтраком, молчала, когда показывала девочке остров, когда плавала с ней наперегонки, когда Маруся помогала ей освобождать замок от строительного мусора. Молчала и за обедом, и после него! Но особенно сильно её мучило желание поделиться, когда они вместе рисовали новые рекламные плакаты.