- Грязная старая шлюха, - сказал Таран.

- Вшивая старая сука, - добавил Вожак.

- Отлично. Но все-таки кто она?

Они ему рассказали про мадам Розетт, про телефонные переговоры с ней и про полковника Хиггинса. Выслушав все, Уильям тут же заявил:

- Вставайте, пошли! Идем выручать девушек.

Они дружно поднялись и направились к двери. Очутившись на улице, они вспомнили, что находятся в довольно отдаленной части города.

- Придется немного прогуляться пешком, - сказал Вожак. - Извозчиков здесь нет.

Ночь была звездная, безлунная. Узкая улочка с затемненными окнами тоже пропахла знакомым каирским запахом. Они шли в полной тишине, иногда в тени домов маячили какие-то мужчины - по одному или по двое они стояли прислонившись к стене и курили.

- Какие-нибудь недоумки, - сказал Уильям.

- Поганый народ, хуже нет, - откликнулся Таран.

Так и шагали они в ряд, три бравых летчика - коренастый рыжий Вожак, темноволосый высокий Таран и вровень с ним юный Уильям, с обнаженной головой, так как где-то забыл шапку. Они наугад шагали к центру города, где надеялись найти извозчика, который отвез бы их к Розетт.

- Представляешь, как рады будут девушки, когда мы их освободим, сказал Таран.

- Иисусе, вот это будет номер!

- Неужели она их держит взаперти? - спросил Уильям.

- Вряд ли. Во всяком случае, не в буквальном смысле. И если мы вызволим их прямо сейчас, сегодня вечером им уже не придется работать. Дело в том, что почти все девушки в этом заведении - обычные продавщицы из магазинов и днем служат. Каждая из них совершила какую-то ошибку, раз оступилась, притом не исключено, что сама Розетт все подстроила или же о чем-то пронюхала и тут же наложила на девушку лапу. Она заставляет их приходить по вечерам, и они, конечно, ненавидят ее, но не зависят от нее в денежном отношении. Думаю, они с удовольствием выцарапали бы ей глаза, будь у них шанс.

- Мы дадим им этот шанс, - сказал Таран.

Они перешли на другую сторону улицы.

- Вожак, сколько ты считаешь там всего девушек? - спросил Уильям.

- Не знаю точно. Может, даже тридцать.

- Здорово. Вот это будет да!

- А она и вправду плохо с ними обращается?

- В тридцать третьей эскадрилье мне сказали, что она почти ничего им не платит, что-то около двадцати акеров за ночь. А с клиентов берет по сто или двести акеров. Каждая девушка зарабатывает для Розетт за одну ночь приблизительно от пятисот до тысячи акеров.

- Боже милостивый! - воскликнул Уильям. - Она, должно быть, просто миллионерша. Тысяча пиастров за ночь, а девушек - тридцать.

- Она и есть миллионерша. Кто-то подсчитал, что только этот бизнес, не говоря уж об остальных ее доходах, приносит ей примерно тысячу пятьсот фунтов в неделю. А это... дай подумать... это от пяти до шести тысяч в месяц, то есть шестьдесят тысяч фунтов годовых.

Таран оторвался от своих сомнамбулических грез.

- Боже праведный, - сказал он. - Святой Иисусе! Ну и грязная старая шлюха.

- Вшивая старая сука, - сказал Уильям.

Теперь они вышли в более цивилизованную часть города, но извозчиков по-прежнему не было.

Вожак спросил:

- Вы слышали, что произошло в "Доме Марии" в Александрии?

- Что это за дом? - спросил Уильям.

- Бордель в Александрии. Мария - это Розетт из Алекса*.

* Александрия.

- Вшивая старая сука, - сказал Уильям.

- Нет. Говорят, она добрая женщина. Так вот, на прошлой неделе в "Доме Марии" взорвалась бомба. В порту как раз в это время стоял военный корабль, и дом был полон военных моряков.

- Они погибли?

- Много погибло. Но знаете, что самое удивительное? Их объявили погибшими при исполнении воинского долга.

- Адмирал - джентльмен, - сказал Таран.

- Высший пилотаж! - воскликнул Уильям.

Тут они увидели извозчика и помахали ему.

- Мы не знаем адреса, - сказал Таран.

- Он знает, - ответил Вожак. - К мадам Розетт, - сказал он, обращаясь к извозчику.

Извозчик ухмыльнулся и кивнул.

- Править буду я, - неожиданно объявил Уильям. - Извозчик, отдай мне вожжи, а сам садись рядом и говори, куда ехать.

Извозчик пытался протестовать, но Уильям протянул ему десять пиастров и получил вожжи.

Он сел на козлы, извозчик сел рядом, а Вожак с Тараном разместились сзади.

- Трогай, - сказал Вожак. - Трогай, Уильям.

Лошади понеслись во весь опор.

- Нет, неправильно! - завопил извозчик. - Неправильно! Стой!

- В какую сторону к Розетт? - перекрикивая его, проорал Уильям.

- Стой!

Уильям был счастлив.

- К Розетт! - заорал он во всю мочь. - Куда сворачивать?

Извозчик принял решение: единственный путь остановить этого сумасшедшего - это доставить его как можно скорее на место.

- Вон туда, налево, - крикнул он.

Уильям резко дернул левую вожжу, и лошади метнулись за угол. Коляска проехала на одном колесе.

- Крен с большим превышением, - раздался голос Тарана с заднего сиденья.

- А теперь куда?

- Налево.

Они свернули налево, затем направо, потом дважды налево и еще раз направо, пока извозчик не закричал:

- Здесь, пожалста! Здесь мадам Розетт. Стой!

Уильям с силой натянул поводья, и лошади, уступая натяжению, медленно задрали головы и пошли рысцой.

- Где остановиться?

- Здесь, пожалста. - Извозчик указал на дом в каких-то двадцати ярдах впереди.

Уильям осадил лошадей прямо перед входом.

- Отличная работа, Уильям! - воскликнул Таран.

- Быстро, ничего не скажешь, - вздохнул Вожак.

- Как в сказке, - сказал Уильям. - Верно? - Он сиял от счастья.

У извозчика рубашка взмокла от пота. Он был смертельно напуган, так что даже не успел рассердиться.

- Сколько мы должны? - спросил Уильям.

- Двадцать пиастров, пожалста.

Уильям дал ему сорок.

- Огромное спасибо. У тебя прекрасные лошади, - сказал он.

Коротышка взял деньги, вспрыгнул на козлы и мгновенно уехал. Он, видимо, только и мечтал поскорее скрыться с глаз долой - так он был перепуган.

Они снова оказались на одной из бесконечных темных узких улиц, но дома - те, что они могли разглядеть, - были на вид солидные и зажиточные. Дом Розетт, на который указал им извозчик, был трехэтажный, большой и массивный, из серого бетона. Толстенная, внушительных размеров дверь стояла распахнутой настежь. Когда они входили, Вожак сказал: