Глава 15

Кости завернул тело Серхио в листы пластика, которые засунул под куртку именно для этой цели. Кэт стряхнула кровь с руки и снова принялась перевязывать рану. Было бы быстрее использовать кровь Серхио для исцеления, но она, казалось, больше хотела избавиться от нее, чем получить еще.

Она удивленно подняла глаза, когда Кости захлопнул багажник, бросив туда тело Серхио. Он опустился на колени рядом с ней и потянулся к ее забинтованной руке.

— Дай посмотреть.

— Все нормально, — отрезала она.

Так оно и было, но это не означало, что он позволит ей истекать кровью. Он отвел ее пальцы в сторону и снял полоски ткани, которыми она обернула рану.

— Отвратительный укус, разорвал плоть вокруг вены. Для этого тебе понадобится кровь. — И лучше его, чем Серхио.

— Я же сказала, что все в порядке, — повторила она.

Она может упрямиться сколько угодно, как только перестанет истекать кровью. Он порезал себе ладонь ножом, а потом полил кровью рану на ее теле.

— Не будь безрассудной. Сколько он взял?

Она взглянула на свою руку, словно вспоминая.

— Думаю, около четырех хороших глотков. Я ударила его ножом в шею так быстро, как только смогла, чтобы отвлечь его от этой мысли. Кстати, где ты был? Я не видела машины позади нас.

Легкий оттенок обиды окрасил ее тон, как будто она думала, что он не добрался туда быстрее, потому что ему было все равно. Ему хотелось прижать ее к себе и сказать, что все это неправда, но она не была к этому готова.

— Так я и думал, — ответил он как можно более непринужденно. — Я ехал на мотоцикле, но держался достаточно далеко, чтобы Серхио не догадался, что за ним следят. Мотоцикл примерно в миле отсюда, вниз по дороге. — И, возможно, все еще едет, если еще не перевернулся. — Я пробежал эту последнюю часть через лес, чтобы было меньше шума, — сказал он, чтобы объяснить свое внезапное появление без мотоцикла.

Когда-нибудь он скажет ей, что может летать, но не сегодня.

Ее кровотечение остановилось, так что он мог отпустить ее, но не хотел. Ещё нет. Она пошевелилась, словно почувствовав это, а затем посмотрела на машину и неуверенно рассмеялась.

— Ничего себе, все разбито. Задняя дверь в клочья.

Его не волновали повреждения машины. Он переживал за нее. — Почему Серхио схватил тебя за запястье, если вы оба сидели на заднем сиденье? Не мог добраться до шеи?

Она вздохнула.

— Нет. Он резво устроился на переднем сиденье и попытался меня облапать, благодаря тебе и твоей идее без трусиков. Я не собиралась этого допустить, поэтому забралась на заднее сиденье и обняла его сзади, чтобы он ничего не заподозрил. Глупо с моей стороны, я знаю, — добавила она, чтобы отвратить критику, которую он не собирался высказывать. — Но я даже не подумала о своих запястьях. Любой другой вампир всегда делал это у моей шеи.

— Да, включая меня, верно? — Сказал Кости, борясь с желанием вытащить тело Серхио из багажника, чтобы он мог растоптать его. — Машина свернула с дороги так быстро, что я подумал, что вы уже растянулись внутри. Что же тогда заставило его действовать так необдуманно?

— Я сказал ему, подойти и взять меня.

Ее голос звучал спокойно, но в нем звучала боль, и она больше не могла смотреть ему в глаза. На мгновение она показалась ему такой же юной и уязвимой, какой должна была бы быть, будь жизнь прекраснее.

— Он в порядке там, в багажнике? — внезапно спросила она, и этот момент уязвимости прошел. У него вырвался смешок.

— Ты хочешь составить ему компанию? — Она многозначительно посмотрела на него. — Нет, но он действительно умер? Я всегда отрубала им головы, чтобы быть уверенной.

— Критикуешь мою работу? — ответил он, забавляясь. — Да, он действительно умер. А сейчас нам нужно убираться отсюда, пока какой-нибудь любопытный водитель не подоспел и не спросил, не нужна ли нам помощь.

Наконец он отпустил ее запястье и встал, обратив внимание на искореженный «Мерседес».

— Нам нужно передвинуть эту машину.

Она тоже встала и с сомнением посмотрела на машину.

— Как же мне вести эту развалину? Любой полицейский, который увидит это, остановит меня!

— Не волнуйся. Сейчас все исправим. — Он достал мобильник и позвонил Тэду.

— Это я, — сказал Кости, когда Тэд ответил. — Похоже, мне все-таки понадобится подъемник. Тебе понравится поездка, это Бенц. Хотя нужно немного поработать над телом.

— Ты, не был нежным? — протянул Тэд. — Представляю себе.

— На этот раз даже не я, приятель. Мы на Плантер-роуд, к югу от клуба. Поторопись, ладно?

— Будет сделано, — ответил Тэд.

Кости повесил трубку. Она наблюдала за ним, приподняв брови в безмолвном вопросе.

— Сиди спокойно, Котенок, наша машина будет здесь через минуту. Не волнуйся, он рядом. Сказал ему, что он может пригодиться мне сегодня вечером. — Конечно, он, вероятно, рассчитывал, что это будет чуть позже вечером. Ты ведь быстро уехала с Серхио, не так ли? Должно быть, он был очень доволен тобой.

Кости не смог сдержать раздражения в своем голосе на этой последней части. Похоже, его ревность распространялась и на мертвых мертвецов. К счастью, Кэт, казалось, ничего не заметила.

— Да, действительно счастлив. Подходящий цвет. Серьезно, Кости, даже если ты отбуксируешь эту машину, в ней все равно слишком много крови, и ты не послушал меня насчет того, чтобы принести чистящие средства. Эту штуку можно было бы по крайней мере зачистить.

Она ведь помнит, что он профессионал, не так ли?

Он снова взял ее за руку. Она повернула запястье вверх, показывая ему, что рваная рана с клыков Серхио теперь исчезли. И все же он не отпускал ее.

«Я не поэтому прикасаюсь к тебе, Котенок. И ты это знаешь».

Она отвела взгляд, но не двинулась с места.

Кости тоже не двигался. Он просто держал ее за руку, чувствуя ее тепло, вибрацию ее крови, бегущей по венам, и ее слабую дрожь от каждого прикосновения его пальцев. Когда она выдохнула, он вдохнул, желая втянуть в себя больше, чем эти легкие струйки.

Он хотел ее каждый страстный вздох, пока ее тело было под ним. Он хотел, чтобы ее мед пропитал его рот и член. Он хотел, чтобы ее ногти впились ему в спину, и чтобы ее крики звенели у него в ушах, когда она кончит.

И если он не изменит направление своих мыслей, то результат его желания вскоре станет настолько очевиден, что он упрется в ее ногу.

Он закрыл глаза. Секунды, потребовавшиеся ему, чтобы восстановить контроль, показались вечностью. Она довела его до грани, даже не попытавшись. Иногда то, что он чувствовал к ней, пугало его.

Она пошевелилась, и затянувшееся молчание заставило ее почувствовать себя неловко. Кости открыл глаза, на этот раз радуясь, что она все еще смотрит в другую сторону. В противном случае, она могла бы увидеть его истинные чувства в его взгляде, а она не должна была этого знать.

— Поверь мне, милая, — наконец сказал он. — Я знаю, что ты не хочешь, но ты должна. Кстати, сегодня ты проделала потрясающую работу, — добавил он, чтобы отвлечь ее от невысказанного напряжения между ними. — Этот кол в спине Серхио был недалеко от его сердца. Это замедлило его, как и тот, что была в его шее. Ты бы заполучила его, даже если бы меня там не было.

Вот почему он так усердно тренировал ее. Если на нее когда-нибудь нападет мастер вампиров, когда она будет одна, ей нужно быть достаточно сильной, чтобы пережить это. Сегодняшний вечер доказал, что так оно и есть.

— Ты сильная, Котенок, — продолжал он. — Радуйся этому.

Ее взгляд наконец встретился с его.

— Радоваться? Это не то слово, которое я бы использовала. Облегчение? Можно и так сказать. Какое облегчение, что я жива и на одного убийцу меньше, рыщущего вокруг в поисках наивных девушек. Но радоваться? — Ее тон стал горьким. — Я была бы рада, если бы была другого происхождения. Я была бы рада, если бы у меня было двое нормальных родителей и куча друзей, а единственное, что я когда-либо убивала, — это время. Или если бы я хоть раз пошла в клуб просто потанцевать и повеселиться вместо того, чтобы искать кого-то, что попытается убить меня. Радость. Это просто… существовать. До следующего раза.

Она отстранилась. Холодный воздух обдал его руку, сменив ее тепло. Она отошла еще на несколько шагов, потом остановилась и полуобернулась, словно ожидая, что он последует за ней.

Нет. Но не в этот раз.

— Чушь, — коротко бросил он.

Ее брови сошлись вместе, когда она нахмурилась.

— Прошу прощения?

— Чушь, я сказал.

Он мог бы стерпеть ее горечь, поскольку кое-что из этого было вполне оправдано, но этот новый приступ саморазрушения? Это была не она, и он не стал бы притворяться, что это так.

— Судьбу не выбирают, как и все остальное в этом мире. У тебя есть то, за что другой человек убил бы, и неважно, что ты презираешь это. У тебя есть мама, которая любит тебя, хотя она и была ужасным человеком, и хороший дом, в который можно вернуться. Так что к черту твоих провинциальных соседей, которые смотрят на тебя свысока из-за того, что у тебя нет отца. Этот мир-большое место, и ты должны играть в нем важную роль.

Ее лицо потемнело от гнева. Он не обратил на это внимания. Она была достаточно умна, чтобы лучше понимать, несмотря на эту неожиданную вспышку жалости.

— Думаешь, все вокруг насвистывают от радости о том, какую жизнь они ведут? Думаешь, каждому дано право выбирать, как сложится его судьба? Прости, милая, но так не бывает. Ты прижимаешь к себе тех, кого любишь, и сражаешься в битвах, которые можешь выиграть, и это, Котенок, так и есть.

— Что ты можешь знать об этом? — отрезала она.

Он рассмеялся так, как того заслуживало ее невежественное замечание. Затем он притянул ее ближе, чтобы она могла видеть каждую черточку его лица.

Ты не имеешь ни малейшего представления о том, через что мне пришлось пройти, так что не говори мне о том, что я знаю.

Ее глаза расширились, а сердцебиение удвоилось. Не слишком ли крепко он ее обнимает? Он расслабил руки, но ее пульс не замедлился. Вместо этого он ускорился, поскольку она продолжала переводить взгляд с его лица на скудное расстояние между ними.