Волны. Что ты? Постой! Якорь брось в гавани!

Неужель ты не видишь,

Что твой борт потерял уже

Весла, - бурей твоя мачта надломлена,

Снасти жутко трещат, - скрепы все сорваны,

И едва уже днище

Может выдержать властную

Силу волн? У тебя нет уж ни паруса

10 Ни богов на корме, в бедах прибежища.

Хоть сосною понтийской

Леса знатного дочерью

Ты, как матерью, горд, - род ни причем уж твой:

На твой борт расписной можно ль надеяться

Моряку? Ведь ты будешь

Только ветра игралищем.

О недавний предмет помысла горького,

Пробудивший теперь чувства сыновние,

Не пускайся ты в море,

20 Что шумит меж Цикладами!

Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского

15

Хитрый в Трою когда на корабле пастух

Вез Елену с собой гостеприимную,

Вверг в бездействие вдруг ветры Нерей, чтоб мог

Злые судьбы ему вещать:

"В дом родной при дурных знаменьях ты везешь

Ту, кого возвратить требует много войск

Греков, давших обет брак уничтожить твой

Вместе с царством Приама всем.

Сколько пота, увы, людям, коням грозит!

10 Роду Дардана ты сколько смертей везешь!

Вот Паллада уже шлем, колесницу, щит

Все готовит в жестокий бой.

Пусть Венеры самой гордый защитой ты

Чешешь кудри свои, женам чаруешь слух

Песней, чуждой войне, нежной кифарой, - все

Тщетно. Тщетно от острых стрел,

Копий тяжких и всех брани тревог бежать

Мнишь ты в спальне; Аякс быстрый найдет тебя.

Пусть хоть поздно, увы, все ж, любодей, узнай:

20 Будут кудри твои в пыли.

Гибель роду троян - видишь ли ты - несут

Сын Лаэрта - Улисс, Нестро - Пилосский царь.

Здесь бежит за тобой Тевкр саламинец, там

Сфенел, с битвой знаком: коней

Мастер он укрощать, он коневод лихой:

Их ничто не страшит. Вот Мерион - стрелок,

Вот, храбрейший отца, страстно Тидид, ярясь

Жаждет - грозный - найти тебя.

Ты же, словно олень, волка завидя вдруг

30 В дальнем луга краю, мчится, траву забыв

Так и ты побежишь, трус, запыхавшийся,

Хоть не то обещал ты ей.

Пусть отсрочит конец Трои и жен ее

Гнев Ахилла и флот, битвы с врагом прервав,

Все ж, когда протечет ряд неизбежных зим,

Греки град Илион сожгут".

Пер. Н. С. Гинцбурга

16

О дочь, красою мать превзошедшая,

Сама придумай казнь надлежащую

Моим, злословья полным, ямбам

В волнах морских иль в огне, - где хочешь!

Ни Диндимена в древнем святилище,

Ни Феб, ни Либер не потрясают так

Души жрецов, ни Корибанты

Так не грохочут гремящей медью,

Как духи Гнева, коим не страшны ведь

10 Ни меч германца, ни грозный вал морской,

Ни ярый пламень, ни Юпитер,

С грохотом страшным разящий с неба.

Ведь Прометею, чтоб людей создать,

Пришлось сбирать все свойства частицами

И, по преданью, в наши недра

Злобы прилить и безумья львиных.

Лишь духи Гнева лютую вызвали

Судьбу Фиеста. Гнев был причиною,

Что города бесследно гибли,

20 После того как на месте стен их

Надменный недруг землю распахивал.

Уйми же гнев свой! В дни моей юности

Ведь и меня лишь пыл сердечный

В злобе толкнул написать поспешно

Те ямбы. Ныне горечь прошедшего

Стремлюсь сменить я дружбой и кротостью.

Мою вину мне в новых песнях

Дай искупить и верни мне душу!

Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского

17

Проворный Фавн привык свой Ликей менять

На мой Лукретил дивный и отводить от коз

Жар жгучий летнего полудня,

Или же ветер, дождем грозящий.

Сойдя с дороги, самки пахучего

Козла по лесу бродят бестрепетно,

Ища то тмин, то земляничник,

И не боясь ни змеи зеленой,

Ни злобы волка, коз похитителя,

10 Лишь, Тиндарида, нежной свирели звук

Долины огласит и горы

Устики с их некрутым подъемом.

Храним богами я, - моя набожность

И песнь им любы! - Здесь в изобилии

Прольются на тебя из рога

Щедрого сельских даров богатства.

В долине тихой здесь от жары уйдешь

И песню мне споешь на тесский лад

Про Пенелопу и Цирцею,

20 Что по Улиссу тоской томились.

В тени и в мире будешь лесбийское

Вино здесь пить: здесь с Марсом Семелы сын

Не заведет бранчивой ссоры;

Здесь перед Киром дрожать не будешь,

Боясь, чтоб дерзкий, в ревности, слабую

Тебя не тронул дланью несдержанной

И не сорвал с кудрей плетенья

Иль неповинных ни в чем покровов.

Пер. Г. Ф. Церетели

18

Вар, дерев никаких ты не сажай раньше священных лоз

В рыхлой почве, вблизи Тибура рощ, подле стен Катила;

Трудным делает Вакх тем, кто не пьет, жизненный путь; нельзя

Едких сердца тревог прочь отогнать, кроме вина, ничем.

Кто же службу в войсках станет, хмельной, иль свою бедность клясть?

Кто не славит тебя, Вакха-отца, сладкой Венеры чар?

Пусть никто не прейдет меры в питье: Либер блюдет предел.

Бой кентавров возник после вина с родом лапифов, - вот

Пьяным лучший урок; Вакх, не щадя, диким фрайкийцам мстит:

10 То, что можно свершать, то, что нельзя, узкой межой они

Делят, жадные пить. Я же тебя, бог, не дерзну пытать

Против воли твоей; таинств твоих, скрытых от всех плющом,

Я толпе не предам. Радостный бог! Грозных тимпанов звон,

Рог фригийский сдержи, - с ними идут рядом: Любовь к себе

И Тщеславье с пустой, поднятой вверх, меру презрев, главой,

И Болтливость, кому вверенных тайн, словно стеклу, не скрыть.

Пер. Н. С. Гинцбурга

19

Мать страстей беспощадная,

Дионис молодой, с резвою Вольностью,

Душу вы повелели мне

Вновь доверить любви, было забытой мной.

Восхищен я Гликерою,

Что сияет светлей мрамора Пароса,

Восхищен и задором я

И опасной для глаз прелестью личика.

И бессилен пред натиском

10 Я Венеры: она с Кипром рассталася;

Про парфян ли, про скифов ли,

Все, что чуждо любви, петь возбраняет мне.

Так подайте ж, прислужники,

Дерна мне, и ветвей свежих, и ладана,

И вина с чашей жертвенной;

Да богиня грядет, жертвой смиренная!

Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского

20

Будешь у меня ты вино простое

Пить из скромных чаш. Но его ведь сам я,

В амфору налив, засмолил в тот день, как

Рукоплескали

Дружно все тебе, лишь в театр вошел ты,

Всадник Меценат дорогой, и, вторя,

Разносил хвалу вдоль реки родимой

Холм Ватикана.

Ц_е_куба вино пей себе ты дома

10 И каленских лоз дорогую влагу,

У меня ж фалерн, как и Формий лозы,

Чаш не наполнят.

Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского

21

Пой Диане хвалу, нежный хор девичий,

Вы же пойте хвалу Кинфию, юноши,

И Латоне, любезной

Зевсу, богу всевышнему!

Славьте, девы, ее, в реки влюбленную,

Как и в сени лесов хладного Алгида,

Бора на Эриманфе,

В кудри Крага зеленого.

Вы же, юноши, все славьте Темпейский дол,

10 Аполлону родной Делос и светлого

Бога, рамо чье лирой

И колчаном украшено.

Пусть он, жаркой мольбой вашею тронутый,

Горе войн отвратит с мором и голодом

От народа, направив

Их на персов с британцами!

Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского

22

Кто душою чист и незлобен в жизни,

Не нужны тому ни копье злых мавров,

Ни упругий лук, ни колчан с запасом

Стрел ядовитых,

Будет ли лежать его путь по знойным

Африки пескам, иль в глуши Кавказа,

Иль в стране чудес, где прибрежье лижут

Волны Гидаспа.

Так, когда брожу я в лесу Сабинском