— О, не называй меня больше леди Надменность, зови леди Щедрость, потому что больше никогда не буду я считать себя выше других смертных и никогда не откажу им в милости!

Беабрас повернулся к спутникам с радостной улыбкой, но леди Раздражительность зашипела, словно ее смертельно ранили в самое сердце.

— Как смеешь ты говорить так в моей крепости! Вон! Вон и прочь! Немедленно убирайся из Высокой Обиды!

— Ты не смеешь так обращаться с моей леди! — взревел Беабрас, поворачиваясь к леди Раздражительности. Но хозяйка замка только злобно и презрительно улыбнулась. Рыцарь вспыхнул и сделал к ней шаг, сжимая кулак, но Модвис схватил его за руку, закричав:

— Нет, добрый рыцарь! Разве ты не понимаешь? Она едва не поймала тебя в свою сеть зла? Не забывай, ты в ее Высокой Обиде!

Беабрас вспыхнул, а Род услышал другой голос:

«Род! Я обнаружил признаки возмущения в атмосфере! Спускайся с утеса немедленно, потому что речь идет о твоей безопасности!»

«Что за возмущение? — спросил Род, хотя нервы его были охвачены паникой. — Толпа? Изменение в общественном мнении?»

«Нет, возмущение по шкале Рихтера. Быстрей выходи!»

— Наружу! — закричал Род. Он схватил леди Щедрость за руку, другой рукой — сэра Беабраса. — Вверх по лестнице и скорее в дверь, где ее отыщете. Немедленно!

— Ты хочешь, чтобы я бежал от спора с хозяйкой крепости? — спросил сэр Беабрас.

— Нет, не бежал. Можешь идти шагом. К тому же если ты не будешь действовать быстро, никаких споров больше не будет.

Мысль оказалась правильной: леди Раздражительность увидела их и с гневным криком отскочила. Стражники тоже были не в настроении ни спорить, ни нападать. Они разбежались под натиском рыцаря, и придворные разбежались вместе с ними.

— Где здесь выход? — тяжело дыша, спросил Род у дамы.

— Нужно пройти через Большой Зал, потом в прихожую, — ответила леди Щедрость. — Но почему мы бежим так торопливо?

— Хотите остаться здесь, где все над вами издеваются?

Модвис, который опередил остальных, уже поднимал решетку, когда его друзья добрались до нее. Беабрас повис всей своей тяжестью, а Род преградил дорогу привратнику, с гневными криками выскочившему навстречу.

— Сиди тихо! — пригрозил ему Верховный Чародей, и привратник мгновенно умерил пыл и на цыпочках удалился восвояси.

Модвис закрепил лебедку, и они выбежали. Привратник же вернулся к своим обязанностям, и решетка опустилась за беглецами. Род не останавливался, он побежал по дамбе, надеясь, что заданный темп не утомит рыцаря в полном вооружении. Но, оглянувшись, понял, что беспокоиться не о чем: Беабрас не отставал от чародея, несмотря на то, что нес на руках леди Щедрость. Наконец они добежали до конца дамбы и основания холмов, но Род крикнул:

— Этого недостаточно! Продолжайте бежать! Нам надо отойти на расстояние не меньше ста футов от дамбы!

— Но почему мы бежим? — отдуваясь, спросил Беабрас.

— Всего лишь предчувствие грядущей беды, — наконец Род остановился и в изнеможении упал на траву. — Здесь мы в безопасности…

— Теперь у нас не менее ста футов в запасе, — заверил его Фесс.

Но откуда твое предчувствие? — леди Щедрость опустилась рядом с ним.

— Ты не захочешь знать, — проворчал Род.

— А я хочу! — над ним выросла мрачная фигура Беабраса. — Уйти, не покарав эту злую даму, смириться с ее пренебрежением к нашей и вашим особам — это унизительно для рыцаря. Почему же я все-таки бежал, лорд Гэллоуглас?

— Потому что я неожиданно понял, что замок должен вскоре рухнуть. Посмотри на трещину в утесе.

Все повернулись, чтобы посмотреть, и в это время земля дрогнула, а трещина в утесе задрожала по краям. Вибрация становилась все сильнее, пока замок наверху не начал качаться и подпрыгивать, как мешок картошки на ухабистой дороге. Раздался грохот, утес раскололся, как пустой кокосовый орех, и вся крепость Высокая Обида превратилась в груду щебня.

Все стояли пораженные. Земля перестала дрожать, гром стих.

Беабрас негромко сказал:

— Джентльмены, обнажите головы, — и снял шлем.

Модвис стащил шляпу, по его щекам катились слезы.

Но леди Щедрость вскочила и побежала по извивающейся тропе.

— Эй! — Род поймал ее за руку. — Нет, миледи! Скальные обломки все еще падают! Вас может раздавить!

— Но мы должны помочь тем, кто еще жив!

— Живых там нет, — заверил ее Род. — На месте бывшей цитадели зияет пропасть глубиной в сотню футов. Никто после такого не способен выжить, даже если бы замок не упал на них сверху.

— Какая ужасная смерть!

— Хм-м. Была бы ужасной, если бы обитатели Высокой Обиды были реальны.

— Как ты можешь так говорить, сэр! Конечно же, они реальны!

— Господин колдун говорит так, потому что те, кто основывается на ложной гордости, утрачивают реальность, — пояснил Модвис. — Правда, лорд Гэллоуглас?

— И кто привержен ложной скромности, — согласился Род. — В любом случае мало о ком здесь можно пожалеть. Идемте, сэр рыцарь и прекрасная леди, здесь не место для таких добродетельных людей.

Они еле-еле оторвали взгляд от развалин Высокой Обиды и двинулись в менее возвышенный, но зато и менее фальшивый мир.

Конь Беабраса оправдал слова хозяина и явился по первому его свисту. Фесс, конечно, тоже быстро подошел, держа в зубах повод осла Модвиса. И вот, снова верхом — леди Щедрость устроилась за рыцарем, — они двинулись навстречу восходу солнца.

Правда, к несчастью, солнце в это утро так и не взошло. Вернее, наверное, оно все-таки взошло, но из-за ненастья его совсем не было видно. Ветер бросал дождь в лицо путникам и выл, наслаждаясь их неудобствами, хлестая своих жертв к тому же без малейших помех: они находились на открытой болотистой местности, и ветер явно намерен был выгнать их из своих владений.

Модвис взмолился:

— Колдун! Неужели ты не можешь найти для нас убежище?

— Смотрите, прямо здесь! — Род указал на тусклое сияние во мраке. — Сэр Беабрас! Леди Щедрость! Направляйтесь на свет!

Они подняли головы, увидели, как Род поворачивает своего скакуна, и тоже разглядели вдали свет. И повернули за ним.

Ехать пришлось дольше, чем показалось сначала, но наконец они увидели перед собой вход в хижину. Род постучал, немного подождал, снова постучал. Дверь со скрипом приоткрылась и в щель выглянул подозрительный желтоватый глаз, окруженный белым пухом.

— Мы путники, застигнутые бурей! — крикнул Род. — Не позволишь ли переждать, пока она не кончится?

Глаз произнес что-то вроде: «Убирайся в море!», и дверь начала закрываться. Но Род успел просунуть в проем носок сапога и в оставшуюся щелку крикнул:

— С нами рыцарь и леди!

Давление на его носок прекратилось, а желтый глаз расширился. Расширилась и щель, обнаружив второй глаз, нос-оселок, а вокруг огромное количество спутанный волос, которые были бы белыми, если бы их вымыли хотя бы месяц назад. Трудно было сказать, где кончается борода и начинается грива, а рот был совершенно скрыт под усами и бородой.

Глаза осмотрели Беабраса и леди Щедрость, дверь широко раскрылась, и в ней стала видна тощая сморщенная фигура в длинном платье, которое, подумав, можно было бы назвать мантией, а снизу болтались тряпки, в которых с трудом угадывались штаны.

— Ну, ладно. Входите, входите от сырости.

Род вошел, думая, что же это старик назвал сыростью. Ему не понравился блеск глаз старика, когда мимо проходила леди Щедрость.

— Будь благословен, добрый человек, — поздоровался Беабрас, снимая шлем.

— У меня нет для вас одежды, но вот огонь предложить могу, — старик повернулся и показал на небольшой очаг, в котором горел торф. Рыцарь и леди подошли к огню. Род остановился возле них. — Вас только трое?

— У нас есть еще один товарищ, но он сказал, что отведет лошадей в твою конюшню. Ты не против?

— Хорошо, — проворчал отшельник, хотя и выглядел недовольным. — Там есть корм, но пусть ваши кони едят не очень много.