** 26 Ныне деревня Городище в окрестностях села Ибердус.

Дальнейшее течение Оки опять вступало в область Московского княжества. Соседями рязанцев в этой стороне были касимовские татары. Около 1452 года Василий Темный отдал город Касимов во владение служебному царевичу Кайсыму и его потомкам с тем, чтобы они защищали здесь русские пределы от татарских набегов; а до того времени Касимов назывался Новым Низовым Городком. В 600 саженях ниже его на Оке существовал в древности Мещерский Городок, который был разорен татарами в 1376 г.

Осмотрев берега Оки, обратимся к другой жизненной артерии древней Рязанской области, к реке Проне. И на ее бугристых {173} берегах путешественник видел многочисленные селения; особенно они часто попадались на нижнем течении Прони, начиная от впадения в нее реки Рановой. Грамоты XIV и XV ст. сохранили для нас имена следующих деревень, расположенных на этом пространстве: Неретин починок, Толпино, Перкино; Добрый Сот, известный с начала XIII в.; Столпцы и Лучинское - на левом берегу Прони; Засечье, Муняково и Жерновищи - на правом 2*7. Но из городов на реке Проне по-прежнему исторически известным остается только древний Пронск; а между тем остатки земляных укреплений убеждают нас, что некогда городки здесь были также часты как на Оке 2**8.

______________

* 27 Жалованные грамоты Олега и Михаила Ярославича. Ряз. Иерар. Воздвиж. 49 и 51. Жерновищи упоминаются еще в договор. грам. 1496 г.

** 28 Г. Надежин преимущественно указывает на следующие места: деревня Городецкая близ впадения реки Нетьи; села Могилевское Городище и Красное Городище на верхнем течении Прони. Сюда же надобно отнести остатки трех укреплений недалеко от Михайлова: одно на левом берегу Жраки близ деревни Поярково; другое близ устья Лубянки, впадающей в Жраку; а третье на правом берегу Прони. Последнее называлось "Городок Андрея Лешнина" и на месте его в XVII в. стоял острог Печерники. (Как значится в Приправоч. книге Ряз. уезда. Времен. Общ. М. и Др. № 13). Самый город Михайлов, вероятно, в 1551 г. был только возобновлен воеводами Грозного; он упоминается в географич. отрывке.

После берегов Оки и Прони самое густое население княжества заключалось в пространстве между этими двумя реками. Села и деревни особенно теснились по более значительным речкам: Осетру, Мече, Пилесу, Воже, Павловке, Плетеной, Исье, Истье и Жраке. Остатки древних крепостей, рассеянные по всей этой полосе, преимущественно скопляются в треугольнике между Окою, Осетром и Вожею, следовательно, в той стороне, откуда постоянно грозила опасность рязанской самостоятельности. Самым значительным местом в этом треугольнике после Перевитска был Зарайск; имена других городов до нас не дошли 2*9. Естественно рождаются {174} вопросы, почему их имена изгладились совершенно из народной памяти, между тем как на каждом шагу встречаем или остаток вала, или название деревни, которое намекает на местность существовавшего когда-то города? В каком отношении находятся эти обломки старины к древним рязанским городам? И, наконец, что это были за города? Трудно отвечать на подобные вопросы, не имея достаточно данных. Попытаемся сделать несколько соображений.

______________

* 29 В 1533 г. великий князь Василий велел выстроить в Зарайске каменную крепость вместо прежней деревянной; следовательно, город известен был под этим именем ранее XVI ст. Укажем при этом на некоторые места древних городов: село Глебово Городище на левом берегу Вожи с остатками земляных насыпей, деревня просто Городище при слиянии Вобли с Черною, Тюнино городище на речке Пилес, Долгое Городище при впадении Пилеса в Мечу.

Главною причиною размножения городов, кроме внешней защиты, была потребность князей закреплять за собою владение землями; только в тех местах мог свободно распоряжаться князь лично или посредством своих наместников, в которых стояла крепость, оберегаемая его дружинниками. Будучи стратегическими и административными пунктами, города, как известно, становились в то же время семенами христианства и славянской народности на финской почве. В XV ст. их роль на некоторых местах была кончена: население в треугольнике между Окою, Пронею и Осетром почти все было крещеное, с явным преобладанием славянского элемента в своем составе; в административном отношении затруднений не встречалось; во внешней защите со стороны Москвы при подчиненных отношениях к ней Рязани не было надобности. Оставалась оборона на юге со стороны степей; но охранение русских пределов от татарских нападений в течение XV в. московское правительство, главным образом, принимает на себя. Древние города уже не соответствовали новым потребностям в военном отношении; они были слишком малы, неудобны, и не могли остановить больших масс, набегавших из Крыма. Поэтому государи Московские, ограждая в XVI в. юго-восточные границы, приказывают укреплять только самые значительные города, строить новые остроги на сторожевых линиях и насыпать сторожевые курганы. А между тем древние укрепления приходили в ветхость; земляные валы осыпались; деревянные стены и башни быстро уничтожались от действия различных причин, и города обращались в села, если не подвергались совершенному запустению. Тоже самое превращение испытывали, в свою очередь, остроги, построенные московскими воеводами, по мере того, как пограничная линия отодвигалась все далее к югу. Следовательно, далеко не все городки, городища и курганы юго-восточной России по своему происхождению относятся к временам удельным. Первый намек на {175} древний рязанский город, обратившийся в село, мы находим в конце XV в. 3*0; а в начале XVII встречаем здесь уже большое количество городищ и городцев 3**1.

______________

* 30 "... Отъехал землю и луга и болота святых мученик Бориса и Глеба Городецкого". и пр. Из списка с разъезжей грамоты 1498 г. (см. выше).

** 31 Приправоч., кн. Ряз. уезда 1616 г. Договор братьев, в конце XVI в. называет только пять городов: Переяславль, Старую Рязань, Перевитск, Ростиславль и Пронск: следовательно, остальные были слишком незначительны, чтобы о них упоминать, или обратились уже в села. В начале XVII в. встречаем в собственной Рязанской области те же пять городов с прибавлением одного Зарайска. (Кн. Бол. Черт.).

О Рязанских землях на север от Оки мы можем только предполагать, что эта болотистая и лесная сторона очень мало изменилась после XIII ст., за исключением мест ближайших к центру княжества; только на берегах нижней Пры заметны следы исторической жизни по некоторым остаткам городов 3*2. Почти также бедны наши географические сведения о населении Мещерской земли по другую сторону Оки: в договоре 1496 г. упоминаются только Карабугинский уезд, Пластиково, Бовыкино и мордовские волости по Цне.

______________

* 32 Таковы села Городное и Городковичи в Спасск. уезде.

Кроме области средней Оки в состав Рязанского княжества постоянно входили земли по верхнему течению Дона и его притоков, преимущественно с левой стороны. Населенность этих земель была очень бедная; вот почему и географические известия о них чрезвычайно скудны. Договор братьев называет в той стороне только три места: Тешев, который надобно искать где-нибудь между Воронежем и Доном 3*3; Братилов, неизвестно где находившийся, и Романцев, вероятно, то же, что Иваново-Романцево, о котором говорится в договоре с Москвою 1483 г., и который по смыслу грамоты лежал где-то по левую сторону Дона. Даже плодоносные берега этой реки в конце XV и начале XVI в., по-видимому, не много были населеннее, нежели с небольшим за сто лет, когда они, если верить описанию Пименова хождения, представляли одну безлюдную пустыню с развалинами древних городов. Главною причиною такого явления была постоянная опасность со стороны кочевников; беспрерывные крымские набеги в XVI ст. {176} окончательно стерли признаки древней населенности в этом краю, так что в географическом описании Московского государства XVII века по Дону встречается более татарских переметов и крымских бродов, нежели русских селений. К немногим прежним именам городов на берегах Дона можно прибавить еще Донков. Герберштейн говорит о нем, как о старинном, разрушенном городе; в его время это место было известно тем, что подле него грузили свои суда купцы, отправлявшиеся в Азов и Кафу 3**4.