Сложные отношения связывали этих двух людей, подаривших миру прекрасные стихи. Когда А. А. Ахматова узнала о смерти Н. С. Гумилева, она написала: «Заплаканная осень как вдова», хотя «в то лето горели леса и Петербург был весь в дыму». Не став хорошей женой, А. А. Ахматова стала идеальной вдовой. Она отреклась от него живого, всеми почитаемого, но мертвому, расстрелянному большевиками, она осталась верна до конца: хранила его стихи, хлопотала об их издании, помогала энтузиастам собирать сведения для его биографии, посвящала ему свои произведения.

Осенью 1911 г., стремясь освободиться от влияния символизма, Осип Эмильевич Мандельштам (1891-1938) участвует в создании литературного объединения «Цех поэтов». С этого момента для поэта начинается период борьбы за принципиально иное представление о мире, в корне отличающееся от его ранних стихотворений. Он написал статью «Утро акмеизма» (опубликована в 1919 г.), которая была им предложена в качестве литературного манифеста нового литературного направления. Как высший принцип акмеизма О. Э. Мандельштам провозглашает безусловную ценность земного существования.

В его поэзии возникают образы архитектурных памятников (Адмиралтейство, Казанский собор, Айя-София и др.), заключающих в себе огромное количество знаний и представлений о данном культурном периоде, история человечества становится непременным контекстом стихотворений. Время становится четвертым измерением поэзии О. Э. Мандельштама.

Гармоничный мир природы сталкивается с миром реальности, человеческой действительности, вызывая тревогу за судьбу человечества. Устранить это противостояние, по мнению поэта, призвана культура, снимающая противоречие между духовным и материальным миром. О. Э. Мандельштам виртуозно использует в своих стихах музыкальную полифонию, соединяющую культурологическую мозаику смыслов: имена, эпохи, стили, ставшие для автора не абстрактным поэтическим материалом, а самой жизнью.

Творчество О. Э. Мандельштама имеет множественные интерпретации, ассоциации, иногда взаимоисключающие друг друга, что усиливает воздействие его поэзии.

Чуткий к движению времени, О. Э. Мандельштам не остался равнодушным к революционным событиям. В его поэзии появляется тема драматически сложных отношений творческой личности и власти. Происходящее ассоциировалось с Французской революцией («Когда октябрьский нам готовил временщик…»), с Россией сто лет назад («Декабристка»), с гибнущим Иерусалимом («Среди священников левитом молодым.»).

Разочаровавшись в революции, О. Э. Мандельштам изображает события, используя метафоры, наводящие страх.

Век[95]

Трудный, неустроенный быт, постоянные поиски заработка, отсутствие читательской аудитории вызывали чувство потерянности, одиночества, страха. В мае 1934 г. за стихотворение, направленное лично против И. В. Сталина, О. Э. Мандельштам, был арестован и сослан в город Чердынь-на-Каме, затем переведен в Воронеж.

Стихи, написанные в этот период, так называемые «Воронежские тетради» (опубликованы в 1966 г.), стали духовной исповедью поэта и его приговором времени. Существует несколько версий о последних месяцах жизни поэта. Согласно одной из них, он погиб в декабре 1938 г. между Владивостоком и Хабаровском, похоронен в общей могиле.

Авангардистские художественные поиски начала XX в. в Италии, Германии, Франции, Англии, Австрии, Польше, Чехии, России, несмотря

на различия в идейной ориентации, очень близки по адекватности восприятия событий, происходящих в мире. Центром художественных авангардистских движений 1910-1920-х гг. XX в. стали прежде всего Италия и Россия. Одним из главных направлений в искусстве этого времени, раскрывающим идейно-содержательную сущность эпохи, стал футуризм (лат. «будущее»).

Футуризм оказался творчески продуктивным, заставив переживать искусство как проблему, изменив отношение к вопросу понятности и непонятности в творчестве. Н. А. Бердяев понимал это направление в искусстве как знак времени. Важным следствием футуристических экспериментов стало осознание того, что непонимание или неполное понимание художественного произведения не всегда недостаток, а порой необходимое условие полноценного восприятия. Само приобщение к искусству в этой связи понимается как труд и сотворчество, поднимается от уровня пассивного потребления до уровня бытийно-мировоз-зренческого.

Пытаясь отразить динамизм современной технократической цивилизации, воспевая прогресс и механизированную жизнь больших городов, футуристы использовали в живописи хаотические комбинации плоскостей и линий, дисгармонию цвета и формы, в литературе – «заумности», насилие над лексикой и синтаксисом. Технический утопизм предполагал финальный и непротиворечивый синтез человека и машины а соответственно и возникновение новой мифологии.

Характерное для футуризма преклонение перед действием, движением, скоростью, силой и агрессией привело к утверждению приоритета силы, упоения войной, разрушением и насилием. По этому поводу стоит отметить, что, несмотря на различия, почти все тоталитарные государства в области искусства опирались на футуризм (Италия, Германия, Россия, Китай).

Первоначально футуристическое движение возникло только в литературе, но вскоре распространилось на все сферы художественного творчества: музыку, живопись, театр, скульптуру, архитектуру, кино.

Рефлексия искусства по поводу собственного назначения и инструментария у футуристов вылилась в манифесты. 20 февраля 1909 г. выходит «Первый манифест футуризма» известного итальянского литератора Филиппо Томазо Маринетти (1876-1944) в парижской газете «Фигаро», затем в этом же году в итальянском журнале «Поэзия».

В искусстве футуризма нет ничего случайного, каждый искаженный звук, изломанная линия, музыкальная какофония прочувствованы и продуманы. Так, манифест состоит из одиннадцати пунктов, и это не случайно. Одиннадцать было важным числом для Ф. Т. Маринетти, своеобразным талисманом. Основатель футуризма интересовался мистикой и был суеверен, поэтому, опираясь на древнее мистическое учение каббализма, считал, что одиннадцать – его число, так как буква «М», с которой начинается фамилия, в итальянском алфавите стоит одиннадцатой. Впоследствии число одиннадцать часто становилось числом пунктов в манифестах или этим числом футуристы подписывались, вне зависимости от реальной даты написания.

Манифест провозглашал «антикультурную», «антиэстетическую», «антифилософскую» направленность движения, основанную на оппозиционности, присущей всем модернистам в целом, по отношению к предшествующему искусству. Цель искусства та же, что и у других авангардистов, – создание новой реальности. Но историческая задача футуризма другая: «ежедневно плевать на алтарь искусства». Карнавализация действительности стала важной чертой нового направления, заостряющей внимание на «великом футуристическом смехе», который должен «омолодить лицо мира» (Ф. Т. Маринетти).