- Ты просто ходячая энциклопедия в области недвижимости, - с отвращением заявил П. Т. - Это что же получается: какая-то богатая стерва грозит стереть с лица земли мою компанию?

- Я не говорил, что она живет в этом знаменитом доме, заметь.

- Какая разница? Всего лишь мозоль, Дик! Это же несусветная чушь!

- Тоже самое говорили о леди, которая выдвинула иск против ресторана «Макдональдс». Помнишь дело «о горячем кофе»? И она получила миллионы.

- Слышал, конечно, - проворчал П. Т. - Послушай, Дик, наши туфли продаются, потому что они сексуальные. Но еще и потому, что мы гарантируем их эргономичность и устойчивость. Могла ли наша обувь стать причиной… травмы?

- Не думаю, - ответил Дик. - Но дело не в этом. Мы не можем рисковать накануне торгов. Судебные войны только добавят нам головной боли.

- Хорошо, и чего же ждет эта счастливая пикетчица? Пятнадцать минут славы и фото на первых обложках таблоидов? Или она хочет сорвать легких денег? Или просто сумасшедшая?

- Именно так я и подумал в самом начале. Но теперь я склонен видеть в ней хитрую лису.

- Или акулу.

- Да, - согласился Дик. - Поэтому нам нужен план.

- Страховка покроет сумму иска, который она бы могла выдвинуть?

- Вполне возможно. Ты же знаешь, что мы на этом не экономим.

- Итак, нам надо любой ценой избежать огласки, - заключил П. Т.

- Да. Эксперты сходятся во мнении, что интерес к торгам будет весьма значительным. Но ты же знаешь, как чувствителен фондовый рынок к новостям о судебных разбирательствах компаний.

- Или к пикетам под зданием офисов компаний, - закончил П. Т. - Итак, умник, придется тебе организовывать встречу с этой Барби с Уолл-стрит.

Дик кивнул.

- А тебе придется исполнить роль Кена. Наконец-то твой королевский шарм найдет достойное применение. Если того потребуют обстоятельства, будь готов соблазнить красотку.

П. Т. даже не поморщился, услышав такой совет. За те пять лет, что они провели в большом бизнесе, они совершали и не такое, лишь бы удержать имя компании в зените славы. Теперь, когда на них вот-вот должен был пролиться золотой дождь, они и думать не могли о какой-то щепетильности.

Да и кроме того, принцу еще не приходилось иметь дело с биржевыми маклерами. Может, он узнает нечто новое…

Однако П. Т. запротестовал.

- Я провел прошлую неделю в ухаживаниях за графиней Анной, - пожаловался он.

- О, эта ненасытная штучка ведает чуть ли не всеми европейскими модными журналами, разве нет? Я читал о ней в «Нью-Йоркер».

- Да, - устало отозвался П. Т. - Честно признаюсь, силы у меня уже на исходе. Может, на этот раз ты выступишь в роли соблазнителя?

- Ну нет. По части соблазнений тебе нет равных. Ты же знаешь, что женщины, какими бы умными и искушенными они ни были, все равно верят в сказку об Очаровательном Принце, который явится на белом коне, чтобы заключить их в свои объятия и умчать в замок, который освещает заходящее солнце. А я не очень хорошо держусь в седле, - добавил Дик с широкой улыбкой. - Может быть, до этого и не дойдет. Возможно, мисс Салливан отличается исключительным благоразумием.

- Благоразумная акула? Звучит как-то не очень.

Заметив, что лимузин уже подъехал к зданию офиса, Дик сунул мобильный телефон и пейджер в портфель. П. Т. небрежно поправил на запястье «Ролекс» и вдел в ухо крохотное золотое кольцо (еще одна скандальная уступка в угоду моде и имиджу). Затем капнул на шею совсем чуть-чуть французского одеколона, баснословно дорогого (пятьсот долларов за унцию). После смочил ладони водой «Перье», бутылку которой ему вручил Дик, и пригладил волосы, немного закрывавшие шею, сдвинув вперед несколько прядей, чтобы придать себе непринужденный вид. Все для того, чтобы выглядеть, как и подобает лицу «Феррама Inc.». До сих пор это срабатывало.

- Ну? - поторопил он компаньона. Оглядев принца с головы до ног, Дик одобрительно кивнул. Этот обмен репликами и взглядами стал за последние пять лет ритуалом, которому они неизменно следовали с тех самых пор, как П. Т. унаследовал обувную фабрику отчима и превратил «Фридман Хоул-сейл» в элегантную и модную марку «Феррама Inc.».

- Выглядишь неплохо, друг мой! - игриво толкнув приятеля в бок, сказал Дик.

Он прекрасно знал, как ненавистны все эти игры П. Т. Но три недели можно потерпеть. После этого он выкупит акции своих жадных сводных сестричек и станет свободным, свободным навсегда. Больше никакой спешки, никаких стрессов. Он превратится в обычного парня, чтобы с гордостью носить имя П. Т. Феррама.

- Сколько адвокатов потребуется, чтобы заменить лампочку? - спросил принц, желая немного разрядить обстановку.

Он не раз прибегал к совершенно смехотворным загадкам, чтобы отвлечь Дика, и это оправдывало себя в ситуациях даже пожестче, чем эта.

- Смотря сколько ты можешь себе позволить, - парировал Дик.

Они обменялись улыбками.

- Боюсь, что если дела будут идти, как сейчас, то ни одного.

- Так… С каких пор ты видишь стакан наполовину пустым, дружище?

- Я просто устал, и все.

Эта фраза, конечно, не объясняла и сотой доли того, что он испытывал, но сейчас было не самое лучшее время изливать душу.

Прикрыв глаза солнцезащитными очками, П. Т. подождал, пока Джейк распахнет дверцу машины. Он на мгновение закрыл глаза, словно заставляя себя превратиться в мужчину с обложки. Он так часто менялся, что теперь с трудом бы сказал, какой он на самом деле. Приготовившись к встрече с журналистами и пикетчицами, он нацепил маску бесстрастности и на прощание бросил в сторону Дика выразительный взгляд. Оба знали свои роли назубок.

- Ну, что же, давай немного раскачаем эту лодку.

Какое бы сильное раздражение ни вызывал у него друг, он все же был готов разделить с ним участь, а это дорогого стоило. Он никогда не отказывался показаться перед публикой, и будь что будет.

- Да, и еще… - задумчиво добавил П. Т.

Губы Дика дрогнули в улыбке: он, очевидно, догадывался, о чем пойдет речь.

- Приведи мисс Салливан ко мне в кабинет, - сказал принц. - Давай покажем ей, по каким правилам играют настоящие акулы.

Внешность очень важна, даже в мире бизнеса. Синтия бросила быстрый взгляд в сторону зеркальной стены лифта, поправила короткую темно-синюю юбку от Версаче и убедилась, что белая кружевная майка аккуратно заправлена за пояс. На лацкане ее жакета красовалась платиновая брошь от Тиффани, изображавшая быка, который сидел на груди поверженного вепря, - эти животные и символизировали экстремальный характер работы на фондовом рынке. Брошь была подарена ей пять лет назад старшими партнерами, когда она заработала свой первый миллион. Теперь она уже легко справлялась и с заоблачными суммами в десять миллионов в год. А иногда и более того…

Она очень тщательно проверила свой туалет, заботясь о том, чтобы выглядеть воплощением добродетели. Некоторые дамы с Уолл-стрит, которая все еще была царством мужчин, считали необходимым прятать свою женственность. Синтия тоже не выставляла напоказ свои аппетитные изгибы и медовый цвет роскошных волос, но при этом не пренебрегала возможностью ненавязчиво подчеркнуть свою сексуальность.

Как говорила ее дорогая бабушка-ирландка: «Нет нужды бояться ветра, если ты надежно защищена». Что же, Синтия, обладая поистине железным характером, предпочитала защищать себя от холодного мегаполиса дорогой дизайнерской одеждой и образом мягкой и нежной барышни.

Она давным-давно уяснила, что в этом мире стоит полагаться только на себя. У нее не было ни мужа, ни близких, которые бы могли поддержать ее в трудную минуту. Она была сама по себе. Герой-одиночка. И нисколько против этого не возражала.

Удовлетворенно окинув себя взглядом, она заметила, что единственным недостатком можно считать уродливые сандалии с открытым носком на толстой подошве. Из лифта она вышла, тяжело опираясь на костыли.

Возле лифта ее ждал мужчина, который представился как Энрике Альварез, добавив, что она может называть его просто Дик. Он передал ей приглашение от имени своего босса, принца Феррама, президента обувной империи - очевидно, поддерживаемой самим дьяволом, коль скоро она принесла Синтии столько проблем. Его высочество, этот злобный тролль, хотел встретиться с ней лично, чтобы выяснить возникшее «недоразумение».