Боже мой, что с ней случилось?

Потом девочка сошла с лестницы, подошла к коляске и легонько потормошила малыша. Тот проснулся и тут же заулыбался.

Вылитый Брюс, подумала Джулия. Его лицо и его обаяние.

Няня хотела было помочь, однако Роза покачала головой вежливо, но решительно, отстегнула ремни и сама помогла братишке выбраться. Держась за руки, они вместе поднялись на лестницу. Джулия услышала, как Роза сказала:

– Смотри. Вот это папа, а это мама.

Мальчик заулыбался и потянулся ручонками к лицам родителей, но когда натолкнулся лишь на холодный мрамор, то в испуге отшатнулся. Озадаченно посмотрев на сестру, малыш попробовал еще раз.

– Мама, – позвал он. – Мама, мама!

Он заплакал и начал колотить по мрамору кулачками, пронзительно крича от разочарования.

Роза тут же обняла мальчика, прижала к себе, стала утешать его:

– Ничего, мой маленький, успокойся. Сейчас мы пойдем домой.

Она помогла ему спуститься вниз, снова посадила в коляску, поцеловала и ласково гладила по головке, пока он не перестал плакать.

– Было бы лучше подождать, пока он немного подрастет, – сказал ей Винченцо.

Роза печально кивнула.

– Прости, дядя Винченцо. Я просто не хотела, чтобы он забыл их. А сама забыла, что он еще маленький. – Девочка вежливо повернулась к Джулии. – До свидания, синьора, – сказала она с чопорностью маленькой леди. – Боюсь, мне пора идти. Надеюсь, мы с вами еще увидимся.

– Я тоже надеюсь…

Джулия смотрела, как они уходят: малыш крепко держался за руку Розы, словно так чувствовал себя в безопасности.

– Я не знал, что они собирались приехать сюда сегодня, – нарушил молчание Винченцо.

– Этот мальчик.., он…

– Да, сын Бьянки и Джеймса. Жаль, что это свалилось на тебя так неожиданно.

Ветерок, дувший в коридоре, вдруг стал холодным и неприятным. Джулия вздрогнула.

– Я замерзла. Поеду домой.

Няня и двое детей дошли до конца аллеи. Девочка оглянулась и помахала Винченцо рукой.

– Тебе надо идти. – Джулия улыбнулась слабой улыбкой. – Ты нужен своей семье.

– Проводишь нас до пристани?

– Думаю, я подожду следующего судна. Иди скорее, а то они будут беспокоиться.

– Да. – Винченцо чувствовал себя неуютно, но выбора не было.

Джулия не стала смотреть, как он догоняет ушедших вперед. Она отвернулась и пошла в противоположную сторону, размышляя над тем, как такое могло случиться. Мгновение, которое должно было стать самым счастливым, принесло ей лишь новые страдания, еще горше прежних.

Этим вечером Винченцо в ресторане не появился. Джулия пыталась не придавать этому особенного значения, но сожалела, что наговорила ему столько обидных слов. Он был ее другом, и глупо было обижать его.

Но Джулия знала, что это не единственная причина ее волнения. Она думала о нем как о мужчине, которого могла бы полюбить, если бы любовь была для нее возможной сейчас в принципе.

Когда ресторан закрылся, Джулия устало поднялась к себе и заперлась. У нее было такое ощущение, будто ее мозг работает вхолостую, крутит и крутит одну и ту же мысль. Ей надо лечь и постараться уснуть, но она знала, что будет просто лежать без сна.

Здание было старомодное, со ставнями на окнах. Когда Джулия подошла, чтобы закрыть их на ночь, в поле ее зрения попало что-то, находившееся внизу на улочке. Толкнув створки, она открыла окно, выглянула и увидела, что там стоит мужчина.

– Входи, – позвала она и кинулась к двери, переполненная чувством облегчения, готовая распахнуть ему свои объятия. – Я думала, ты не придешь, горячо заговорила она, как только Винченцо появился в дверях.

Он коротко кивнул, но входить не спешил.

– Мне пришлось.

– Ты на меня сердишься после того, что я сказала?

Она отступила назад, чтобы пропустить его в комнату, – поняла, что объятий не будет.

– Нет, больше не сержусь. Ты была в состоянии шока. Давай забудем о случившемся.

Не получалось той радостной встречи, какую предвкушала Джулия, когда увидела его на улице.

Когда она прикоснулась к его руке, он лишь осторожно улыбнулся.

– Не сваришь ли мне кофе? – подчеркнуто вежливо попросил Винченцо.

– Конечно, – ответила она таким же тоном.

Пока Джулия хлопотала на кухне, он подошел и встал в дверях, прислонившись к косяку.

– Может быть, я и заслужил твои подозрения, – проговорил он. – Я бы не увез ее, но в какой-то момент действительно пожалел, что не могу повернуть время вспять и не дать произойти тому, что произошло. Уже пять лет, как Роза – член моей семьи. Я люблю ее. Думаешь, мне очень хотелось признать, что она – твоя?

– Уж не хочешь ли ты сказать, что она не моя? резко спросила Джулия.

– Этого я сделать не могу. К сожалению. Сегодня я немного полазил по Интернету и обнаружил несколько сообщений о том ограблении, подтверждающих все, что ты мне рассказала. Одно из них сопровождалось фотографией твоего мужа, очень маленькой, но достаточной, чтобы можно было определить, что он и Джеймс Кардью – одно и то же лицо. Кроме того, когда я впервые тебя увидел, вечером того дня, когда Пьеро привел тебя домой, что-то в тебе показалось мне знакомым. Я тогда не понял, но теперь понимаю: глядя на тебя, я видел Розу.

– Но ведь мы не похожи.

– Если не считать одной черты – лба. У нее в точности такой же лоб, как у тебя. Обычно его скрывает челка, но сегодня я видел, как она зачесала челку назад, и мне все стало ясно.

Они вернулись в комнату, и Винченцо сел на единственный стул, а не на диван, где она могла бы сесть рядом с ним.

– Мне надо узнать все, – решительно сказала Джулия. – Все, что ты можешь о нем рассказать.

– А теперь это имеет какое-то значение?

– Надо как-то заполнить шесть лет пустоты.

Мне не понравится то, что ты расскажешь, но знать это просто необходимо.

– Да, наверное, – согласился он наконец. – Ладно, расскажу тебе все, что смогу.

Винченцо набрал полную грудь воздуха и начал рассказывать:

– Наверное, были правы твои друзья, которым показалось, что они видели его в Венеции и в Риме. Бьянка встретила его в Риме, где он торговал произведениями искусства.

– Произведениями искусства? – воскликнула Джулия возмущенно. – Да он же ничего не смыслил в искусстве!

– По-видимому, он обладал гениальной способностью преподносить себя. Ну, потом у него была куча денег, а его офис располагался в богатой части города.

– Должно быть, его доля от тех ограблений, предположила Джулия.

– Да, похоже, ее оказалось достаточно, чтобы производить впечатление успеха. Когда Бьянка вернулась домой, он приехал вслед за ней. Сказал, что его фирма расширяется, открывает филиал в Венеции. А на самом деле, как я потом узнал, ему нужно было побыстрее убраться из Рима. Он продал некие «бесценные» артефакты одной могущественной семье, которая, естественно, захотела вернуть свои деньги, когда выяснилось, что эти вещи оказались подделками. Они прислали в Венецию своих людей, которые объяснили Джеймсу, что если он не заплатит, то у него будут неприятности. Выбора у него не было, и он заплатил. После этого оставшиеся деньги кончились очень быстро.

Джеймс был крайне расточителен. Покупал бесполезный хлам напоказ, делал неудачные капиталовложения. Это был довольно глупый и ограниченный человек.

– Да, – согласилась она. – Это его точная характеристика.

– Но не было ничего такого, что заставило бы меня заподозрить его в чем-то еще более худшем.

У него был паспорт на имя Джеймса Кардью, а девочка в метрике значилась как Роза Кардью. У него была целая папка бумаг, подтверждающих, что Джеймс Кардью – преуспевающий торговец произведениями искусства с целым списком благодарных клиентов в нескольких странах.

– Полагаю, что достать фальшивые документы не так уж трудно, были бы деньги.

– Какое-то время деньги у него точно были.

Когда средства кончились, он впал в отчаяние. Пытался достать денег у меня, хотя все это было уже после разорения и все знали, что у нас нет ничего.