Несколько дней спустя он сказал ей, что план приводится в действие.

– Завтра она из школы пойдет к Тане и останется на две ночи. Ты успеешь?

– Надо успеть во что бы то ни стало.

– Я обещал ей, что сегодня ты будешь с нами ужинать.

Это был прекрасный вечер. Они ужинали, смеялись и смотрели телевизор. Над Розой больше не нависала та тень, что недавно омрачила ей настроение.

Джулия пообещала, что опять поужинает с ними, когда Роза вернется из гостей, и довольная девочка пошла спать.

– А как же я? – спросил Винченцо, когда провожал ее домой. – Ты обещаешь мне, что вернешься?

– Не говори глупостей. Ты прекрасно знаешь, что я вернусь.

– Конечно, ты вернешься – ради Розы. Ты слышала, что она сказала: все от тебя уходят под конец.

– Но так считаешь ты, – напомнила ему она.

– Только потому, что я слишком часто оказывался прав.

– Доверься мне, – повторила Джулия его же слова, которые он говорил ей много раз.

– Отвезти тебя завтра в аэропорт? – спросил Винченцо.

– Нет, спасибо. Мне сначала нужно будет еще кое-что сделать.

Больше она ничего ему не сказала. На другой день она уехала, но направилась не в аэропорт, а на Сан-Микеле. Перед тем как сесть на паром, она купила цветов.

На кладбище Джулия сначала посетила могилу Пьеро и оставила половину цветов в его урне.

Потом она пошла навестить Бьянку. Подкатив лестницу, поднялась по ступеням, вынула из урны увядшие цветы и поставила вместо них свежие.

Джулия долго смотрела на милое лицо женщины, которую ее дочь называла мамой. Потом нежно прикоснулась к нему.

– Я просто хотела сказать тебе спасибо…

Поездка Джулии прошла хорошо. Она подписала бумаги и получила чек на первую часть суммы ее компенсации. Остальная часть должна была последовать вскоре.

Ей опять задавали вопросы о муже, но она улыбалась и строила из себя дурочку, так что в конце концов «инквизиторы» от нее отступились.

В день своего возвращения в Венецию Джулия приехала в аэропорт задолго до вылета и обнаружила, что он погружен в густой туман. Вылет был отложен на неопределенный срок.

Через два часа Джулия позвонила Винченцо по сотовому.

– Я опаздываю на сегодняшний ужин, – сообщила она. – Здесь густой туман, и самолеты не выпускают.

– Как мне объясняться с Розой? Ведь она не знает, что ты в Англии.

– Придумай что-нибудь. Скажи, что я плохо себя чувствую. Что угодно…

Связь прервалась: разрядился аккумулятор. И тут Джулия услышала объявление по громкоговорителю:

– Пассажиров, вылетающих в Венецию, просят пройти на посадку…

– Слава богу, – с облегчением выдохнула она.

Винченцо обернулся и увидел, что на него смотрит Роза и в лице у нее ни кровинки.

– Джулия не придет, верно?

– Сага…

– Я слышала, как ты сказал, что она в Англии.

Она уехала и не вернется домой.

– Нет, вернется, просто ее самолет задерживается из-за тумана. Она прилетит, как только сможет.

– Ты не говорил, что она уезжает в Англию.

Выражение ее лица потрясло его. Это была не просто детская обида. Девочка опять переживала прежний кошмар.

Он опустился на колени, чтобы их глаза оказались на одном уровне, и попытался прорваться к ней через ее защитные барьеры. Это было то же самое, что общаться с кем-то через тюремную решетку.

Его охватило ощущение опасности. Если он не достучится до нее, не добьется от нее ответа, то она может остаться за этой решеткой навсегда.

– Джулия поехала всего на пару дней – привести в порядок все свои дела в Англии, чтобы переехать сюда насовсем. Мы не сказали тебе, потому что боялись, что ты расстроишься. А она скоро вернется домой.

Роза покачала головой. Ее глаза ничего не выражали.

– Нет, она не вернется.

– Поговори с ней сама! – Винченцо набрал номер. Безрезультатно. – Ей надо подзарядить аккумулятор, – в отчаянии сказал он.

– Может, ей не захочется возиться, – проговорила Роза.

– Что ты говоришь? Что значит – не захочется возиться?

Девочка не ответила, но и так было ясно, о чем она думает: Джулия их бросила, и ей удобно, что телефон не работает.

– А если как раз в этот момент она садится в самолет и поэтому не может ничего поделать с телефоном? – настойчиво сказал он. – Она даст нам знать, как только приземлится.

Что-то похожее на жалость промелькнуло в глазах девочки. Почему он не может посмотреть фактам в лицо?

– Мы будем ужинать? – спросила она. – Мне есть хочется.

– Она приедет.

– Ничего, дядя Винченцо. Честно. Ты был прав.

Люди всегда уходят.

– Прошу тебя, сага, забудь, что я вообще это говорил.

– Но это правда. – Потом, каким-то странным голосом. Роза сказала:

– Я умоляла ее не уходить… но она ушла.., и не вернулась.

В это мгновение словно некий призрак пролетел мимо, дохнув на них холодом.

– О ком ты говоришь? – Винченцо был едва в состоянии дышать.

– Давай чего-нибудь поедим, – ответила она.

– Роза, о ком ты…

Но все было бесполезно. Призрак исчез. Он решил не продолжать разговор на эту тему из опасения испортить все еще больше.

Весь остаток вечера Роза вела себя как обычно.

Только зная правду, думал Винченцо, можно догадаться, какую бурю она сдерживает в себе. И он ничем не мог ей помочь, потому что она ему этого не позволяла.

Он все еще надеялся, что Джулия найдет способ позвонить им. Но вечер прошел, не принеся никаких известий о ней, и наконец настало время идти спать.

Утром его разбудила Джемма, настойчиво тряся за плечо.

– Я не могу найти Розу, – сообщила она.

Торопливо одевшись, Винченцо проверил все комнаты в квартире, но больше для проформы. В душе он знал, куда она ушла.

Винченцо вбежал в здание аэровокзала и продолжал бежать, пока не увидел Розу. Девочка сидела и напряженно наблюдала за дверями прибытия.

Когда он сел рядом, она посмотрела на него, и что-то в выражении ее лица заставило его воздержаться от упреков.

– И давно ты здесь сидишь? – спокойно спросил он.

– Пару часов.

Он посмотрел на табло. Приземлились два рейса из Англии, но он не знал, каким рейсом летела Джулия.

– Джулия прилетит, – сказала Винченцо. – Она обещала.

Ответа не последовало, но он почувствовал, как маленькая ручонка заползла к нему в руку и так в нее вцепилась, что он поморщился от боли.

Двери раздвинулись, выпуская поток пассажиров. Взгляд Розы опять стал напряженным, словно вся ее жизнь зависела от этих мгновений. Винченцо тоже смотрел во все глаза.

Но первой увидела ее Роза. Вскрикнув, она сорвалась с места и побежала.

– Мамуля.., мамуля.., мамуля!

Головы поворачивались при виде ребенка, пронесшегося сквозь толпу и угодившего прямо в широко раскрытые объятия. Винченцо, у которого словно огромный камень свалился с сердца, пошел следом и успел услышать, как Роза, заглядывая Джулии в лицо сияющими глазами, сказала:

– Ты вернулась.

– Ты вернулась.

– Да, солнышко, иначе и быть не могло, это просто туман помешал.

Но Роза покачала головой, раздосадованная тем, что Джулия не понимает.

– Тогда ты не вернулась, – сказала она.

Тут перед Джулией забрезжила догадка, и она потрясение посмотрела в глаза Винченцо.

– Тогда? – осторожно спросила она, едва смея надеяться.

– Тогда ты ушла и не вернулась обратно, – крикнула Роза.

Джулия опустилась на колени, обхватила Розу и заглянула ей в лицо.

– Ты это помнишь? – шепотом спросила она.

Роза кивнула.

– Ты дала мне Дэнни, а потом ушла. А я плакала. Я не хотела, чтобы ты уходила, а ты ушла.

– Ты знаешь.., кто я?

– Да.., наверное, – медленно проговорила Роза. Наверное, ты – мамуля.

– Да, солнышко. Да, да, да!

Она уткнулась в Розу лицом и заплакала от счастья, чувствуя, как эти слезы смывают все другие, пролитые ею за бесчисленные ночи горечи и боли.