Он рухнул в кресло и спрятал лицо в ладонях.

— Это все. Tea, — хрипло выговорил он. — И что же ты теперь намерена делать?

Она, не колеблясь, подошла к нему, опустилась рядом на колени и взглянула ему прямо в глаза.

— Ничего, Ричард. Он робко ее обнял.

— Так ты не бросишь меня?

— Конечно, нет, милый. Конечно, нет. Этого он уже не выдержал.

— Но я же вор, Tea! Если отбросить все красивые слова, я самый обычный вор!

— Что ж, значит, я жена вора. Мы либо вместе справимся с этим, либо вместе опустимся на дно. Оба замолчали. Наконец Ричард произнес:

— Слушай, Tea, у меня есть один план, но о нем мы поговорим позже. Давай обедать. Сходи переоденься. В это мое любимое платье… ты знаешь… от Калло.[2]

Она удивленно подняла брови:

— Но ведь мы обедаем дома?

— Да-да, конечно, но оно мне так нравится… Надень его, сделай мне приятное. Оно тебе так идет!

Tea вышла к обеду в платье от Калло. Сшитое из парчи теплого розового оттенка с тонким золотистым рисунком, с глубоким вырезом, обнажавшим ослепительные плечи и шею Tea, оно удивительно шло ей, придавая трогательное сходство с хрупким цветком магнолии.

Ричард восхищенно посмотрел на жену.

— Умница моя. Ты выглядишь просто потрясающе. Они прошли в столовую. В течение всего вечера Ричард был возбужден, непрерывно шутил и смеялся по любому поводу, точно стараясь забыть о какой-то неприятной мысли. Несколько раз Tea пыталась вернуться к неоконченному разговору, но он уходил от него.

И только когда она уже вставала из-за стола, он неожиданно перешел к делу.

— Подожди. Мне надо тебе кое-что сказать. Это касается моих неприятностей. Tea опустилась на стул.

— Если нам повезет, — скороговоркой заговорил Ричард, — дело можно будет замять. Вообще-то, я был довольно осторожен, так что им совершенно не за что зацепиться, кроме одного документа…

Он многозначительно замолчал.

— Документа? — непонимающе переспросила Tea. — Ты хочешь сказать, его нужно уничтожить? Ричард поморщился.

— Мне бы только до него добраться. Но в этом-то и вся загвоздка.

— У кого же эти бумаги?

— Да ты его знаешь: Винсент Истэн. Tea тихонько ахнула, и Ричард удивленно на нее взглянул.

— Понимаешь, я подозревал, что без него тут не обошлось, потому и приглашал к нам так часто. Помнишь, я еще просил тебя быть с ним полюбезнее?

— Помню.

— Странное дело: мне так и не удалось с ним подружиться. Не знаю уж почему. Но ты ему понравилась. Я бы даже сказал, слишком понравилась.

— Знаю, — спокойно ответила Tea.

— Да? — искоса взглянул на нее Ричард. — Вот и отлично. Тогда ты поймешь меня с полуслова. Сдается мне, что если к Винсенту Истэну поедешь ты, он не сможет отказать… если ты попросишь его отдать эти бумаги. Ну, ты понимаешь: возвышенные чувства и все такое…

— Я не могу, — поспешно сказала Tea.

— Да брось ты.

— Об этом не может быть и речи. По лицу Ричарда поползли красные пятна. Tea поняла, что он с трудом сдерживается.

— Милая моя, ты, кажется, чего-то не понимаешь. Этот документ означает для меня тюрьму, а тюрьма — крах, бесчестье и унижение.

— Ричард, Винсент Истэн не станет использовать эти бумаги против тебя, обещаю.

— Не в этом дело. Он может сделать это невольно. Он ведь даже не понимает, что они для меня значат. Они заговорят, только если сравнить их с моей отчетностью, а все эти цифры скоро станут известны. Я не могу сейчас вдаваться в детали, но пойми: он может уничтожить меня даже не подозревая об этом. Его следует предостеречь.

— Так сделай это. Напиши ему.

— Что ему до меня? Нет, Tea, другого выхода нет. Ты мой единственный козырь. Ты моя жена. В конце концов, это твой долг — помочь мне. Поезжай к нему сегодня же вечером…

— Только не сегодня! — вырвалось у Tea. — Хотя бы завтра.

— Господи Боже, Tea! Как ты не понимаешь? Завтра может быть уже поздно. А вот если ты поедешь к нему прямо сейчас, немедленно…

Он заметил, что она дрожит, и истолковал это по-своему.

— Знаю, милая моя девочка, знаю: все это жутко неприятно. Но речь идет о жизни и смерти. Tea, ты же не оставишь меня в такую минуту? Ты сама говорила, что пойдешь ради меня на все.

Tea услышала свой голос, резкий и неестественный:

— Нет, и на то есть причины.

— Пойми, речь идет о жизни и смерти. Я не шучу, Tea. Смотри.

Он рванул на себя ящик письменного стола и выхватил оттуда револьвер. Если он и играл, то играл слишком уж натурально.

— Если ты откажешься, я застрелюсь. Я не вынесу скандала, Tea. Скажи «нет», и меня не станет. Клянусь честью, я это сделаю.

— О нет, Ричард, только не это, — выдохнула она.

— Так помоги же!

Он швырнул револьвер на стол и упал перед женой на колени.

— Tea… если ты любишь меня, если когда-нибудь любила, сделай это, сделай ради меня. Ты моя жена, Tea. Мне больше не к кому обратиться.

Он продолжал ползать перед ней на коленях и умолять, пока Tea не услышала свой голос:

— Ну хорошо, хорошо. Да.

Ричард проводил ее до двери и поймал такси.

* * *

— Tea!

Не в силах скрыть радости, Винсент Истэн бросился ей навстречу. Она стояла в дверях его комнаты, кутаясь в накидку из белого горностая.

— Никогда, — подумал Истэн, — я не видел женщины прекрасней.

— Вы пришли!

Она отпрянула, вытянув вперед руки.

— Нет, Винсент, нет, это не то, что вы думаете. И торопливо заговорила сдавленным тихим голосом:

— Я приехала по просьбе моего мужа. Он считает, что существуют бумаги, способные причинить ему вред. Я приехала просить вас… отдать их мне.

Винсент окаменел. На его лице застыла жалкая кривая улыбка.

— Вот как? А я уж было и забыл об этом деле. Даже странно: как это могло вылететь у меня из головы, что ваш муж там работает. Дела там и впрямь неважные. Знаете, когда мне поручили во всем разобраться, я и подумать не мог, что напал на след такой важной птицы. Думал, все дело в какой-нибудь мелкой сошке…

Tea молчала. Винсент с любопытством посмотрел на нее.

— Насколько я понимаю, вас это не волнует? — спросил он. — Я говорю, вам безразлично, что ваш муж мошенник?

Она качнула головой.

— Господи! — выдавил Винсент.

— Вам придется несколько минут подождать, — бросил он после паузы. — Мне еще нужно найти их.

Tea устало опустилась в кресло. Истэн вышел в другую комнату. Вскоре он вернулся и протянул ей небольшую связку бумаг.

— Благодарю вас, — произнесла Tea. — У вас есть спички?

Она взяла протянутый коробок и подошла к камину. Когда бумаги превратились в кучку пепла, она выпрямилась.

— Спасибо.

— Не стоит, — сухо ответил Истэн. — Я вызову вам такси. Он усадил ее в автомобиль и долго смотрел вслед, даже когда тот исчез из виду. Странное, почти враждебное свидание. Они едва осмеливались даже взглянуть друг на друга. Что ж, это конец. Остается только уехать за границу и попробовать все забыть.

* * *

Tea чувствовала, что не в силах сразу вернуться в Чел-си. Ей нужно было время, немного свежего воздуха. Встреча с Винсентом все перевернула в ней. Что если… Нет! Она справилась с минутной слабостью. Мужа она не любила — теперь она знала это точно, но оставался долг. Ричард пошатнулся — она должна поддержать его. Каков бы он ни был, он любит ее; он ненавидит всех и вся, но ее он любит.

Такси покружило по широким улицам Хэмпстеда, выехало к реке, и от влажного прохладного воздуха Tea постепенно пришла в себя. К ней вернулась прежняя уверенность. Она окликнула водителя и велела ему ехать в Челси.

Ричард ждал ее в холле.

— Ну? — нетерпеливо спросил он. — Тебя так долго не было!

— Разве?

— Да, страшно, безумно долго. Тебе это удалось? Он шел за ней по пятам. Его глаза жадно исследовали ее лицо в поисках ответа, руки тряслись.

— Все в порядке, да? — переспросил он.

вернуться

2

Калло — модельная мастерская в Лондоне, очень популярная в 50-е годы, название по фамилии владельца и кутюрье.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: