БОЕЦ. Ты мне, тут, Ваньку не валяй!

ЖЕНЩИНА. Погоди, Фан-Фан. (Подходит к Серебристому).

СЕРЕБРИСТЫЙ. А я вас знаю. Я вас тут иногда встречал. Как вы попадаете в эту пустыню?

ЖЕНЩИНА. Вообще-то эта пустыня мой дом. Я тут живу. Вы проложили свой туннель через мою квартиру, и теперь тут не так скучно. Правда, немного тесновато, потому, что это маленькая пустыня, полуторная. Вам бы, через какой - нибудь коттедж свой туннель пробить. Сейчас такие пустыни научились строить, о-го-го! Но я вам все равно рада. А вы, оказывается, про нас ничего и не знали. Думали, что за стенкой спрятались? Как соседи. А он вас так боялся, дурак-то мой!

СЕРЕБРИСТЫЙ (показывая на бойца). Этот?

ЖЕНЩИНА. Да нет, это был другой дурак. (Всхлипывает).

СЕРЕБРИСТЫЙ. Мы думали, пустыня.

БОЕЦ. Что ты заладил: пустыня, пустыня! А пол, а потолок?

СЕРЕБРИСТЫЙ. Какой пол, какой потолок могут быть в пространстве, специально искривленном до трехметровой близости между разными Глюками?

КОМАНДИР. Не лезьте вы к нему, Ардовский. Нам до их Глюков дела нет.

ЖЕНЩИНА. А любовь у вас на Глюке есть?

СЕРЕБРИТСТЫЙ. В смысле?

БОЕЦ. Ну, как вы размножаетесь?

СЕРЕБРИСТЫЙ. В основном, по плану.

ЖЕНЩИНА. Значит, и у вас тоже нет любви.

БОЕЦ. Ну, почему - тоже?

СЕРЕБРИСТЫЙ (истово). У нас есть любовь к Обществу. Каждый член нашего Общества ощущает ее постоянно. Эта связь - неразрывна!

БОЕЦ. Слышь, командир, у него со своими постоянная телепатическая связь налажена.

СЕРЕБРИСТЫЙ. За Общество я готов жизнь отдать!

КОМАНДИР. Давай так: я держу его на мушке, а вы тихонечко линяете из его коридорчика, пока эти не нагрянули...

БОЕЦ. Погоди... (Берет у женщины мел). Ну-ка, Серебристый ты мой, очерти, все-таки, свой коридорчик, отметь стеночки, за которые вы выйти не можете.

СЕРЕБРИСТЫЙ берет мел, чертит.

Значит вы, говоришь, готовы друг за друга жизнь отдать?

СЕРЕБРИСТЫЙ. Не друг за друга, а за Общество.

КОМАНДИР. Но, Общество-то это вы?

Пауза.

БОЕЦ. Он тебя оттуда не слышит.

КОМАНДИР. Ну, так переведи ему.

БОЕЦ (Серебристому). Общество-то это вы. Оно состоит из вас. Значит вы, связаны друг с другом.

СЕРЕБРИСТЫЙ. Не друг с другом, а с Обществом.

БОЕЦ. А Общество с вами.

СЕРЕБРИСТЫЙ (раздраженно). Да, нет! У Общества свои задачи. Ему не до отдельных личностей. Оно думает о счастье всего Общества.

КОМАНДИР. Ну, мы это уже проходили.

ЖЕНЩИНА. Да и сейчас не устаем повторять. (Серебристому). Ну, а о тебе там кто-нибудь вспоминает?

СЕРЕБРИСТЫЙ. А как же! Когда я вспоминаю об Обществе, это значит, что и оно помнит обо мне! Ведь все мы его надежные члены.

БОЕЦ. Тоже мне - члены без... (Бормочет что-то).

СЕРЕБРИСТЫЙ. Без чего?

ЖЕНЩИНА. Дети есть?

КОМАНДИР. При таком-то количестве членов, как не быть.

СЕРЕБРИСТЫЙ. Дети это что? (Пауза). А, это эти... Нет, в вашем понимании, нет. Это же такое беспокойство... Обществу не до того.

ЖЕНЩИНА. Ну, а вот ты состаришься, кто тебе воды подаст?

СЕРЕБРИСТЫЙ, А зачем мне вода?

БОЕЦ. Она спрашивает, кто у вас за стариками ухаживает?

СЕРЕБРИСТЫЙ. Никто. Старики - это отработанный продукт. Природа сама справляется с этой проблемой. У нас, ненужные уже созданья, быстро становятся травой, водой, облаком... Реенкарнация называется.

ЖЕНЩИНА. Понятно...

БОЕЦ. Тогда откуда же вы вот такие беретесь?

СЕРЕБРИСТЫЙ. Из Эдема...

БОЕЦ. Что?

СЕРЕБРИСТЫЙ. Ну, из инкубатора, по-нашему

ЖЕНЩИНА. О, Боже!

СЕРЕБРИСТЫЙ. Время, проведенное в инкубаторе, это самое счастливое время. Мы появляемся там молодые, здоровые, ничего не понимающие, но уже готовые отдать жизнь за Общество! Правда, до совершеннолетия, мы имеем право только на телепатический слух, но зато всегда знаем, когда Обществу требуется наша жизнь.

КОМАНДИР. Все везде одно и тоже: водку до двадцати одного cnd` - во! (показывает что), продадут, а Калашникова, на, стреляй себе на здоровье!

ЖЕНЩИНА. Вот, только насчет водки-то помолчали бы! Если бы вы водку с пеленок не жрали, может вам и автоматы бы постеснялись в руки совать.

СЕРЕБРИСТЫЙ (женщине). С кем это вы разговариваете?

КОМАНДИР (подходя к Серебристому). Ну, со мной.

СЕРЕБРИСТЫЙ. Как вас много в этой пустыне, которую вы называете мой дом.

КОМАНДИР. Ты наш дом не тронь! Ты в своем порядок наведи.

БОЕЦ. Не кипятись, командир. У меня к подследственному еще пара вопросов. Можно? А вот, скажи-ка мне, Серебренный ты мой, когда эти двери в тоннель закроются, Общество заметит потерю, так сказать, своего члена? Тебя, то есть.

СЕРЕБРИСТЫЙ. Нет, у Общества много других...

БОЕЦ. Членов.

СЕРЕБРИСТЫЙ. Задач.

БОЕЦ. Ясно, у матросов, нет вопросов.

КОМАНДИР. Но, как же твое треклятое Общество, замечает твой вклад, не замечая тебя?

СЕРЕБРИСТЫЙ. О! Эта тайна, скрытая за семью мутными стенами. Нам, простым членам Общества, понять её, не дано.

КОМАНДИР. Теперь понятно, откуда в таком развитом телепатически обществе, берется криминал.

СЕРЕБРИСТЫЙ. Это все отщепенцы. Это они мутят Общество. Они даже осмеливаются сами, без инкубатора, размножаться. Сначала Общество их за это изгоняло. Но их становилось все больше и больше. Они стали создавать свое Общество, в противовес нашему. И тогда, грянула война, в которой, конечно, победили мы!

КОМАНДИР. Почему, конечно?

СЕРЕБРИСТЫЙ. Потому, что инкубаторы работали быстрее, и, главное, надёжнее чем.... Ну, вы понимаете. И вот, чтобы само воспроизведений больше не повторялось, мы теперь отщепенцев не изгоняем за мутные стены, а ставим в самый центр, на самое прозрачное место, чтобы им было неповадно. Только их это не останавливает. Среди них стал появляться какой-то новый, бесстыдный вид. Поэтому, теперь нам нужен этот порошок. Мы им сплачиваем свое общество. Мы сковываем им их ноги. Они теперь не могут приблизиться друг к другу...

ЖЕНЩИНА. Мафия! Узаконенная мафия!

БОЕЦ (встряхивая мешочек с цементом). Тут цемента, на несколько зубных пломб, дупло забетонировать. Или что?

КОМАНДИР. Ну, что им требуется, то, видимо, и бетонируют.

ЖЕНЩИНА. Не говорите пошлостей!

СЕРЕБРИСТЫЙ. Это же только ингредиент. Наш мир вязок и тягуч, а этот порошок придает ему крепость. У нас на Глюке этот порошок стоит больших бабок.

КОМАНДИР. Все. Ничего не понимаю, - какая крепость им требуется?

ЖЕНЩИНА. Не бери в голову. Это их проблемы, нам своих хватает.

БОЕЦ. Слушай, Серебристый, а сколько бабок будет стоить у вас на Глюке КАМАЗ цемента?

КОМАНДИР. О, Ардовский, я вижу в вас начал просыпаться прапор.

СЕРЕБРИСТЫЙ. А почем сегодня ваши бабки.

ЖЕНЩИНА. Бабки у нас, кажется по той же цене, что и у вас: пора всех на реенкарнацию. А вот деды в нашей армии, славнее, чем победы. Стыдитесь, ОМОНовцы!

КОМАНДИР. Да мы можем этому Глюку и так помочь, безвозмездно.

ЖЕНЩИНА. В моем доме, забудьте про свою ментовскую солидарность! Надо этот коридор вообще перекрыть.

БОЕЦ. Тут блокпост надо поставить. Или таможню открыть...

ЖЕНЩИНА. Только таможни мне тут не хватает. Так хоть глюкане тихонечко по ночам свой порошок таскают, а поставь таможню, таможенники круглосуточно будут туда-сюда составы гонять, пока весь Глюк не забетонируют.

БОЕЦ. А давай, мы тут заборчик поставим. Вот так, от стеночки к стеночке.

ЖЕНЩИНА. Ага, я единственное окно в комнате перегораживать буду.

СЕРЕБРИСТЫЙ. Зачем, тут уже есть стены...

БОЕЦ. Молчи ты, чудо! Всё-таки, квартирка у тебя, Форстериана, как отщепенское общество, все на виду.

ЖЕНЩИНА. Да чего особенного-то? Если диван вот тут поставить, так они и вообще ничего не увидят.

БОЕЦ. Они-то да, да я-то их увижу.

ЖЕНЩИНА. Они же инкубаторские, что их стесняться. Собаку же ты бы не стеснялся?